Лаванда Рейн и тайна ковена - Джессика Ренвик

присев на корточки, прячусь за зеркалом. Кто это? Что она делает? Куда делись Итан и Рози? Что Олвен сделала со мной?

Женщина толчёт в деревянной миске какое-то высушенное растение и тихо напевает за работой. Я напрягаю слух, пытаясь разобрать слова, но слышу только какую-то тарабарщину.

Дверь с другой стороны комнаты распахивается, и, сразу же захлопнув её за собой, вбегает бледный мужчина с забранными в низкий хвост волосами. Чёрный плащ на нём запахнут так, словно он под ним что-то прячет. Я приглядываюсь – и чувствую, как сердце начинает колотиться чаще. Это же тот самый уборщик… Что он здесь делает? И почему на нём этот балахон? Он же был одет по-другому.

Женщина оборачивается к нему – и капюшон спадает с её головы, явив чёрные короткостриженые волосы и лицо с тонкими, немного хищными чертами. Я прикусываю руку, чтобы не вскрикнуть. Это же Сара! Только волосы у неё больше не бирюзовые. Что происходит?!

– Блейз! – рычит женщина. – Мог бы и поторопиться! Ты принёс всё, что я сказала?

Блейз? Разве не так звали одного из членов ковена в 1980-х? Разве он не пропал вместе с остальными? И почему он так молодо выглядит? Ему бы уже пора состариться – столько лет прошло.

Если только он не призрак…

Мужчина неуверенно приближается к Саре, распахивает плащ и протягивает ей мятый бумажный пакет:

– Да. Даже тысячелистник. Я нашёл немного на заднем дворе миссис Хилстед.

Ну вот, можно попрощаться с моей теорией насчёт того, что он призрак. Ни один дух не смог бы говорить так громко. Моей бабушке едва давался еле слышный шёпот. Но если он не призрак – то почему тогда так молодо выглядит? Существует магия, позволяющая предотвратить старение?

Сара кивает, изучая содержимое пакета:

– А банановые слизни?

Блейз морщит нос, достаёт из внутреннего кармана банку с завинчивающейся крышкой и протягивает её Саре. Внутри копошится что-то жёлтое, и от вида этих существ у меня к горлу подступает тошнота.

– Здесь. Отвратительные создания.

Широко ухмыльнувшись, Сара ставит банку на пьедестал рядом с миской:

– Значит, у нас есть всё, что нужно. Скоро заклятие будет готово, и мы получим собственную стратагему. Хранители больше не смогут нам угрожать. Силы сравняются.

Сара идёт к столу, открывает верхний ящик и вытаскивает оттуда шкатулку размером с карточную колоду. На её крышке и стенках выжжены знакомые мне символы.

Та самая стратагема!

От страха мне трудно дышать. Мама уже успела отдать её? Я думала, Сара только завтра сможет за ней приехать! Она что, собирается прямо сейчас выпустить оттуда призрака?! И что она имела в виду, когда говорила о хранителях? Я думала, она с ними в родстве.

Блейз, ссутулившись, отходит в сторону:

– Ты уверена, что стоит связываться с такого рода магией? Верховной Жрице Хейзел это не понравится.

– Хейзел может хоть в реке утопиться, мне всё равно, – фыркает Сара. – Её как раз прибьёт течением к Салему, где ей самое место. Она не здешняя. В отличие от меня. Я истинная ведьма Дред Фоллз, а она – нет. Я должна быть Жрицей.

Блейз отводит взгляд и чешет нос:

– Но это магия хранителей. Нам не положено…

– Убирайся, – коротко говорит Сара, не отрывая глаз от шкатулки у себя в руке. – И если хоть словом обмолвишься Хейзел или кому-то ещё, моя месть не заставит себя ждать. Ясно?

– Месть? – Блейз вскидывает тонкую бровь.

– Думаешь, я не знаю, что ты держишь собачонку в лачуге, которую называешь домом? Ведьмы и колдуны не должны заводить собак. Кошек – да. Но собак… – Сара цокает языком и грозит Блейзу пальцем. – Что бы Хейзел сказала на это?

Блейз вскидывает голову и, не встречаясь с Сарой глазами, идёт к двери:

– Ладно. Я никому не скажу. Но пожалуйста, не впутывай Коко во всё это. Она одна бродила по улицам. Ей нужен был дом.

– Ты мог подбросить её в приют, – говорит Сара. – Но не волнуйся. Она будет в безопасности. До тех пор, пока наш секрет остаётся секретом.

Блейз, фыркнув, коротко кивает Саре и выскальзывает из комнаты.

Сара с довольной улыбкой подходит к постаменту и ставит на него шкатулку. Потом берёт банку и в свете свечей разглядывает копошащихся в ней слизней.

– Скоро бедной Коко опять придётся искать новый дом. Но я готова заплатить эту цену, чтобы прибрать ковен к рукам и организовать всё так, как нужно мне. – Держа банку в одной руке, пальцами другой она постукивает по крышке стратагемы. – Как только я на веки вечные заточу здесь Блейза и всех остальных, лишив их всех сил, они пожалеют, что не послушали меня, и будут раскаиваться, что отдали корону Верховной Жрицы этой старой карге Хейзел, а не мне.

О чём это она? Кто она? В тех статьях о ковене не упоминалось никого по имени Сара.

Ледяная боль пронзает мои плечи, и меня тащит к задней стенке зеркала. Не успеваю я ничего понять, как снова куда-то падаю, и мои крики теряются в кромешной тьме.

Глава восьмая

Тяжело дыша, я открываю глаза и вижу, что сижу на полу перед зеркалом. Из него на меня смотрит Олвен; она больше не улыбается лукавой улыбкой, её лицо мрачно и серьёзно. Она хмурится, как будто теперь мы обе знаем тот секрет, который мне только что показали.

Но я ничего не понимаю. Сара состоит в ковене и не любит бедную собаку Коко, а уборщика зовут Блейз… я совсем запуталась. После ухода Блейза Сара сказала, что… Не похоже, что она с помощью стратагемы хочет обеспечить ковену защиту. Она хочет им напакостить: заточить внутри стратагемы и лишить всех сил.

Но зачем ей это?

– Лаванда! – Крик Рози эхом отражается от каменных стен, а она сама уже бежит ко мне. Итан немного отстаёт от неё, бережно держа в руках книгу в кожаной обложке. Рози опускается на колени рядом со мной и, сдерживая плач, обнимает меня за плечи:

– Ты в порядке? Ты только что была здесь, а потом мы оглянулись – а ты пропала! Что произошло? Как ты вернулась?

Глаза у Итана сейчас размером со стеклянные сферы на полках. Он указывает на зеркало:

– Это имеет отношение к Олвен?

Я вижу, что в зеркале Олвен машет нам рукой, у неё на губах снова играет насмеш-ливая улыбка.

– Я в порядке. И – да. Не знаю. – Запутавшись в словах, я поднимаюсь на ноги. Перевожу дыхание и продолжаю более твёрдым голосом: – Олвен каким-то образом затащила меня в зеркало. Сюда же. В эту самую