Елена Ильина - Это моя школа

Кате показалось, что мама очень уж долго читает строчки, которые она, Катя, пробежала в один миг.

— Ну что, мамочка? Ну что? Прочитала наконец?

Ирина Павловна не успела ответить. В комнату вошла Таня, вся раскрасневшаяся, с портфелем в руках.

— А у нас новость, — сказала ей мама. — Катюша сдала последний экзамен и опять на пятерку.

— Мамочка, про пятерку потом! — с мольбой в голосе сказала Катя. — Скажи сначала мне, что написать Маше.

Таня с удивлением смотрела на Катю:

— А что такое?

— Вот прочти. — Теперь уже мама протянула Тане Машино письмо. — Надо как-нибудь организовать встречу ореховских ребят с Катиным классом и, очевидно, устроить их на ночлег. А это дело не простое. Ведь их приедет несколько человек.

— Да-а, — задумчиво сказала Таня, — задача! Ну ничего, что-нибудь да придумаем… Мамочка, мы скоро будем обедать? Ужасно проголодалась!

— Все готово, — ответила мама. — А где Миша? Ты его не видела?

— Видела. Он внизу. Я его уже позвала.

И на самом деле, Миша не заставил себя долго ждать. Он вбежал в комнату, весь разгоряченный, с грязными руками и со сбившейся челочкой. С тех пор как в школе у него кончились занятия, он снова казался не школьником, а просто маленьким мальчиком, потому что вместо длинных брюк на нем были, как прежде — в детском саду, короткие штанишки. Голые коленки у него уже успели загореть и были порядком расцарапаны.

— Письмо? Кому? — спросил Миша.

— Мне! — с гордостью ответила Катя.

— Из Орехова! — сразу догадался Миша. — А что они пишут?

— Что скоро приедут, — сказала Катя.

— К нам?

— Еще не знаю к кому… Ну, Танечка, голубушка, придумай, что же теперь делать! Когда они приедут, в школе уже никого не будет. И потом, не могут же они ночевать в классах! Там же ничего, кроме парт, нет! Где же они будут спать?

— Только не устраивай, пожалуйста, панику, — сказала Таня спокойно и уверенно. — Ничего страшного нет. Алик, конечно, будет ночевать у Анны Сергеевны. Он же почти ее приемный сын. Кого-нибудь можно будет устроить у нас… Правда, мамочка?

— Одного можно, — сказала Ирина Павловна.

— Ну, вот видишь! Двое уже устроены.

Катя даже руками всплеснула:

— Танечка, милая, какая же ты умница! Ну конечно же, так будет отлично! Еще одного человека можно устроить у Егоровых, другого — у Ирки Ладыгиной, третьего — у Ани, четвертого — у Вали Ёлкиной, пятого…

— Плохо считаешь, пятиклассница! Это уже семь выходит, а приедут, наверно, всего четверо. Значит, надо только заранее договориться с родителями девочек и с Анной Сергеевной.

— А зачем они приедут? — спросил Миша. — В гости?

— Нет, провожать Сережу в Нахимовское училище, — ответила Катя. — Понимаешь, в Нахимовское! И мы все поедем его провожать на вокзал!

— И я? — спросил Миша.

— Ну что ты! — возмутилась Катя. — Никто из девочек не возьмет с собой младших братьев или сестер. Это неудобно.

— Вот ты всегда так! — обиделся Миша. — Что мне хочется, то тебе непременно «неудобно»! А мне очень удобно на вокзал ехать. Если ты меня не возьмешь, я сам поеду. На метро.

Губы у Миши задрожали.

— Ничего, Мишенька, — успокоила его Таня. — Ты поедешь со мной.

— С тобой? — спросила Катя. — Куда это?

— На вокзал, конечно.

— На какой?

— На Ленинградский.

— А тебе зачем?

— Мне тоже надо будет проводить одного человека.

— Кого?

— Андрея Ивановича, — ответила Таня.

— Какого это Андрея Ивановича? Артемова? — удивилась Катя. — Ты же его почти не знаешь! Видела один раз.

— А ты сколько раз своих ореховцев видела? — улыбаясь, спросила Ирина Павловна.

— Тоже один, но ведь мы потом переписывались.

— Ну и я с Андреем Ивановичем переписывалась, — сказала Таня.

У Кати сделались круглые от удивления глаза:

— Переписывалась с Андреем Артемовым и мне ничего не сказала?

Катя произнесла это так обиженно, что и Таня и мама рассмеялись.

— А когда он приедет? — спросила Катя. — Может быть, ты и это уже знаешь?

— Нет, — ответила Таня, — пока не знаю, но надеюсь, что буду знать.

Пятиклассницы

Экзамены остались позади. Ученицы четвертого «А», теперь уже пятиклассницы, снова собрались в школе. Только сегодня они пришли сюда не утром, как всегда, а после обеда.

