Трое с маяка, или Булочная на Краю Света - Полина Сутягина

откровенной с Вами? – мисс Спрат смотрела на учителя своими спокойными серыми глазами. Женщины, которым слишком долго приходится наблюдать болезни, а порой и смерть, частенько теряют излишнюю сентиментальность и робость, и привыкают говорить вещи такими, какие они есть, без прикрас. – Вы кажетесь мне разумным человеком, к тому же Вы друг ее близких. Я так понимаю, что здесь у нее никого нет, кроме Жаннет и Томми?

Мистер Вилькинс молчал, и мисс Спрат продолжила:

– Я бы посоветовала Вам подготовить их. Мне кажется, Вы сможете найти наиболее деликатный способ сделать это.

От этих слов ничего не изменилось в лице мистера Вилькинса, лишь губы сильнее побелели. Он был не в силах ответить. Слова, столь послушные его языку и перу доселе, покинули его. Он мог лишь дышать. Медленный вдох, задержка, медленный выдох…

Тем временем сестра доктора снова опустилась рядом с Мари и взяла ее аккуратно за запястье, в другой руке держа раскрытые округлые часики.

Из кухни появилась Жаннет, но мистер Вилькинс не поднял глаз на нее. Девушка тоже опустилась подле Мари и погладила подругу по голове.

– Держись, – прошептала она ей почти на ухо, – я-то знаю, что ты сильная! Скоро приедет Анри, он привезет лекарство. А пока дам тебе твоих отваров…

«Врачу исцелися сам», – подумал учитель.

***

Метель набирала силы, выла и рыскала по улочкам маленького городка, примостившегося на склоне у моря. Томми с тоской взирал за окно. «Где там сейчас Анри? Как там сейчас Мари?» Элис уже была дома, – еще до того, как Томми собрался ее провожать, на маяк зашла миссис Стерн, обеспокоенная ухудшением погоды, и забрала дочь.

А где-то там, в белой мгле, сквозь сугробы пробирался маленький зеленый грузовичок – одинокое пятнышко света в кромешной снежной завесе.

Томми встал, взял фонарь и уверенным шагом отправился наверх.

На открытой площадке бушевал ледяной ветер, напитанный колючками смерзшейся влаги. Томми сощурился, но не остановился. Он опустился рядом с граненым ступенчатым стеклом фонаря, как некогда делал это вместе с покойным капитаном, открыл створку и принялся разводить огонь.

«Пускай Анри далеко, и, возможно, не видит, но я все равно зажгу этот маяк! Пусть светит всем заблудившимся в этой холодной ночи! Может, именно этого света тогда не хватило моим родителям… Пусть дарит луч надежды всем нам, кому она так нужна сейчас!»

И огонь загорелся.

Лучи света прорезали тьму непроглядной зимней ночи. Они скользнули мотыльками в потухшие окошки домов, даже в самый отдаленный, где под клетчатым пледом лежала худенькая бледная девушка, а подле нее сидел мужчина, опустивший лицо в ладони, и девушка с дымящейся чашкой отвара, пытавшаяся им напоить больную, и другая – постарше, помогавшая в этом.

А в этот момент молодой мужчина, холодными руками вцепившись в баранку грузовичка, пробиравшегося натуженно через сугробы, увидел огни портового города.

Глава 4. Сочельник

Прежде, чем отправиться сквозь заснеженные холмы в Портовый город, Анри телеграфировал в местное отделение почты. И, хотя там были предупреждены о молодом почтальоне из их отделения в маленьком Городке-вниз-по-холму, никто не мог поверить, что тот действительно решится поехать в такую погоду. И тем сильнее было их удивление, когда уже совсем поздно на пороге появился заснеженный мужчина в форменном пальто, утирая влагу со лба дрожащей рукой. Дежурный сразу же отправил вошедшего к огню и принес горячего чая. Анри растер озябшие ладони, и выставил холодные ноги ближе к камину.

– Скажите, Вам удалось раздобыть, что я просил? – посмотрел он на дежурившего в тот вечер мужчину. Местный почтальон был значительно старше Анри. Мужчина кивнул и принес коробочку:

– Но дорого стоило.

– Да, да, конечно, – и молодой мужчина полез озябшей рукой во внутренний карман пальто за конвертом.

– Потом, потом, отогревайся! – замахал на него старший коллега.

– Да н-нет… Я на чуть-чуть, там девушка, она очень больна, мне нужно назад.

– С ума ты сошел! – фыркнул дежурный, – сиди, грейся! Куда собрался? Я до утра тебя отсюда не выпущу! Хочешь-не хочешь, а я такой грех на душу не возьму! Ишь, чудной… сам, как ледышка, а еще куда-то рвется ехать! Там же ночь, метет страшно… Да ты заглохнешь, не успев даже отъехать! Нет, нет, и речи быть не может… Переночуешь наверху, а завтра уж несись к своей больной. И не спорь! – видя попытку протеста со стороны Анри, заметил дежурный почтальон, – твой труп никому не поможет, я тебе так скажу! И все тут.

***

Утром, напоив молодого коллегу кофе и дав ему в дорогу пару сэндвичей с бужениной, почтальон, вдруг вспомнив что-то, велел обождать. Вскоре он вернулся с парой конвертов.

– Вот, вашим пришли, бери, раз уж здесь, и расписывайся в ведомости.

Анри, не особенно разглядывая, сунул письма в сумку, где уже была аккуратно уложена коробочка с лекарством, за которое он рассчитался с подсобившим ему коллегой, и еще раз поблагодарив и расписавшись, поспешил греть машину. Зеленый грузовичок обиженно пыхтел, видимо, считая, что накануне уже перевыполнил свою рабочую норму на месяц вперед. Однако Анри был неумолим, и вскоре машинка уже катила вверх по склону в лучах нехотя взошедшего зимнего солнца.

Метель закончилась, и холмы укрывало снежное одеяло, кое-где тонкое, а где-то толстое и валикообразное. С утра подморозило, и корочка наста похрустывала под колесами грузовичка, пытавшегося нащупать с таким трудом проторенный давеча путь. Солнечные зайчики чехардой отпрыгивали от боковых стекол и скользили по оставленной машиной колее.

***

Томми высунул нос из-под толстого стеганого одеяла. Оказывается, прошлой ночью он так замерз наверху, что нырнул под него прямо в куртке и штанах. В комнате было свежо, но не холодно, так, словно утром топили камин. «Значит, Жаннет заходила», – решил мальчик. Его предположение подтвердилось, когда он увидел на столе в гостиной остывший завтрак. Солнце уже вовсю заглядывало в окна, а поскольку в это время года оно вставало поздно, как и Томми сегодня, то нетрудно было догадаться, что на первый урок мальчик уже бесповоротно опоздал. И можно было теперь не торопиться, как следует позавтракать и двинуться к школе уже ко второму. Но это сейчас волновало Томми меньше всего. Он не сомневался, что мистер Вилькинс отправился на уроки, а вот Жаннет, должно быть, в булочной. Но кто тогда остался с Мари?

Томми не стал греть еду, быстро перекусил, оделся, взял портфель и поспешил через лес. Однако, выйдя из него, он повернул не на дорожку, ведущую к берегу и после к школе, а тихонько миновал булочную, где через