Школа пяти Башен - Карин Мюллер

завтра идти. Всё это взаимосвязано. И папа тоже признал, что всё это немного запутано.

«Пегги обязательно что-нибудь придумает. У неё всегда есть какой-нибудь план!» – говорил он.

Было бы неплохо. Но почему она тогда просто удалилась после церемонии, почему никто не ждал меня?

Основные курсы. А ещё взгляд Зои. Представляю, как она посмотрит на меня, выползающую утром из палатки. Это так унизительно. Я поворачиваюсь на другой бок, а затем снова на спину. Все мои размышления не дают ничего.

В отчаянии смотрю на бледный полумесяц и наблюдаю за облаками, которые плывут по ночному небу за кронами деревьев. Они то закрывают луну, то вновь открывают её. От скуки я беру телефон с прикроватной тумбочки и повторяю ритм облаков, закрывающих и открывающих ночную спутницу Земли, с помощью фонарика. Открывают – закрывают – открывают – закрывают – открывают… А возможно, это также ритм дыхания моего отца. Вкл-выкл-вкл-выкл-вкл…

Вдруг я слышу шорох виноградных лоз.

– Лена? – шепчет знакомый голос.

– Бену?! – шепчу в ответ и в ужасе роняю телефон, когда вижу руки, хватающиеся за раму окна. А вскоре перед моим взором предстаёт копна растрёпанных волос. Моё сердце начинает сумасшедше колотиться.

– Что ты здесь делаешь?

– Хотел навестить тебя. – Он ухмыляется.

– Посреди ночи? – Я прислушиваюсь, не разбудили ли мы папу, но храп не прекращается ни на секунду.

– С чего бы это?

– Я видел твои световые сигналы.

– А откуда ты знал, что это была я? Их мог посылать папа.

– А зачем твоему папе отправлять мне сигналы посреди ночи? Кроме того, его храп слышен повсюду, даже на озере.

Мысли в моей голове путаются.

– А зачем мне было?.. Я не отправляла тебе никаких!.. А что ты делал так поздно на озере?

Он пожимает плечами.

– Десенсибилизация[15].

Я вопросительно открываю рот, но Бену опережает меня.

– Я тоже не мог заснуть. Можно войти? В долгосрочной перспективе висеть здесь слегка неудобно.

– Конечно, – говорю я. И тут же жалею об этом.

– Или, может, всё же не стоит. Подожди. А что, если папа проснётся?

Бену подтягивается, садится верхом на подоконник и болтает ногами. Он какое-то время осматривает комнату, стягивает капюшон на затылок и смотрит на меня. Луна отражается в его карих глазах, и я нервно дергаю себя за пижамную рубашку.

– На улице холодно. Почему бы тебе не переодеться, и я покажу тебе своё любимое место? Ты умеешь лазить?

Я смотрю на него и киваю, прежде чем моя голова полностью осмысливает вопрос и может придумать возражения.

– Я не боюсь высоты.

Он ухмыляется и отворачивается.

– Я не об этом. Но это, безусловно, тоже очень хорошо.

– Что ты делаешь?

– Отворачиваюсь?

Я слышу по его голосу, что он ухмыляется. Хватаю джинсы и хочу сделать ему замечание, что невежливо стоять спиной к человеку, если он с тобой разговаривает. Но тут до меня доходит, что он сделал это специально, чтобы я могла спокойно переодеться. Так что я прикусываю себе язык и быстренько натягиваю куртку.

– Готово.

Моё сердце снова бешено колотится.

– Тогда пойдём.

Он перекидывает ногу через подоконник и хватается за виноградную лозу.

– Тут? – растерянно спрашиваю я.

Уголки его рта подергиваются.

– Мы можем попробовать проскользнуть мимо твоего отца и пробраться к входной двери, если тебе так больше нравится. Но нам в другом направлении.

– Оке-е-ей. – Я нерешительно опускаю колено на подоконник.

– Готова? – Он оглядывается через плечо и сияющими глазами смотрит на меня. Или мне это только кажется. Луна только что снова спряталась за облаком. Я снова киваю, хотя он этого не видит. Чуть не промахиваюсь, хватаясь за виноградную лозу, пытаясь спуститься за ним. Почему я так нервничаю в его присутствии?

– Тогда вперёд!

Я не оглядываюсь назад в комнату. Сосредоточиваюсь на том, чтобы не свалиться. Даже в темноте Бену карабкается проворно, как обезьяна.

Его руки как будто сами по себе легко хватаются за прутья решётки. Я же, напротив, только через несколько метров такого пути понемногу перестаю нервничать. Он первый на руках подтягивается по водосточной трубе на крышу пристройки.

– Поосторожнее с черепицей на крыше. У тебя не скользкая обувь?

Обувь?! Я же знала, что что-то забыла.

– Я босиком, – шепчу ему вверх.

– Даже лучше. – В полумраке Бену делает странные кульбиты. Затем, широко размахнувшись, он что-то бросает мимо меня.

Я слышу два глухих удара в траве. Он что, только что выбросил свои кроссовки?

– Как ты собираешься снова их найти? – шепчу я.

Бену протягивает мне руку и, хихикая, подтягивает к себе.

– Это не проблема для Смотрящих в ночи. Я расскажу тебе позже… Ты сможешь? – спрашивает он, когда мы через односкатную крышу пристройки добрались до стены Красной башни.

У меня немного кружится голова, но это не из-за лазанья по крыше, а из-за того, что мы всё ещё держимся за руки.

– Конечно, – заявляю я и пытаюсь свободной рукой раздвинуть листья винограда, чтобы найти, за что держаться.

– Мы почти добрались, – говорит Бену и показывает наверх. – Я тебя подсажу. Сможешь дотянуться до окна?

Неужели мы собираемся лезть в Красную башню? Я думала, она наполовину разрушена. Что я скажу папе, если вдруг сорвусь и сверну себе шею? В первый же день в школе.

Я сразу же киваю, лучше не буду сейчас думать о том, что Бену своими тёплыми руками вынужден будет держать мою грязную холодную ногу.

Он толкает меня вверх, и я хватаюсь за каменную центральную перекладину окна. Свободную ногу ставлю на виноградную лозу, но она соскальзывает.

– Чёрт, – шиплю я. – Я сейчас.

– Вставай мне на плечи, – шепчет Бену.

Мне стыдно до ужаса, но что мне ещё остаётся? Он уже тянет мою ногу за лодыжку туда, куда ей можно встать.

Я чувствую мышцы его плеч под пальцами своих ног, тепло его кожи под футболкой. Господи, надеюсь, она не белая… Я стою довольно неустойчиво, и у меня очень странное ощущение от того, что я упираюсь пяткой в его ключицу. Но при этом мне совершенно не страшно. Этот лес что-то сотворил со мной. Я, похоже, совсем сошла с ума, но чувствую абсолютное доверие к этому почти незнакомому парню.

Он помогает мне найти место для следующего шага вверх, а остаток пути я заканчиваю как будто на автомате. Р-р-раз. И я наверху.

– А что теперь? – спрашиваю я, переводя дыхание. В этот раз оно сбилось действительно из-за этих упражнений по верхолазанию.

– Пойдём со мной, но держись с краю!

Бену проходит мимо меня и заныривает во внутрь полуразрушенной Красной башни.

– Да, но… –