Еще внизу, у лестницы, Ирину Павловну и Катю встретили Аня, Наташа, Ира Ладыгина и Валя Ёлкина. Все они были в белых передниках и с белыми лентами в косах. Лица у них были необычно торжественные, но какие-то невеселые. Даже Ира Ладыгина — и та присмирела. А уж про Аню Лебедеву и говорить нечего. Веки у нее припухли, а нос стал розовый — должно быть, она уже успела всплакнуть.

— Что это с вами, девочки? Отчего вы такие унылые? — тревожно и сочувственно спросила Ирина Павловна. — Так хорошо закончили год, а глаза на мокром месте! Случилось что-нибудь?

— Ох, вы не знаете! — чуть не плача, ответила Аня Лебедева. — Анна Сергеевна уходит…

— Как? Она не будет на вашем празднике?

— Нет, сегодня, конечно, будет, но в будущем году ее уже не будет. То есть у нас… в классе.

— Ах, вот в чем дело! — Ирина Павловна чуть заметно улыбнулась: она невольно вспомнила, как в начале года эта же самая Аня Лебедева обливалась слезами оттого, что Анна Сергеевна пришла к ним в класс, чтобы сменить заболевшую Людмилу Федоровну. Но, поглядев на взволнованные лица девочек, она сразу же согнала с губ даже тень улыбки.

— Да, конечно, — сказала она, — расставаться с таким хорошим другом нелегко. Но ведь можно и не расставаться. Вот, например, ваша Людмила Федоровна — она, так же как вы, в младших классах училась у Анны Сергеевны, потом перешла в средние, старшие классы, окончила институт, сама стала учительницей, а дружба у них продолжается до сих пор… Так что особенно горевать вам нечего!

— Это-то правда, — вздохнув, сказала Аня. — А все-таки будет уже не то…

Ирина Павловна потрепала ее по отросшим за зиму, слегка вьющимся на затылке волосам.

— Ну что ж поделаешь! — сказала она. — Впрочем, если вам уж так не хочется разлучаться с Анной Сергеевной, можете опять поступить в первый класс и будете учиться у нее еще целых четыре года. Ну как? Согласны?

Девочки переглянулись и негромко, как-то невесело засмеялись.

— Мы теперь уже на партах для первоклассниц и не поместимся, — сказала Валя Ёлкина, хотя как раз она, наверно, прекрасно поместилась бы на самой маленькой парте.

И, немного повеселев, девочки повели Ирину Павловну в класс.

Сегодня здесь было не так, как всегда: парты вынесены в коридор и на их месте — во всю длину класса — тянулся стол. Но это был не один большой стол, а несколько маленьких столиков, составленных вместе и накрытых скатертями. У противоположной стены поблескивало черным лаком пианино, вдвинутое в класс ради сегодняшнего праздника. Анна Сергеевна, стоя у подоконника, возилась с цветами — ставила в кувшины с водой огромные лиловые букеты сирени. А у стола трудились матери, накладывая на тарелочки ломтики торта, пирожные и конфеты в пестрых бумажках. Со стены, казалось, смотрела с удивлением на всю эту домашнюю веселую суету черная классная доска с несколькими, случайно уцелевшими белыми буквами.

Ирина Павловна поздоровалась со всеми и сразу же принялась вынимать из хозяйственной сумки, которую принесла с собой, чайные чашки и блюдца.

Аня и Наташа помогали ей.

— Ой, сколько вы чашек принесли! — сказала Аня. — Гораздо больше, чем нужно.

Анна Сергеевна обернулась.

— Вот это хорошо! — сказала она, подойдя к Ирине Павловне. — Отлично, что догадались… А то я уж боялась, что нам не хватит…

И Катя заметила, что Анна Сергеевна обменялась с мамой улыбкой и каким-то особенным — быстрым — взглядом.

— А что, Анна Сергеевна, — спросила Катя, — разве не все принесли посуду? Ведь мы условились, что каждая девочка захватит из дому по две чашки и по два блюдца — для себя и для своей мамы.

— Да ведь у нас еще гости будут, — сказала Анна Сергеевна. — Людмила Федоровна обещала прийти, Надежда Ивановна, Оля. А может быть, и еще кто-нибудь заглянет…

— Кто заглянет? — спросила Катя.

— Ну мало ли… — сказала Анна Сергеевна. — Из учителей кто-нибудь или из родителей… А знаете, Ирина Павловна, — добавила она, — мне кажется, что тот край стола лучше бы оставить незанятым. И отложить пирожных и конфет.

— Да-да, — ответила Ирина Павловна и унесла на другой край стола одну из тарелок с пирожными.

— Мамочка, — спросила тихонько Катя, идя вслед за мамой, — ты, наверно, знаешь, кого ждет Анна Сергеевна? А?

— Гостей, наверно. А кого же еще? — ответила Ирина Павловна, пересыпая конфеты из бумажного кулька в принесенную из дому вазочку.