Похитители волшебной пыльцы - Евгений Вальс

хранительницу Сада, а она разглядывала их. Дюжина глаз таращилась на детей, а среди корней сосны приоткрылось подобие рта.

– Надеюсь, кучка непочтительных гостей послана Ёлочной феей? – величественным голосом спросила Златка.

Дети словно проглотили язык, они смогли лишь помотать головами.

– Тогда у вас наверняка есть разрешение от волшебницы войти в Сад загаданных желаний? – продолжала допрос Златка.

В ответ – снова молчание.

– Значит, вы проникли сюда тайком, как мелкие воришки? – прохладно заключила Златка. – Вы либо бессмертные, либо очень глупые.

Корни янтарной сосны зашевелились. Хранительница Сада ударила ими о пень, и в тот же миг из-под толщи опавшей листвы вырвались древесные жгуты и потянулись к детям. Троица с криками бросилась врассыпную, но жгуты схватили их за ноги и поволокли к пню. Пленники в панике пытались уцепиться за что-нибудь, но, кроме сухой листвы, вокруг не было ничего. Франсис яростно сопротивлялся. Он в кровь ободрал локоть расколдованной руки, но смог освободиться. Тогда он бросился на помощь Кларе. Полдюжины жгутов со свистом рассекли воздух и выбили почву из-под ног мальчика. Франсис рухнул лицом в опавшую листву. Златка терпеливо ждала, когда Клара с Ансельмом перестанут кричать и выбиваться из силков. Вскоре древесные жгуты подняли над землёй обмякшее тело Франсиса и его друзей. Дети повисли вниз головами.

– Бедняжки. Я была к ним слишком строга, – глядя на пленников, сказала Златка и неодобрительно покачала золотой кроной.

Внезапно её голос изменился, стал более резким и холодным. Хранительница сада возразила сама себе:

– Вовсе нет. Это мой долг – защищать чужие желания!

И вновь золотая корона неодобрительно закачалась:

– Но они ведь не успели сделать ничего плохого…

Корни Златки нервно извивались. Они цеплялись то за один, то за другой край пня и дёргали свою хозяйку из стороны в сторону. Златка явно спорила сама с собой, что испугало детей гораздо сильнее. Дрожащим голосом Ансельм прошептал:

– Она чокнутая, и всех нас…

– Она не чокнутая, – тихо отозвалась Зеркальница, которую взяли в плен вместе с остальными.

– Мы в плену у сумасшедшего дерева, – простонала Клара. – Оно убило Франсиса…

– Я ещё жив, – едва слышно отозвался мальчик. Его лицо было в ссадинах.

– Говорю же, Златка не чокнутая. Просто не в ладу сама с собой.

– Звучит не обнадеживающе…

– Поверьте мне, я понимаю, о чём говорю, – не согласилась Зеркальница. – Однажды она ко мне прикоснулась, и я кое-что о ней узнала.

Зеркальница недоговорила.

– Намерения у них были явно недобрые, – резким голосом продолжала Златка и тут же меняла интонацию на более мягкую: – Намерения ещё не поступок. Пленников надо выслушать, вдруг они сумеют сказать что-то в своё оправдание… Я не хочу тебя слушать… Нет, ты уж послушай…

Золотая крона затряслась, а янтарный ствол издал грозный треск, словно сосна переломилась. Трещина действительно появилась на стволе, но не поперёк, а вдоль. Златка начала раздваиваться. Вначале пополам разделилась крона, затем на две половины раскололся ствол. Корни растащили двух Златок в разные стороны.

– Наконец-то! Худшая половина теперь не часть меня! – воскликнула Златка, уставив дюжину глаз на своего близнеца.

– Сомнительное утверждение о худшей половине, – возразила вторая часть Златки.

– Они пнули тебя в глаз, а ты называешь их бедняжками…

– А не твой ли глаз получил пинка?

– Ты хотела в наказание бросить их в смоляное озеро. Я слышала твои мысли: они отвратительны! Ты думаешь одно, а говоришь другое. Лицемерка!

