Кощеевич и Смерть - Алан Григорьев

в аскетически обставленную комнату. Кому скажи, что это покои княжеского советника, — не поверят. Больше похоже на каморку учёного: кровать, пара кресел, стол и книги, книги, книги… Он знал, что Май вырос в бедной семье, читать научился уже будучи взрослым и теперь всеми силами пытался наверстать упущенное.

На столе на подставке стоял пузатый глиняный чайник. Лис сперва подумал, что под ним угли, а оказалось — раскалённые докрасна камешки. Значит, советник не просто читал, а ещё и практиковал чары.

— Всё колдуешь? — Княжич отвёл взгляд. Ему было неловко смотреть, с каким трудом Май устраивается в кресле, выставив вперёд больную ногу.

— А что ещё делать? Решил податься в чародеи, коли воином больше не бывать, — советник со вздохом заправил за ухо белую прядь — единственную в чёрных, вечно взъерошенных волосах.

Наверное, нужно было сказать что-нибудь ободряющее? Но у Лиса не нашлось таких слов.

— Ты слышал, что мары ушли?

— Да, разумеется. Они уж постарались, чтобы эту новость никто не пропустил. Ещё и нескольких придворных с собой сманили. Но я знаешь что думаю? Скатертью дорога. У Айена достаточно людей, чтобы обеспечить безопасность в замке. А присутствие мар угнетало. Не кривись, я сейчас не о Маржане, если что. Это к лучшему, что мы избавляемся от примет Кощеева правления. Да и люди будут видеть меньше кошмарных снов.

— Погоди, ты знал? — у Лиса округлились глаза. — А почему мне не сказал?

— О чём? О кошмарах? Я думал, ты в курсе, — тут уже пришла очередь советника удивляться. — Наивный ты человек, княже. Они же мары.

— Но… почему никто не роптал?

— Все привыкли. Здесь так заведено с давних пор.

— Но я же говорил, что у нас будет не как при Кощее.

— У нас и будет. Просто не сразу, — голос Мая звучал успокаивающе. — Давай, выпей чайку. А то чего застыл с чайником в руке?

Лис кивнул, послушно плеснул в чашку нечто тёмное, пахуче-травяное и опустился в кресло.

— Знаешь, я…

Ему так надоело держать в себе все страхи и тревоги. Но пуще всего надоело не говорить никому о Марене. Лис запутался. Он не мог понять, что несёт эта связь. Это ведь не помолвка в общепринятом смысле. И Смерть не обычная девица. А говорят, одна голова хорошо, а две — лучше. И кому рассказать, как не Маю?…

— Не смей! — прозвучал за ухом леденящий шёпот.

Лис оглянулся, но не увидел Марены. И всё же чувствовал — она рядом. И она не хочет, чтобы Май об этом знал. Почему? Неужели не доверяет ему? Значит, есть повод не доверять? Как с Маржаной?

И Лис, натянув фальшивую улыбку, продолжил как ни в чём не бывало:

— Знаешь, я хочу прогуляться.

— Так кто же тебе мешает? — Май выглядел озадаченным. Явно не такого продолжения ждал.

— Ты не понял. Не во дворе побродить, а уехать на день-другой. Метель снаружи скоро уляжется, ветра улетят.

Советник покачал головой:

— Держи карман шире. Ты Весьмиру какую отсрочку дал?

— Две недели.

— Если не придумаешь ветеркам работу, уверен, они так и продолжат всё разносить.

— М-м-м… тогда велю им, пусть летят к Мшистому замку, Доброгневу попугают.

— Тоже так себе идея, княже. Не решит ли она, что это нападение? Не попытается ли ответить?

— Да что она сделает? — отмахнулся Лис. — Помнишь, её Кощей ожерельем одарил, которое не даёт чары творить. Может только упырей отправить, чтобы те в ночи повизжали. Ну, парочка младенцев, может, от их криков и обделается.

— Теперь у неё есть мары, — напомнил Май.

— Кстати, я бы не был так уверен. Сестра им не поверит. Решит, что это я подослал, и на порог не пустит.

— Для нас это было бы наилучшим исходом, — вздохнул советник.

— Так давай распустим слухи! — Лис хлопнул в ладоши. — Ещё не поздно догнать тех, кого мары с собой увели. Пошли вслед какого-нибудь верного человечка. Пусть скажет, мол, тоже ненавижу княжича, при Кощее лучше было. А дальше слово за слово, маленькая провокация… не мне тебя учить.

— Будет сделано, — Май начал медленно вставать, опираясь на трость.

Лису жаль было прерывать беседу, но он понимал: это поручение не терпит отлагательств.

Уже в дверях советник вдруг остановился:

— Скажи, куда хоть собрался-то, прогульщик?

— Сестру навещу.

— Надеюсь, ты сейчас не о Доброгневе?

— Что? Нет, конечно. Я тебе разве не рассказывал о Зарянке? Это моя младшенькая, последнее дитя Кощея, перед самой гибелью отца на свет появилась.

— Оттого и выжила, как я понимаю? — Маю тоже явно хотелось ещё поболтать. — Что-то такое припоминается, да.

— Я отдал Зарянку кормилице, здесь, в одном стойбище неподалёку. Обещал навещать, гостинцы привозить. Вот, собираюсь сдержать слово. К тому же в этом стойбище известная гадалка живёт, матушка Тэхэ. Слыхал?

— Кто ж о ней не слыхал. Я понял, о каком стойбище ты говоришь. Прошу тебя только, поезжай не один.

— Так давай со мной! — обрадовался Лис, но Май с сожалением вздохнул.

— Куда мне?

— Это из-за ноги?

— Из-за лошадиной дуги!

— А ну, не огрызаться на князя! — Лис не удержался от тихого смешка, больше похожего на пофыркивание.

— Так передай князю, чтобы ерунды не говорил. Я мог бы и на телеге поехать, делов-то. А замок на кого останется. На Айена? Он тебе тут быстро порядок наведёт. Вернёшься — все строем ходить будут и на первый-второй рассчитываться.

— Зато порядок.

Май сделал вид, что собирается кинуть в него трость. Лис точно так же сделал вид, что собирается увернуться, и быстренько добавил:

— Ладно-ладно. Я всё понял. Грозного дядю-советника надо слушаться.