Мещерские сказы для детей. От Буры-яги до русалки-чамки - Адамович Надежда

Говорят, что помощники Варды бродят по белому свету, выискивая людей, способных перенять древние знания. Да и у самой Варды тысяча дорог и тысяча путей на этом свете. Если какой человек случайно ступит на дорогу Варды, то она приведет его к чудесам разным. И если чист он душою да не корыстен, то будут ему открыты все тайны, все знания. Ну а коли корысть, жадность да злоба им движут, то лишит Варда его ума и человеческого обличья…

Среди мордовских мифических и сказочных персонажей тоже встречается Варда (Вардыне или Сыре Варда). Это злобная лесная ведьма, которая может принимать разные обличья: то девчонки, то старухи, то красивой женщины. Варда превращает нарушающих запреты мужчин в свиней и ездит на них верхом. На спине мордовской Варды есть особая метка, увидеть которую можно при мытье в бане. Чтобы защититься от Варды, матери плевали на вышивку подола рубахи.

Интересно, что в произведениях Толкина о хоббитах Вардой зовут любимую богиню эльфов.

Было среди волшебных существ Мещеры необычное создание, которое звали чамкой. Сегодня ее часто считают просто русалкой. Однако сказы о ней, похоже, намного древнее историй о русалках. Память о чамке сохранилась в старинном селе Тимошкино Шиловского района Рязанской области. Там ее называли матерью русалок, а значит, речь идет еще об одной матушке Мещеры.

В некоторых сказах и преданиях чамка была не только природным духом, но и хранительницей сокровищ либо особых чудесных предметов, в частности волшебного оружия. А еще рассказывали, как женщины одного мещерского села заключили с чамкой договор: мол, до тех пор, пока они в половодье продолжают кормить чамку (крошить хлеб в реку в определенном месте), вокруг будут сохраняться покой и процветание: никто не потонет, вовремя пройдут дожди и созреет хороший урожай. При этом женщины произносили заговор на неизвестном языке:

Его значение ученые не разгадали. Некоторые слова отдаленно напоминают эрзянский, но перевести его никто до сих пор не смог. Недаром есть исторические свидетельства, что еще в XVI веке в Мещере существовал свой язык.

Облик чамки устрашающий: верхняя половина как у обычной женщины, а ноги как у гигантской ящерицы — трехпалые, когтистые. И хвост змеиный. Чамки живут в лесах, в болотистых низинах, возле тихих заводей. Говорят, что в старину чамок было много. Однако когда во времена Петра I начали повсеместно строить мануфактуры и заводы железоделательные, рубить леса вековые, чамки стали исчезать, а теперь и вовсе почти все перевелись.

Сказ

Лет двести тому назад дело было в Касимовском уезде. Поехал мужик с женой на ярмарку. Едут лесом, а где-то рядом собаки лают, выстрелы слышны: охота идет. Местный барин большую страсть до охоты имел, все стены в гостиной у него были в охотничьих трофеях. Как кого подстрелит — сразу своему слуге вручает, чтобы чучело сделал. Вот и в этот день барин охотился, а муж с женой ехали. Вдруг слышат то ли плач, то ли крик — тоненький-тоненький, прямо как детский.

«Слышь-ка, — жена мужу говорит, — айда посмотрим, кто там плачет». Муж стал отнекиваться, да разве ж с бабой сладишь? Пошли смотреть. Как за придорожные кусты заглянули, так и обомлели: лежит за кустом чамка. А из ноги у нее кровь течет. Значит, вот какую трофеину барин выследил! Баба сразу подол от рубахи оторвала, рану чамке перевязала.

«Что же теперь делать? — растерялся муж. — Оставить — так барин найдет, прибьет ее и чучело сделает. Забрать — прознает барин, на конюшне запорет, со свету сживет». (Тогда крепостное право было, баре со своими крепостными что хотели, то и творили.)

Но все-таки решили они помочь душе живой, хоть и не человечьей. Кое-как чамку взгромоздили на телегу — и домой! На сеновале запрятали, с неделю кормили и поили, пока она не оклемалась. И все боялись, что барин прознает, но, к счастью, не прознал.

Прошло сколько-то времени, а мужик хозяйство налаживать стал, денежки появились, вольную себе и семье выправил, в Касимове лавку открыл. В общем, сделался купцом и миллионщиком. Допытывались его, допытывались, откуда такой фарт появился, да он отмалчивался, только посмеивался. А в народе поговаривали, что это им чамка за свое спасение благость и богатство дала.

У татар «чама» означает «лицо», у эрзя — «маска», «замаскированный». У мордвы верховный бог зовется Чама-паз или Чам-паз. Но у богов-мужчин (пазов), как правило, есть женская половина — ава, а значит, вполне возможно, что спутницей бога Чама-паза была забытая Чамаава, скрывавшая свой лик за маской. И действительно, во время обряда проводов чамки во главе процессии шла женщина с лицом, завешенным травой. Маска, закрывающая лицо, — основной элемент костюма чамки. Для этого обряда в некоторых селах лепили глиняную чамку, которую и относили в рожь всем селом под громыхание ухватов, чугунов и печных заслонок. Сегодня в Шиловском районе Рязанской области проходит этнографический фестиваль «Проводы чамки».

Согласно представлениям верующих, раз в год, 6 января, в Рождественский сочельник, ворота Царства Небесного открываются, выпуская на землю души умерших, чтобы они могли поздороваться с родственниками, потрапезничать с ними за праздничным столом. Вместе с душами, считали крестьяне, с того света, из мира мертвых, приходит бабка Коляда, которая эти ворота обычно охраняет.

Приходит она с определенной целью — проинспектировать женское население: сколько пряли, ткали, рукодельничали в течение прошедшего года, не работали ли по пятницам, средам и воскресеньям, не нарушали ли церковные запреты, постились ли…

Конечно, избы обходили соседи, ряженные Колядой, но маленькие дети все равно очень боялись и прятались. Еще бы, ведь рассказывали, что за малейшую провинность Коляда могла побить палкой или кнутом и даже забрать с собой на тот свет.

Добавлял страху и внешний вид ряженого: вывороченная шуба, иногда берестяная маска с огромными зубами. В руках — ухват, повязанный тряпочками, через плечо — корзинка или короб. Завершала картину песенка-колядка:

Зайдя в дом, это страшилище начинало выпытывать у матери, слушались ли дети, пряли ли девочки, плели ли мальчики лапти. Но страшнее всего становилось, когда Коляда спрашивала, не отдаст ли мать ей кого-нибудь из детей. Приходилось откупаться от жуткой гостьи клубками ниток, разным печеньем. Тогда Коляда уходила к другому дому, а ребятишки могли наконец свободно вздохнуть: любит их матушка, не отдала чудищу.