Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 2 - Александр Дмитриевич Григорьев

коня,

И поехал Олёшенька во цисто полё,

Увидал тих калик да перехожии;

Подъежджал же он к им да блиско-поблиско,

105. Закрицял где Олёша да громким голосом:

«Уш вы ой еси, калики да перехожия!

Ноцевали вы у князя да у Владимера,

Вы покрали братынюшку да серебряну!»

Тут схватили где Олёшеньку с добра коня,

110. Тут нахлопали Олёшеньки жопёноцько:

Тут не можот-де Олёшенька на кони сидеть.

Приежджал где Олёшенька в стольней Киеф-грат,

Отвецял где Владимеру таково слово:

«И нахлопали жопёнышку ему до садка́[59]».

115. Ай говорыл (г)де Владимёр он Добрынюшки:

Да нынь была тибе служопка наряжона,

И тобе была служопка надмецена;

Поежджай-ко ты, Микитиць, да во цисто полё,

Ишше ты цоловек обхожей[60] был!»

120. И садился Микитиць да на добра коня,

Поехал Микитиць да во цисто полё,

Ишше выехал на шоломень[61] высокую,

Поглядел он во трубоньку подзорную,

Увидал же он калик да перехожыих.

125. И поехал-де дороженькой где окольнею,

И поехал-де каликам да настрецю же,

Подъежджаёт-де каликам блиско-поблиско:

«Уш вы здрастуйте, калики перехожыя!

Нацевали вы у князя да у Владимера,

130. Не попала к вам братынюшка серебряна

Що во ваши кашалоцьки всё веть бархатны?..»

Они копьиця в землю да воспрытыкали,

Они суноцьки бархатны прирозвесили,

Они стали смотреть тут да во кашалоцьках

135. И нашли ету братынюшку серебряну

У того где Михаила Михайловиця.

После того <с>разу стали копать землю,

Ище стали копать да Михаила Михайловиця,

Ище стали копать землю по поесу,

140. И рецис его езык да теменём тянуть,

Що ясны-ти оци — да всё косицеми,

Що ретивоё сердецюшко — промежду плецей.

И пошли они калики да от Михаила проць

По тому жа они да по цисту полю,

145. Оглянулисе назать, — тут Михайло идёт.

Ище он где говорыт им да таково слово:

«Ище мои де ви́ны да веть не́ту жа,

Подходила где Опраксея во первом цесу,

Во второй рас подходила да в третей-от цяс,

150. Говорыла она да таковы реци:

“Согласись ты, Михайло Михайлович же,

Волюбись-ко ф кнегинушку Опраксею!“

Ище я етому делу не виноват буду!»

Ище стали калики ему прощатися,

155. И пошли ети калики во́местях все

И во тот же во горот во Чернигоф-от.

Прыходили во горот да во Чернигоф-град —

Во Ёрдан-реки они покупалися,

159. На плакуне-траве они покаталися.

216. Данило Игнатьевич

(См. напев № 3)

А-й у князя да было да у Владимера,

Заводилось у Владимера поцесьён пир

Що про руських могуцих сильних богатырей,

Що про всех полениц да приудалыя,

5. Що про первого богатыря Ильи Муромця,

Що про второго богатыря Микитиця,

Про всех-де хресьян де-прожитоцьных,

Про всех-де купцей-гостей торговые.

Они все на пиру сидят навеселе,

10. Они все на пиру да приросхва(с)тались:

Ин богатырь хвастат силой могуцею,

Полениця-де хвастат да саблей востроей,

Ин богатой хвастал золотой казной,

Ишше глупой-от хвастаёт молодой жоной,

15. Неразумной-де хвастал детьми малыма.

Ишше-де Владимёр да он (стал) похаживать,

Ишше стал он по грыднюшки погуливать,

Ишше сам таки реци да выговарыват:

«Ишше все у нас в городе поженёны,

20. У нас все красныя девици подаваны;

Ишше я же Владимёр холост хожу́

Да холост ноне хожу да не жонат слоу́ (так);

Ишше нет ли (у) вас, рибятушка, такова молотца,

И не знаете ли мне-ка нонь обруцницы,

25. И обруцницы не знаете красной девушки:

Щобы возрастом высока да всё умом статна,

Ишше было у ей лицё — да бутто белой снег,

Ишше ясны-ти оци — да как у сокола,

А церныя у ей брови — да как у соболя,

30. А ресници у ей — да у сиза́ бобра?..»

Тут-ле большой хороницьсе за среднего,

Ишше средней хороницьсе за меньшого,

Да от меньшого Владимеру ответу нет.

<Из>-за того где стола да из окольнёго,

35. Из-за тех-де скамеецёк да белодубовых,

Из-за того где стульцика ременного

Выставал тут Виця́ра да сын Лазурьевич;

Ишше сам он говорил да таковы реци:

«Уш я знаю те, Владимер, да всё обруцьницю

40. И обруцьницю я знаю да молоду жону

У такого Данила сына Игнатьёва.

Во том где городе во Чернигове

Ишше есь там Овдотья да лебедь белая;

Она возрастом высока да всё умом статна,

45. Ишше было у её ли́цё — да как белой-от снек,

Ишше ясны-ти оци — да как у сокола,

А черные у ней брови — да как у соболя!..»

Ети реци Владимёру всё пондравились:

«Поежджай ты, Вицяра, да во Чернигоф-грат,

50. Ты зови-ко Данила сына Игнатьева,

Ты зови-ко Данилушка на почесьён пир».

Тут поехал-де Вичяра во Чернигоф-грат,

Приежджал где к Данилу да на широкой двор:

«Добро жаловать, Данило, да на почесьён пир

55. Що ко нашому ко князю ко Владимеру!»

Поежджаёт Вицяра да ф стольней Киёф-грат.

«Приеду погодя-ли да ф стольней Киёф-грат».

Ишше стал тут Данилушко срежатися.

Говорыт ему Овдотья да свет Викульёвна:

60. «Приежджай ты, Данило, да к широку двору,

Не заежжай ты к ему-ле да на широкой двор;

Станови-тко коня да ко красну крыльцу,

Ты вяжи-ко коня да ко золоту кольцю;

Да не садись у его да в место бо́льшоё,

65. Ты садись все, Данило, в место нискоё,

Що во нискоё место да всё во задьней стол;

Ты не пей у его-ли да зелена вина,

Ты не ешь у его да хлеба досыта!»

И поехал-де Данило да сын Игнатьевиць

70. И поехал-де он-ли да на почесьён пир

Ко тому где ко князю ко Владимеру.

Привязал-де коня да к золоту кольцю