Баллада о Дарси и Расселле - Морган Мэтсон

сложная история. Нет, я его не защищаю! – добавила она поспешно. – Просто понимаю, чем он руководствовался, особенно после того, что случилось с Оливией.

«Что случилось с Оливией?» – тут же поинтересовалась Диди.

«Что случилось с Оливией?» – повторила за ней Кэти.

– А, ну да, – сказала я, запутавшись. Потому что Расселл даже не упоминал ни про какую Оливию. Его бывшая? Что с ней случилось? Не ее ли имела в виду Си-Ди?

Я перевела дыхание, пытаясь набраться храбрости для вопроса, но тут Монтана нагнулась, подхватила Энди, посадила себе на колени. Он тут же стал вылизывать ей подбородок.

– Так вы ровесница Расселла? Или уже студентка?

Я кивнула, наколола еще одну макаронину на вилку.

– В этом году поступила. В Стэнвич.

– Правда? – Монтана улыбнулась и игриво тряхнула Энди. – Отличный университет!

Я тут же вспомнила слова Энди про его приятельницу Монтану, которая все знает про Стэнвич.

– А откуда вы знаете?

– Я общалась с тамошним преподавателем, когда училась в магистратуре в Нью-Хейвене.

– Уж скажи прямо – в Йеле, – вставил Коннор, закатив глаза.

– Ой, заткнись. – Монтана рассмеялась и повернулась ко мне. – У них отличный кампус, совсем рядом с городом. И еще там осенью проводят классный фестиваль.

– Правда? – Я, из своих протестных настроений, почти ничего не узнавала про Стэнвич, что сейчас выглядело страшно глупо.

– Суперместо. – Монтана вздохнула с довольным видом и почесала песика под подбородком. – Черт, как было здорово учиться. Все бы отдала, чтобы повторить. Первый курс, все знакомятся, заходят друг к другу в общаги, многие думают, что поступят в магистратуру по философии…

– Где было здорово учиться? – уточнил Уоллас, а Монтана скривилась.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Мой брат хочет сказать, что я покочевала по разным университетам. Перевелась после первого курса. Потом на год взяла академку, работала в благотворительном фонде «Среда обитания для человечества». Потом поехала учиться за границу, и мне так понравилось, что я осталась еще на год…

– Другими словами – влюбилась, – пояснил Коннор, переворачивая страницу.

– А последний год доучивалась удаленно, потому что получила отличную интернатуру. – Монтана передернула плечами, а я кивнула, слегка обалдев. Она улыбнулась мне и подалась вперед, будто собираясь поделиться каким-то секретом. – Считается, что нужно проучиться четыре года в одном месте, но мы что, все обязаны следовать одному сценарию? За привычными пределами жизнь гораздо интереснее. Да и кто сказал, что высшее образование вообще кому-то нужно? Папа вон его не получил, а у него все отлично.

Я кивнула, делая вид, что отнеслась к этому серьезно.

– Ладно, вылечу из университета – стану рок-звездой. Отличный план.

Монтана рассмеялась, а я стала доедать пасту. Она говорила очевидные вещи, о которых я раньше никогда не задумывалась. Я как бы шла по дороге, ведущей только в одном направлении, считала, что приговорена к учебе в Стэнвиче, потому что других вариантов нет. А тут передо мной будто открылось окно – я увидела, что за ним находится: оно там было и раньше, но я не трудилась взглянуть. А ведь не обязательно делать Стэнвич концом сюжета – если мне там совсем не понравится, но отметки у меня будут хорошие, можно будет куда-то перевестись, получив стипендию. Или поучиться за границей. Может, мне и не придется там торчать все четыре года.

«А вдруг тебе там понравится, – не теряла надежды Кэти. – Ты ж пока ничего не знаешь. Не принимай поспешных решений».

– Доели? – спросила Монтана, глядя на мою тарелку.

Я кивнула:

– Очень вкусно. Большое спасибо.

Она улыбнулась:

– Нужно сказать Прии. Она страшно обрадуется.

– А заодно сообщи ей, что мы наконец-то собрались играть в «Аквариум», – заметил Уоллас, подчеркнутым жестом откладывая пульт.

– Что, опять продул? – поинтересовался Коннор.

– Не в том дело, – ответил Уоллас. – Нет, ну я серьезно. Мы столько труда вложили в подготовку, а теперь даже играть не станем? Так не пойдет.

Сидни пожала плечами:

– Ладно.

Уоллас показал на нее пальцем:

– Сидни с нами!

