Буря магии и пепла - Майрена Руис

поздно, – ответил он, не шевелясь. – Я старался не шуметь.

– Ничего не случится, если ты меня разбудишь. Я не хочу, чтобы ты разбил голову, пробираясь в темноте, или еще что-нибудь в таком духе.

Лютер повернулся ко мне и слегка улыбнулся.

– Не надо за меня переживать.

Я потянулась под простынями, окончательно просыпаясь. После вчерашнего обмена магией я прекрасно выспалась.

– Я не хочу вставать, – запротестовала я.

– Тебе никто и не говорит вставать прямо сейчас.

– Но я не собираюсь дальше спать.

Лютер приподнялся на локте, лежа на боку.

– Ты понимаешь мою проблему?

– Не совсем. Объясни еще раз, – попросил он.

– Здесь, в кровати тепло и уютно, а снаружи холодно и есть обязанности и другие ужасные дела, – сказала я, натянув одеяло до подбородка.

– Понимаю.

– Но я уже проснулась, в окна проникает свет, и мое тело понимает, что пора вставать, и я не смогу заснуть снова.

– Кошмар.

Я застонала и забарахталась в постели. Лютер сдержанно усмехнулся, и его глаза окружили мелкие морщинки.

– С делами…

– Ужасными.

– С ужасными делами я не в силах помочь, но могу нагреть гостиную, когда ты встанешь, если хочешь.

– Да, было бы неплохо.

Лютер приподнялся на кровати, но вместо того, чтобы встать и разжечь камин, он открыл дверь движением руки.

– Нет! – воскликнула я, наклонившись, чтобы схватить его за руку. – Только не с помощью магии!

Лютер снова завалился на матрас, а я так и осталась лежать у него на груди, сжимая его ладонь в своих. Свободной рукой он обхватил меня за талию. На мгновение я испугалась, что он рассердится на меня, но он промолчал.

– С магией не считается, – запротестовала я наконец.

– А как же тогда? – пробормотал он.

Я чувствовала, как его грудь поднимается с каждым вздохом, прижимаясь к моей.

– Как сделала бы я. Руками. И огнем.

Но прежде чем я успела оторваться от него, в дверь кто-то постучал. Лютер закрыл глаза и уронил голову на подушку.

– В такой час может появиться только Джеймс, – пробормотал он, не размыкая глаз. – Откроешь?

Вздохнув, я перешагнула через него, ткнув локтем в бок и сбросив на пол простыни. В ночной рубашке и босиком я подошла к двери и открыла ее с улыбкой, которая так и застыла на моем лице, когда я увидела, кто стоит по ту сторону.

– Я думала, это Джеймс, – выговорила я вместо приветствия.

Агата окинула меня взглядом с головы до ног с сердечной улыбкой, не сходившей с губ. Чувствуя, как полыхают щеки, я поняла, что покраснела.

– Джеймс отсыпается после вчерашней попойки, – объяснила она мне. – Когда я ушла, он еще продолжал пить. Даже не представляю, чем все закончилось.

Я молча стояла и смотрела на нее, не зная, что сказать или сделать. Дошли ли до нее слухи о нас? Рассказал ли Джеймс или Лютер ей правду?

– Прошу прощения за столь ранний визит, – в конце концов сказала она, – но мне нужно поговорить с Лютером.

– Конечно, – ответила я. – Проходи.

Я отошла в сторону, пропуская ее в гостиную, не в силах отвести взгляд от ее идеальной смуглой кожи, вьющихся волос, элегантного платья.

– Агата! – воскликнул Лютер позади меня, запахивая халат. – Вы уже вернулись?

– Оказывается, внезапное регентство – не лучшее время для медового месяца, представляешь?

Лютер кивнул в сторону стола:

– Мы собирались завтракать. Ты с нами?

– Я уже поела, а вот чаем вас угощу, – ответила Агата, снимая куртку.

– Я оставлю вас, чтобы вы поговорили, – пробормотала я, пользуясь случаем.

– Мы можем поговорить позже, – тут же ответил Лютер.

Агата повернулась ко мне, и я скрестила руки на груди от холода.

– Конечно. Я не хочу выгонять тебя из твоих собственных комнат. Оставайся, пожалуйста.

– Я… я сейчас.

Забежав в спальню, я надела халат и домашние тапочки. Взглянула на себя в зеркало на туалетном столике и решила оставить волосы как есть, а затем вернулась в гостиную, закрыв за собой дверь и спрятав от глаз незастеленную кровать и упавшие на пол простыни.

