Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

Лю Синь поднял раскрытые ладони и сказал:

– Десять. – Сжав их в кулак, он выставил указательный палец. – Один.

– На чьей вы стороне, господин Лю?

– На стороне народа, – улыбнулся Лю Синь.

Для императора самым главным было не допустить увеличения числа вольных городов – в конечном счете это могло разрушить всю империю. Пресекая это, Дянь Цыжэнь долгие годы не позволяла ни одному главе подобраться к решению данного вопроса. Однако только судья, стоящий выше всех этих людей, был способен в полной мере удержать их от действий по расширению. В первые годы создания гильдии все правящие купцы были готовы разорвать друг друга за лишний клочок земли, и только судья мог улаживать их отношения.

Поразмыслив, Дянь Цыжэнь спросила:

– Хотите знать, почему Дун Чжунши, зная о том, что вольные земли стремятся к расширению, не хочет этого?

Лю Синя с самого начала интересовал этот вопрос. С готовностью кивнув, он отставил чайную чашу. Дянь Цыжэнь подняла руку, в которой тут же из небольшого воздушного вихря появился длинный меч. Положив его на стол перед Лю Синем, она провела рукой в приглашающем жесте:

– Не волнуйтесь, я лишь поделюсь тем, что видела. Пока вы не касаетесь меча, я не смогу проникнуть в ваш разум.

– Я знаю это. – С этими словами Лю Синь пододвинулся ближе, садясь на край стула. Дянь Цыжэнь протянула свою узкую ладонь, прикладывая два пальца к виску юноши. Лю Синь моргнул и тут же оказался в резиденции главы гильдии.

Глава 86

Три корабля

Судя по обнаженным деревьям и высоким сугробам, была середина зимы. Лю Синь оглянулся, стоя на ступенях, по которым поднималась Дянь Цыжэнь. За ее спиной возвышались два личных стражника в красных парчовых одеждах и с саблями на поясе. Дойдя до входа в главную резиденцию, все трое остановились.

Один из гвардейцев, стоящих на страже, выпрямился в струнку и напряженным голосом важно произнес:

– Госпожа Дянь, господин Дун сейчас принимает важного гостя. Прошу…

– Все верно, – прервала стражника женщина, даже не взглянув на него, – я госпожа, так что уйди-ка в сторонку, юноша. Мы же не хотим запачкать твой красивый голубой халат. С Дун Чжунши я справлюсь сама.

С этими словами Дянь Цыжэнь подняла руку, оставляя своих стражников напротив резидентских, и двинулась внутрь, не дав больше никому и рта раскрыть. Лю Синь обогнул двух смуглых мужчин, что сложили руки на груди напротив дрожащих юнцов, и двинулся следом за женщиной.

Они прошли по нескольким коридорам, прежде чем Дянь Цыжэнь остановилась у выхода на заднюю веранду. Вокруг не было ни души, и лишь сквозняк свистящими потоками проходил через полуприкрытые массивные двери. Лю Синь замер на несколько мгновений, кинул последний взгляд на женщину и прошмыгнул внутрь.

В помещении витал сладковатый аромат, смешавшись с горьким запахом табака и цитрусами. Лю Синь вышел из-за колонны с золотыми вензелями и застыл в тени. Был вечер, так что по всей огромной комнате в железных чашах, развешанных на стенах, горело масло, позволяя увидеть, кто именно был гостем главы гильдии.

В глубоком кресле сидел Гу Юшэн, откинувшись на спинку и положив одну руку на подлокотник, а второй то и дело поднося ко рту дымящуюся трубку. Вся его поза говорила о расслабленности и уверенности, чего нельзя было сказать о Дун Чжунши, расположившемся напротив. Глава сидел прямо и был заметно напряжен, хоть и пытался скрыть это за надменным взглядом. Вероятно, он совсем недавно был вызволен из заточения, о чем свидетельствовал бледный цвет его лица.

– Я знаю, что началу периода правления клана Цзинь предшествовали события, связанные с ослаблением власти четырех царств, которые ныне являются княжествами под рукой императора, – сказал Дун Чжунши. – Правитель Гу был свергнут представителями Цзиньской родовой знати, в том числе при участии правителей нескольких владений, которые не стремились к самостоятельности и полному суверенитету своих земель, в отличие от вашего клана. Наоборот, они соглашались с правителем, позволяя царствам объединиться под властью одного монарха. – Дун Чжунши кинул задумчивый взгляд на горящие чаши вдоль стен. – В эти события были вовлечены все семьи нынешних князей. Первым императором стал Цзинь Вэйхэ, чей потомок сидит сейчас на престоле. Старший сын от первой жены, которая является дочерью клана Гу, верно?

– Все верно, – усмехнулся Гу Юшэн. – Женщин моего клана издревле отдавали в жены императорам, дабы сохранить мир между нашими родами.

– Но уже второе поколение в вашей семье не рождается ни одной женщины, и именно поэтому гарантий мира между вами больше нет.

– Когда царства присоединили к империи, центр власти Востока был перенесен из долины реки Манжу в пустынные земли ближе к столице, чтобы мы были под носом у нового правителя, – выдохнул дым Гу Юшэн. – Перенос столицы повлек за собой потери, которые бывший император не учел. Земли в покинутой долине высохли, заметаясь песками, и некогда процветающий Восток пришел в запустение. По сути, я являюсь правителем пустыни. В моих землях толком и нет ничего, кроме пары оазисов.

Лю Синь посмотрел на него, подходя чуть ближе. Лицо генерала показалось парню жестоким, а глаза – холодными и темными, словно оникс.

– Не прибедняйтесь, князь Гу, – улыбнулся Дун Чжунши.

– Можете убедиться в этом сами.

– Слышал, что тюрьмы в ваших землях не столь гостеприимны, как мои. Пожалуй, я откажусь.

– Вы не покидаете свои земли, потому что боитесь смерти. А я не покидаю их, потому что вижу в них союзника. Я поддержал создание вольных городов, потому что, как никто иной, понимаю ваше стремление и желание независимости. Золотые прииски моей родины почти истощены императорским двором, и я не собираюсь дальше сидеть сложа руки.

Они долго молчали, глядя друг на друга.

– И что вы предлагаете, генерал? – спросил Дун Чжунши.

Гу Юшэн постучал длинной трубкой по дубовому столу, вытряхивая жженый табак, и ответил:

– Нам нет причин враждовать. У вас есть ресурсы, а у меня есть армия. Если мы объединимся, то сможем добиться полной независимости Восточного царства.

– И какой мне с этого толк?

– А такой: если вы поможете мне, я отдам вам земли куда бо́льшие, чем все ваши города, вместе взятые. До меня дошли слухи, что вы вновь собираетесь выступить против императора, но отчего-то медлите.

– Я сам могу собрать войско, – неуверенно возразил Дун Чжунши, отпивая вина.

– Можете. Но вряд ли кто-то отважится выступить против императора, если только не вы сами поведете эту армию.

– Слышал, императорский оракул