Пробуждение грифона - Бенедикт Мироу

и ночные холмы. Сюда Седрик перетащил все свои книги, рисунки и комиксы. Ему помогала Эмили, а Эллиот занялся тем, что перенёс наверх остальные вещи.

Седрик посмотрел в подзорную трубу – и с удивлением обнаружил, что он прекрасно видит при лунном свете даже отдельные деревья на противоположном склоне. Потом он направил трубу на ту дубраву с искривлёнными каменными дубами, но той странной группы с факелами там уже не было. Он поднял медную трубу выше, направив её на Луну, и полюбовался кратерами и ямами от ударов комет на её сияющей поверхности. Внезапно небесное тело загородил огромный голубой глаз, и Седрик испуганно отшатнулся.

Эмили расхохоталась и повернула трубу к себе.

– Посмотри на край вашей крыши. Там проходит крепостная стена. Днём отсюда открывается потрясающий вид на окрестные леса и горы. Я уверена, что в трубу ты даже разглядишь диких животных. У нас здесь много оленей.

Седрик хотел что-то ответить, но внизу под ними Эллиот со стуком поставил на пол последний чемодан:

– Готово!

Эмили тут же побежала по лестнице вниз. Седрик за ней.

– Эй, твой отец любит читать, да? У вас столько книг. – Эллиот снял рукавицы.

Седрик серьёзно кивнул:

– Если бы вы мне не помогли…

– Нашёл о чём говорить! – отмахнулся Эллиот.

Новые друзья Седрика, размотав шарфы и сняв пальто, сели перед камином в два маленьких кресла. Лишь теперь Седрик заметил, как они похожи.

– Эллиот мой младший брат! – сказала Эмили.

– Зато я выше тебя! – заявил Эллиот.

– Откуда вы знаете, о чём я только что подумал? – удивился Седрик.

– Это первый вопрос, который нам задают, когда люди смотрят на нас так же, как ты сейчас! – пояснила Эмили.

– Я так рад, что познакомился с вами. Я уж думал, что тут все такие, как тот Дункан. Или как старый мистер Мак-Канаган.

– А, этот… – Эллиот усмехнулся. – Знаешь, раньше он зарабатывал тем, что возил покойников.

– Судя по тому, как он водит машину, – охотно верю, – сухо отозвался Седрик.

Эмили и Эллиот прыснули со смеху.

Эллиот вскочил:

– Эй, у меня урчит в животе. Сейчас я мог бы схомячить целый противень печенья. Вместе с противнем!

Седрик тоже засмеялся и покачал головой:

– Я тоже голодный. Но у нас, кажется, ничего нет.

– Зато у нас есть! – Эмили встала и, подойдя к пальто, извлекла из кармана клетчатую салфетку, в которую было что-то завернуто. – У наших родителей тут пекарня, – сообщила она и развернула салфетку, в которой оказалось ароматное печенье. – Вот, угощайтесь!

Эллиот тут же схватил одно печенье, сунул в рот и зачавкал.

– Невкуфно! Уфафно! Фу-у! – Он скорчил гримасу, словно его вот-вот стошнит, подавился крошками, закашлялся и засмеялся, заразив этим Седрика.

Эмили возмущённо пожала плечами и протянула Седрику салфетку с печеньем:

– Это шотландское песочное печенье. С карамелью. Бери скорее, а то Эллиот всё сметёт один!

Седрика не нужно было уговаривать, он взял печенье, и в следующие минуты в комнате наступила тишина, иногда нарушающаяся чавканьем. Печенье – мягкое, с хрустящими кусочками карамели – Седрику очень понравилось. В камине потрескивали поленья, искры летели в дымоход. Седрик улыбнулся.

Вот он сидит в своей первой собственной комнате, ест с новыми друзьями шотландское песочное печенье и всё больше убеждается, что в Краю Омел ему нравится. А ведь ещё этим утром он ожидал худшего.

Седрик доедал последнее печенье, когда Эллиот, наморщив лоб, уставился на него. Седрик перестал жевать.

– Ты что? – удивлённо спросил он.

– У тебя на голове сидит большой паук, – прошептал Эллиот.

Тихо воскликнув «О!», Седрик сунул в рот остатки печенья и, осторожно сняв паука с головы, опустил его на пол.

Глядя, как насекомое скрылось в щели под кроватью, Эмили наморщила нос.

– Ты что, не боишься пауков? – спросил Эллиот.

Седрик усмехнулся и смущённо пожал плечами. Он любил животных. И животные любили его.

Эмили весело кивнула, а потом, внезапно подав мальчишкам знак, чтобы они сидели тихо, закрыла глаза и застыла.

– Твой отец возвращается, – улыбнулась она.

Действительно, почти в ту же секунду Седрик услышал, как возле дома остановился внедорожник. Он подошёл к окну и увидел, как из машины вылез отец. Сквозь тонкое стекло были слышны голоса.

– Огромное спасибо, мистер Мак-Кангаанаган… э-э… мистер Кана… ну да, до завтра. До свидания и спокойной ночи!

– Спокойной ночи, мистер О'Коннор! – Мак-Канаган поднял стекло, развернул машину и уехал со двора.

Энгус увидел в окне Седрика и радостно помахал ему.

Эмили и Эллиот встали:

– Нам всё равно пора домой.

– Уже? – разочарованно протянул Седрик. Но тут же сообразил, что уже поздний час. – Ну да, понятно! Спасибо вам ещё раз! – Он неловко помешал кочергой в камине. – Что вы будете делать зав…

– Ну, покажем тебе наш город! – небрежно перебил его Эллиот.

Эмили стукнула его по плечу:

– Думаешь, мы пропустим такое развлечение?

Седрик притворно потёр больное место.

Энгус, всё ещё в пальто и со снегом на сапогах, вошёл в комнату:

– О, привет, ребятки! Вижу, ты уже нашёл себе друзей! Просто замечательно, просто замечательно!

Седрик с наигранным возмущением покачал головой:

– Пап, ты сейчас намочишь пол!

Энгус поспешно спустился вниз, а Эмили и Эллиот, смеясь, надели пальто.

Седрик попрощался с друзьями, а потом показал отцу их новый дом. Энгус пришёл в восторг и ещё сообщил, что члены Совета обрадовались, что у их детей наконец-то появился учитель.

– У них два года не было никого, представляешь? Не так-то просто найти подходящую кандидатуру. И вообще, Седрик, я уверен, что всё будет прекрасно. А сейчас уже поздно, пора спать. – Он обнял сына и прижал к себе. – Спокойной ночи, мой великан!

Седрик тоже был рад, что всё так хорошо получилось:

– Спокойной ночи, па!

Чуть погодя он улегся на свою кровать с балдахином и, вздохнув с облегчением, зевнул и закрыл глаза. От перетаскивания тяжёлых ящиков болели руки и плечо, и он радовался мягкому матрасу и тёплому одеялу. Если повезёт, то это место действительно станет для них настоящим домом. Край Омел и этот дом довольно странные, но всё-таки… интересные. Как и Эллиот с Эмили. Губы Седрика растянулись в улыбке. Теперь ему оставалось лишь надеяться, что его найдут птицы. Прежде они всегда возвращались к нему – воробьи, дрозды, а иногда даже чайки и вороны. Не каждый день, но всё-таки с такой регулярностью, что Седрик считал их частью своей жизни. А в горах наверняка много птиц, которые могут навещать его по утрам. До сих пор он никому об этом не рассказывал, но с Эллиотом и Эмили, пожалуй, когда-нибудь поделится