Агата приготовила чай при помощи магии, однако Лютер медленно и демонстративно сел перед камином и разжег огонь вручную. Я не могла не ответить ему заговорщицкой улыбкой и тут же почувствовала себя лучше.

Я подошла к небольшому шкафу, в котором у нас лежало немного еды, и достала хлеб и варенье. Лютер сел рядом со мной, напротив Агаты, и принял предложенный ею чай.

– Так, значит, медовый месяц провалился? А куда вы собирались?

Агата вздохнула:

– Мы хотели проехать всю железнодорожную линию, начиная с Юга, и выходить на всех остановках, но из-за этих разрешений мы не смогли осуществить этот план.

– Очень жаль, – сказал Лютер.

– Насколько сильно тебе жаль? – спросила она с кокетливой улыбкой.

Лютер улыбнулся в ответ, поставив чашку с чаем на стол:

– Что тебе нужно?

– Разрешение вернуться в Луан. В остальных провинциях его было относительно легко получить, но здесь… Мы с Мишелем не хотим ничего знать о политике, но, похоже, это единственный способ добиться чего-то при дворе.

– Так и есть, – ответил Лютер. – И вы правильно делаете, что держитесь подальше от этой темы. Я постараюсь как можно скорее достать разрешение.

Агата улыбнулась, и ее лицо озарилось светом.

– Ты лучший бывший муж в мире.

Я сосредоточилась на намазывании джема на хлеб, пока они продолжали говорить о медовом месяце и о том, что Агата и ее новый муж видели на Юге.

– Тебе удалось посмотреть представления? – спросила я, вспомнив разговор, который состоялся у нас несколько месяцев назад.

– Несколько, да. Мы хотели поехать в Олмос, но не смогли туда попасть.

Я краем глаза посмотрела на Лютера. Видимо, он сказал ей, что я оттуда.

– Вы ничего не потеряли, – ответила я. – В это время года там нет ничего, кроме снега. Юг лучше посещать летом.

– Ну, мы решили не ждать лета, после… стольких лет.

Агата и Лютер одновременно опустили глаза, и я не могла не ощутить некоторую неловкость, даже если дело было не во мне. Я предположила, что Агата и ее муж, должно быть, уже давно знали друг друга, раз так быстро поженились, и, хотя Лютер, похоже, не возражал, это решение далось нелегко.

– Вы всегда можете вернуться следующим летом, – в конце концов сказала я.

– Посмотрим, как будут обстоять дела, – ответила Агата, кладя ложку на блюдце.

– Я постараюсь, чтобы вы поскорее получили разрешение. А пока по возможности не появляйтесь в столовой и будьте осторожны с теми, с кем разговариваете.

– Об этом не беспокойся, мы здесь никого не знаем, кроме вас и Джеймса… Впрочем… Айлин, я хотела спросить, не желаешь ли ты завтра выпить со мной чаю?

Меньше всего мне хотелось проводить время с Агатой, но у меня не было никакого веского повода отказаться и не выглядеть при этом невежливо. Я старалась не смотреть на Лютера, который был удивлен так же, как и я.

– Конечно.

– Прекрасно. В музыкальной комнате в четыре часа?

Я молча кивнула, и Агата встала. Лютер и я сделали то же самое.

– Я сообщу тебе, как только что-то узнаю, – сказал он ей напоследок, уже в дверях.

– Спасибо.

Агата на несколько секунд сжала руку Лютера и ушла. Мы по-прежнему стояли у двери, не зная, что сказать. Когда напряжение стало совсем невыносимым, я подошла к столу и принялась убираться.

– Спасибо, что согласилась встретиться с ней, – сказал Лютер.

Я подняла на него глаза, но его взгляд был прикован к столу.

– Не благодари. Она ведь одна в Роуэне. Точнее, не одна, а со своим мужем, но…

Лютер провел рукой по волосам и, подойдя к креслу, завалился в него. После минутного колебания я подошла к нему и села на диван.

– Мне жаль.

– Чего? – удивленно спросил он.

Я покрепче завязала халат и скрестила руки на груди.

– Не знаю. Что она здесь. Со своим мужем.

Лютер пожал плечами:

– Я тебе уже говорил…

– Я знаю, что ты мне говорил, – нетерпеливо перебила я его. – Но мне все равно жаль.

Лютер посмотрел на меня, и что-то в его голубых глазах растаяло. Он еще не успел причесаться, поэтому волосы падали ему на глаза. Он откинул их рукой и вздохнул.

– Прошло много времени. Это не было тайной, и не она одна пыталась обрести… но…

– Ладно.

Я не могла понять, что происходило между ними эти пятнадцать лет брака без любви, хотя и наполненного дружбой и теплотой, но знала, что