– Я хотя бы подумала, но ничего не сделала, а ты развесила детей, как пиньяты.

– Но ты была готова их пороть до тех пор, пока кожа не полопается.

– Вместе с тем я думала о том, что у них могут быть смягчающие обстоятельства.

– Что же ты не остановила меня? Ты наслаждалась их криками?

– Нет, я размышляла. Мысли никто не видит, от них никто не страдает. От моих мыслей никому не будет плохо, а вот поступки…

– От твоих мыслей плохо мне!

– А с чего ты взяла, что это мои мысли? Они твои.

– Нет, это не мои мысли.

– Поскольку ты их слышишь, значит, они твои. Логично?

– Прекрати! У меня скоро голова треснет от твоих мыслей.

– Конечно, от чьих же ещё…

У детей волосы зашевелились от безумного диалога двух Златок.

– Не пришло ли время раскрыть секрет Златки? – дрожащим голосом пропищал бедолажка, болтаясь вниз головой рядом с Зеркальницей. – Если он вообще существует.

– Как я уже говорила, Златка не в ладу сама с собой. Её надо помирить.

– Помирить? С кем? – не поняли дети.

– С самой собой, конечно. Если вы найдёте способ помирить две половины, безумие закончится!

– Из-за чего же она поссорилась сама с собой? – спросил Ансельм.

– Не вдаваясь в подробности, мне кажется, она не в ладу со своими мыслями, – предположила Клара.

– К нам тоже приходят плохие мысли, но мы же не сходим с ума из-за этого, – засомневался Франсис.

– Именно за мысли пыльца наградила нас обликом монстров, – не согласилась Клара.

Златки всё спорили о том, как лучше наказать непрошеных гостей и схлестнулись ветвями. Тем временем, древесные жгуты оживились. Они стали перекидывать детей друг другу, ронять и подхватывать. Пленники то подлетали к своду пещеры, то падали вниз. Пещеру вновь наполнили детские вопли. Франсис и Клара пытались схватиться за руки, и на третий раз им это удалось.

– Мы ведь смогли как-то снять проклятье! – прокричал Франсис.

– А мой рог, а твоё щупальце?

– Наполовину, но работает, – Франсис указал на свою руку. – Подействует и на Златку.

Кларе тоже иногда не нравились собственные мысли. Когда она призналась в этом себе и Франсису, он посоветовал примириться с ними или избавиться, если мысли настолько неприятны. Девочка попробовала, и у неё получилось. С тех пор плохие мысли не задерживались в её голове. Но кто знает, что на уме у раздвоившейся Златки?

– Это пустяк! Вряд ли ей поможет, – засомневалась девочка.

Древесным жгутам почти удалось разорвать сцепившихся детей. Франсис был уверен, что всему виной щупальце: Клара начала выскальзывать из его объятий.

– Других вариантов у нас нет, – возразил Франсис, изо всех сил стараясь удержать подругу. – Ты избавилась от длинной шеи и помогла мне. Ты сможешь помирить Златку с самой собой!

– Она не станет слушать…

– Тебя она послушает, – убеждённо сказал Франсис и громко обратился к Златке: – Уважаемая хранительница Сада, у нас действительно есть смягчающее обстоятельство!

Древесные жгуты замерли. Обе Златки услышали мальчика и прекратили спор. Они хлопнули корнями по бокам пня, и жгуты подтащили детей ближе.

– А ты уверен, что оно мне интересно? – грозно спросила одна.

– Я заинтригована. Пусть говорит, – перебила её вторая.

– Нам тоже иногда не нравятся собственные мысли, – начал Франсис, – но если вы их замечаете, это хорошо. Значит, на самом деле вы гораздо лучше своих мыслей, иначе вы бы не стали обращать на них внимания.

– Продолжай, – в один голос сказали Златки. – Наверно, ты знаешь, как можно избавиться от плохих мыслей?

Франсис не ответил. Он увидел, что второе щупальце тоже исчезло, и так обрадовался, что позабыл о