Энола Холмс и маркиз в мышеловке - Нэнси Спрингер

от старших братьев, — накинула непромокаемый плащ. В таком резиновом виде я с топотом спустилась на первый этаж и взяла зонт с подставки в прихожей. На улицу я вышла через кухню, бросив миссис Лэйн на прощание:

— Я пойду прогуляюсь.

Забавно; чуть ли не каждый день я говорила ей одно и то же, сама не зная, зачем и куда иду и что надеюсь найти. Я залезала на деревья, выискивала там желто-коричневые ракушки улиток, орехи, птичьи гнезда. В гнезде сороки я высматривала нуговицы от сапожек, блестящие ленты, чужие потерянные сережки. И делала вид, будто ищу нечто ценное...

На этот раз притворяться не приходилось.

Миссис Лэйн тоже поняла, что это не обычная прогулка. Она всегда спрашивала: «А где ваша шляпа, мисс Энола?» — потому что я не носила шляпы. А в то утро кухарка промолчала.

Я отправилась на поиски матери.

И всерьез полагала, что сумею ее отыскать.

Когда за мной закрылась дверь кухни, я принялась рыскать по двору, словно бигль на охоте. Вчера в честь дня рождения мне разрешили понежиться утром в постели, и я не застала маму до того, как она ушла. Но ей всегда нравилось гулять в поле и часами рисовать растения и цветы, а значит, в первую очередь надо было проверить территорию поместья.

Мама предпочитала не вмешиваться в дела природы. Поэтому наш цветник больше походил на дикие заросли, лужайки наводняли кусты ежевики и дрока, деревья оплетали лозы винограда и плюща. А сегодня серое небо еще и обрушивало на эти джунгли потоки воды.

Реджинальд, старый пес породы колли, преданно трусил за мной, пока ему не наскучила прогулка под дождем и он не отправился искать укрытие от плохой погоды. Разумный поступок. Мне бы последовать его примеру, ведь я промокла до нитки, — но нет. Мои шаги все ускорялись в такт тревожному сердцебиению, и ужас подгонял меня, словно плетка. Вдруг мама лежит где-нибудь в лесу или в поле — одна, раненая, или больная, или... Все-таки она уже немолода, и сердце могло ее подвести. Возможно... Нет, напрямую об этом сказать не хватает сил. К тому же есть и более красивые выражения. Дожила свой век. Ушла из жизни. Вознеслась на небеса. Воссоединилась с мужем.

Нет. Только не это. Пожалуйста!

Казалось бы, меня не должно было задеть ее исчезновение, раз уж мы с мамой никогда не были близки. Но нет, совсем наоборот: я считала себя ответственной за любое несчастье, которое могло с ней произойти, и на душе у меня кошки скребли. Мать родила меня в непозволительно преклонном возрасте, я стала обузой, причиной скандалов и всегда ощущала свою вину за все, за то, что дышу. И надеялась это исправить, когда вырасту. Каким-то волшебным образом пролить на свою жизнь яркий свет, который прогонит тени позора.

Тогда мама бы меня полюбила, понимаете?

Поэтому ей еще рано умирать.

И я обязана ее найти.

В лесу за садом, где целые поколения сквайров охотились на зайцев и куропаток, я излазила все откосы, осмотрела каменистую лощину, заросшую папоротником — именно в честь него Фернделл-холл получил свое название, — но не задержалась в ней, хотя обычно мне нравилось проводить там время. Я вышла из леса к фермерским землям и поспешила в поля. Мама вполне могла уйти туда рисовать цветы.

Фернделл располагался недалеко от города, и фермеры предпочитали выращивать не овощи, а колокольчики, анютины глазки и лилии, и доставлять свежие букеты в Ковент-Гарден, получая с этого куда больше прибыли. В наших полях для Лондона цвели стройные ряды розовых кустов, ярко-желтые кореопсисы и похожие на языки пламени циннии и маки. При виде этих цветущих полей мне сразу представлялся залитый солнцем городской особняк и улыбчивые горничные, которые ставят букеты в хрупкие вазы в каждой комнате, роскошные салоны с леди и джентльменами с изящными прическами и нарядами, пропитанными ароматом анемонов и фиалок. Лондон, где...

Однако сейчас все цветы склонили головки под беспощадным ливнем, и мои мечты о Лондоне испарились так же быстро, как поднимающийся с полей туман. С широких полей. Бескрайних.

Как отыскать в них маму?

В моих тщеславных мечтах — о матери, не о Лондоне — я находила ее сама, в одиночку, и она смотрела на меня с благодарностью и восхищением, как на спасительницу, прекрасную героиню.

Но это были лишь глупые мечты.

На тот момент я осмотрела жалкую четверть всего поместья — что уж говорить о полях. Если мама больна или ранена, она испустит дух задолго до того, как я ее отыщу.

Я развернулась и помчалась обратно в дом.

Мистер и миссис Лэйн тут же принялись виться надо мной, как горлицы над гнездом: дворецкий стянул с меня промокший плащ и сапоги и забрал зонт, а кухарка отвела на теплую кухню. Она не имела права меня отчитывать, но молчать не собиралась.

— О чем только думают дуралеи, которые торчат по несколько часов под проливным дождем? — поинтересовалась она у большой угольной печи, снимая с нее крышку. — Не важно, простой человек или аристократ — от простуды любой помереть может, — пожаловалась она чайнику, который ставила на печь. — Болезни все равно, какая кровушка там течет, — доверительно сообщила кухарка коробочке с чайными листьями. Отвечать я не собиралась, ведь она не со мной разговаривала. Мне в глаза ей бы не позволили такое высказывать. — Независимость — это прекрасно, когда не ищешь на свою голову ангину, плеврит или пневмонию, а то и чего похуже, — поделилась миссис Лэйн с чайными чашками. Потом она повернулась ко мне и вежливо спросила совсем другим тоном: — Позвольте узнать, мисс Энола, угодно ли вам подкрепиться? Как раз подошло время второго завтрака. Да и не желаете ли сесть ближе к печи?

— Я там поджарюсь как кусок хлеба. И второй завтрак мне не нужен. О матери так ничего и не слышно?

Хотя ответ был и так ясен: мистер и миссис Лэйн сразу бы мне сообщили, узнай они что новое, но я все равно решила уточнить.

— Ничего, мисс, — ответила кухарка и закатала руки в фартук, словно грудного младенца.

Я поднялась со стула:

— В таком случае мне необходимо отправить несколько писем.

— Мисс Энола, в библиотеке не горит камин. Позвольте принести вам сюда все необходимое.

Я обрадовалась, что не придется сидеть в огромном кожаном кресле в мрачной библиотеке. На теплой кухне