– Пойду позову Прию, – сказала Монтана. Взяла со стола мою тарелку и опустила ее в огромную раковину по дороге к дверям, которые вели в бассейн. – Дарси, можно вас попросить об одолжении?

– Конечно! – тут же ответила я.

– Отлично. Тогда поднимитесь, пожалуйста, по лестнице и крикните во весь голос: «Аквариум!» Чтобы все поняли, что игра начинается.

Она указала в вестибюль, и я только теперь заметила, что там есть коридорчик, а в нем лестница.

– Гм. – Я бросила взгляд на деревянные часы над плитой. Ведь совсем поздно. Или у рок-звезд – и членов их семей – другие внутренние часы? – А я… никого не разбужу?

Монтана отмахнулась и открыла дверь.

– Взрослые еще не спят. А дети не проснутся. Спасибо!

Она пересекла газон, а я поплелась к лестнице, гадая, как именно буду кричать. Интересно, а телефоны нам всем для чего?

Поднялась по лестнице до середины – как раз до уровня второго этажа – и чуть не впилилась в кого-то, спускавшегося мне навстречу. В Расселла.

– Ой. – Он резко остановился и сделал шаг назад.

– Прости, – ответила я на автомате.

Моргнула. Похоже, Расселл, как и я, успел принять душ и переодеться. Снял джинсы и футболку, в которых я видела его весь вечер, надел шорты хаки и мягкую голубую рубашку. Волосы у него были влажные, расчесанные, и стояли мы так близко, что я почувствовала: от него пахнет кедром и чем-то еще… как в лесу после дождя.

– Я не… я думал, что ты уехала.

– Уехала! – тут же подтвердила я. Не хотелось, чтобы он подумал, будто наше неловкое прощание было зря. – Еще как уехала. Но по дороге к воротам увидела Энди: он опять сбежал. Принесла его в дом, и Хлоя мне сказала, что сегодня автобусов больше нет и мне лучше остаться. Ну… я и осталась. – Расселл смотрел в пол, а мне очень хотелось увидеть его лицо – понять, что он обо всем этом думает. – Это как… ничего?

– Да, конечно! Помнишь, я же сам говорил, что ты можешь остаться! И что у нас есть гостевые домики.

– Помню, – ответила я, скрещивая руки на груди. – И… спасибо. Я не хотела показаться такой… странной.

Расселл оглядел мой костюм, снова посмотрел в лицо:

– Клевые штаны.

– А, – сказала я, всматриваясь в надпись на правой ноге. – Да. Хлоя, ну… стащила мои вещи. Видимо, решила постирать, а пока дала мне это.

– С ней бывает. Я однажды приехал в гости, а она заменила все мои вещи на «новомодные», хотела, чтобы я их примерил. Считай, тебе повезет, если не надарит спортивных штанов.

– А тебе она что купила?

– Кожаные брюки, – произнес он мрачно. – Типа… несколько штук. Я их так и не надел. Пожалел коров!

Я едва не расхохоталась, размякнув Вот как запросто я вспомнила, насколько легко мне с ним было в этот вечер, до самого конца. Как поначалу все казалось просто.

– Так это, – сказал Расселл. Посмотрел вверх. – Ты собиралась…

– А, да, – ответила я, вспомнив, что меня отправили сюда не просто так. – Монтана попросила меня подняться и громко крикнуть, что начинается игра в «Аквариум».

– Наконец-то!

– Да. Но я не хочу никого будить. Она сказала, что не страшно, но…

– Не переживай. – Расселл развернулся и помчался наверх – кажется, через две ступеньки. – Эй! «Аквариум» начинается! – заорал он, а потом спустился обратно.

Я услышала на лестнице шаги, и через миг появилась Хлоя в пушистых домашних туфлях.

– Привет, Дарси! – сказала она, без остановки пробегая мимо. – Свитер вам очень идет.

Она помчалась вниз, оставив нас с Расселлом наедине. Я не сразу осознала, как близко мы стоим друг к другу: во-первых, лестничная площадка была невелика, да и не предназначена для того, чтобы на ней торчать – не подниматься и не спускаться, а просто зависать посередине.

А кроме того, я поняла, что зависла между двумя его обличиями – между Расселлом Хенрионом, которым он прикинулся, и Расселлом Сэндерсом, которым был на самом деле и которого я совсем не знала. Я вдохнула, собираясь что-то сказать – плохо представляя, что именно, – но он отступил на шаг и указал на лестницу, ведущую вниз.

– После тебя, – произнес он вежливо.

– Спасибо.

Мы спустились –