Синий. Сапфировая загадка - Пьердоменико Баккаларио

ничего не ответила, поэтому они немного постояли молча, дыша свежим утренним воздухом.

– Думаешь, у меня получится? – подала вдруг голос Имоджен.

– Получится что?

– Стать популярной певицей.

Маркус думал, что нет, но не считал уместным говорить ей это теперь, в ранний утренний час.

– Кузены что тебе сказали?

Имоджен хмыкнула:

– Думаешь, стоит доверять их словам?

– Ну, мы это уже сделали, иначе бы нас здесь не было, – пожав плечами, ответил Маркус. – Мама говорит, что, по мнению Мишеля и Мориса, информационная атака велась с компьютера, который находится где-то там, – обвёл он рукой зáмок.

Имоджен кивнула:

– Да уж… Именно там сегодня вечером будет грандиозный гала-приём.

Маркус повернулся к сестре и нахмурился.

– Ты это о чём?

– О бале-маскараде для вип-персон, который пройдёт сегодня в зáмке.

– А ты откуда знаешь?

– О нём всю ночь говорили по местным телеканалам…

– Мама с папой оставили тебе пульт? Это нечестно! У нас с Зельдой его сразу конфисковали.

– Так вам и надо, мелкота! – хихикнула старшая сестра.

– А что ещё сказали?

– Что на бал придут всякие важные люди, актёры, выступит диджей NoEarz, а ещё говорили, что там будет присутствовать принцесса Хильда…

– Хельга, – поправил её раздавшийся рядом голос. – Та самая невеста, у которой украли бесценный Глаз Посейдона.

Это была Бина – она вышла потянуться на балкон в уютном белом халате.

– Доброе утро, дети. Как спалось?

– У Имоджен был пульт! – немедленно высказал свой протест Маркус.

– И похоже, она его использовала с умом, – заметил Ласло, который появился за спиной жены, тоже в халате. Господин Интригио широко зевнул и принялся рассматривать зáмок. – Так вот он какой.

– Маркус говорит правду? Хакерскую атаку против Жезекеля вели оттуда? – спросила Имоджен у отца, указывая на зáмок.

– Оттуда или из одного из соседних зданий. Цирленштейн – страна маленькая, и все её государственные учреждения – прямо перед вами.

– Это значит, что кража – дело рук кого-то из дворца. Или это какая-то придворная интрига.

– Всё как мы любим… – пробормотал Ласло, подкручивая усы. – Помнишь, дорогая, последний раз, когда мы были на маскараде?

– Боюсь, что да, дорогой, – ответила она. – Особенно когда ты сделал комплимент графине Райнульф по поводу её костюма Распутина.

Маркус и Имоджен непонимающе переглянулись.

– Распутин… Это тот бородатый колдун при русских царях? – уточнил Маркус.

– Именно он, – ответила Бина. – Вот только незадача была в том, что в тот вечер графиня к празднику не переодевалась.

– Небольшая проблема с растительностью на лице сильно удручала нашу дорогую графиню, – объяснил Ласло. – Эта крошечная деталь, как оказалось, отсутствовала в моём досье на неё.

– В любом случае, в тот вечер графиня пожелала видеть нас у себя в гостях. А вот в этот раз нас никто не приглашал, – заметила Бина.

Ласло расхохотался:

– И когда это было для нас проблемой? Что нужно для маскарада?

– Костюм? – предположила Имоджен.

Маркус обернулся в поисках Зельды, чтобы одарить её взглядом восторженного удивления, но сестра всё ещё спала в полумраке комнаты.

Бина дозвонилась до единственного во всём Цирленштейне магазина костюмов, но из-за гала-приёма в замке все наряды были сданы в прокат. Даже шкура пещерного человека…

Бина с грустью подумала, что без маскировки фирменная техника незаметного внедрения семьи Интригио будет совершенно бесполезна. Но вечно бодрый духом синьор Ласло задумчиво покрутил свой ус и загадочно проговорил:

– Спокойствие.

В самом деле, ведь он обладал талантом Хамелеона, и для него маскировка никогда не представляла трудности.

* * *

Тибо очень любил семейные экспедиции. Особенно ему нравилось, что сам он крайне редко, лишь в крайних случаях участвовал в них: как правило, если требовался кто-то… скорый на руку! Самым прекрасным в этих экспедициях, по его мнению, было то, что на их время большой дом Интригио пустел. И он, Тибо, пусть и на короткое время, мог безраздельно хозяйничать здесь. Тибо находился на службе у семьи Интригио сорок с лишним лет, бо́льшую часть из которых он провёл в этих стенах. Дворецкий в совершенстве знал обстановку каждой комнаты и часто, будучи один, болтал о том о сём с мебелью и предметами интерьера. Чаще всего, надо сказать, собеседником выступал недавно купленный хозяевами большой телевизор с изогнутым экраном. Жидкокристаллический гигант царственно располагался в центре синей гостиной, которую выбрали для него после долгих совещаний. Синяя гостиная была самой тёмной, самой дальней от детских спален и самой близкой к кухне комнатой. Оттуда в гостиную вёл чёрный ход, которым обычно пользовался господин Ласло, а ещё в синей гостиной можно было запереться изнутри. Такая необходимость возникала довольно часто, поскольку Ласло и Тибо питали общую страсть к футболу, хоть и болели за разные команды. Ласло, расставшись с юношеской любовью к пражской «Спарте», окончательно прикипел к «Аяксу», а Тибо оставался горячим поклонником марсельского «Олимпика» – команды своего города (вернее, города, спасшего ему жизнь). Когда шла трансляция важных матчей, они с удивительной пунктуальностью встречались там: господин Ласло сидел на мягком синем диване, а Тибо стоял у него за спиной, и его прямая фигура выражала сдержанность. Госпожа Интригио придерживалась мнения, что телевизоры – вещь в доме «бесполезная, если не сказать вредная», и муж всегда с ней соглашался. Однако всё равно купил себе этот мегаэкран.

«Какая удача», – подумал Тибо, вышагивая по комнате со сборником из пяти сезонов полицейского сериала «Толстяки-детективы».

– Я прав, Орвиль? Ты готов к большому марафону? Пятьдесят девять часов нон-стоп!

Старый пёс выражал полнейшую готовность: вилял хвостом, предвкушая всё, что его ожидает. Три дня неги на диване и кормёжки, поскольку единственное, ради чего Тибо делал паузы во время своих телемарафонов, – это походы на кухню, чтобы приготовить что-нибудь новенькое. Готовил он всегда на двоих.

Уже раздалась звучная мелодия заставки сериала, когда в доме зазвонил телефон.

И это был не обычный телефон.

А жёлтый.

Тибо только уселся на диван рядом с Орвилем и меньше всего рассчитывал сейчас отвечать на звонки.

Дзынь! Дзы-ы-ынь!

Взгляды Тибо и старого гончего пса на мгновение пересеклись. Дворецкий вздохнул и, вынырнув из бархатных подушек, бросился к телефону.

– Алло? – ответил он, остановив видео.

Из трубки послышалось сердечное приветствие Ласло. А после этого, как и следовало ожидать, – просьба.

– Конечно, господин Ласло. Очень хорошо. Нет-нет, ничуть не побеспокоили. К сегодняшнему вечеру, верно? Да. Я знаю, где вы: ваша геолокация есть у меня на карте. Могу попросить кузена Тимо, он живёт не очень далеко от вас. В любом случае, я обо всём позабочусь. Не беспокойтесь. Приятного завтрака.

И он повесил трубку.

Орвиль тихонько поскулил.

– Можешь разговаривать громче,