Сверхприключения сверхкосмонавта - Валерий Владимирович Медведев

неизвестно, когда она появится, а он уже написал ей письмо. Трогательное немного и, главное, первое любовное послание, точь-в-точь такое, какое в ночном уединении может написать незнакомой и еще даже неизвестной девушке едва созревший юноша, испытавший первые радости любви и еще не изведавший ее мук. Но это у него впереди…

Ее нет… Ее нет… ни на берегу речки, ни в лесу и вообще в дачном поселке.

Однажды, ничего не сказав матери, Андрей уехал в Москву. В этот день, словно гонимый лихорадкой, он вновь метался по огромному городу: он был в консерватории, в картинной галерее, на поэтическом вечере в Политехническом — везде, куда влекло его неосознанное поэтическое чувство, потому что любовь тоже поэзия.

Он снова оказался в сквере под тем самым деревом, где когда-то произнес поразившие его слова.

— Андрей, на дачу покатим? — раздался чей-то голос.

Андрей поднял голову. У бровки сквера, придерживая мопед ногой, стоял Первый.

— Гляжу, ты! — весело сказал он. — Думаю, кто это? Знакомая личность!.. Ты что ж не сказал, что в город собираешься? Мы бы с тобой мигом! Я за своим транзистором гонял. Забыли в суматохе, когда на дачу собирались.

Они мчались по загородному шоссе. Первый включил приемник. Сочный, волнующий голос Яхонтова читал стихи Пушкина «Желаю славы я!..»

«А я? — подумал Андрей. — Я тоже славы желаю!.. Немедленно. Может, тогда я сразу нашел бы… Она нашла бы меня… Я читал бы стихи в Политехническом, как известные поэты, она подошла бы ко мне откуда-то из задних рядов, попросила бы автограф, я написал бы, поднял глаза и увидел: ОНА!..»

Глава пятая

Андрей разделся, положил на одежду книгу и медленно вошел в воду. Лес отражался в речке, колеблясь на мелкой волне.

Компания решала задачки и привычно ссорилась, не находя решения.

Ветер перевернул страницы книги, и из нее вылетело письмо. Третий подхватил его, чтобы положить на место, но успел прочесть первые строчки.

«Здравствуйте, Тэна!

Это письмо вам пишет…»

Трое склонились над письмом, хотя и не собирались читать его до конца.

— Ага! Понятно, почему Ленский не танцует… — иронически бросил Первый.

Они беззлобно засмеялись, переглянулись и водворили письмо на место.

Когда Андрей, сплавав на другой берег, вернулся, Первый многозначительно подмигнул ему:

— Долго будешь ее прятать?

— Кого? — удивился Андрей.

— Брось! Мы все знаем! — хохотнул Второй.

— Ты хоть расскажи, какая она? — попросил Третий.

— Да кто?

— Тэна твоя… — выпалил Первый.

Андрей молча отодвинулся. Трое лежали вместе. Андрей чуть в стороне.

И тут свершилось!

Берег все тот же, все такой же реденький лесок просматривается почти насквозь, все так же покачиваются лодки, прикованные к пристани, но уже свершилось то, что вдруг привлекло внимание троих, а для Андрея преобразило этот простой пейзаж в мир сказки.

На берегу появилась Она.

На первый взгляд это была обыкновенная девочка, но Андрей с первого же мгновения почувствовал, что это Она!..

Все трое повернули голову к Андрею и, увидев на его лице отражение того, что происходило в его душе, спросили:

— Она?

— Та самая?

— Тэна?

И Андрей не знал, что ответить, потому что для него она и в самом деле Она, а для них?..

Она улыбнулась, просто так, никому: небу, реке, лесу… Солнце золотило ее волосы, вода и лес отражались в ее глазах, а по щеке пробежала легкая тень одинокого облачка, которое ветер гнал по огромному пространству неба.

— Да, теперь я понимаю Андрея, — сказал Первый.

— Ради такой и я на танцах бы стоял истуканом, — сказал Второй.

А Третий присвистнул.

Она легла на траву и раскрыла журнал. Она даже не посмотрела в их сторону, хотя трое старались изо всех сил привлечь ее внимание: Первый ходил на руках, Второй лихо прыгал с вышки, а Третий громко и с большим мастерством насвистывал мелодию песни «Путник в ночи». Только Андрей не делал ничего такого, он лежал и читал, как Она. Внутри его все дрожало, вспыхивали и гасли молнии, бушевал ливень и гремел гром, а он спокойно лежал и машинально перелистывал страницы.

Первый, устав ходить на руках, вынул из кармана зеркальце и направил колкий солнечный луч на лицо незнакомки.

Она подняла голову и оглядела компанию тем равнодушным взглядом, каким смотрят на незнакомых людей.

«Странно! Почему же Она, Тэнка, даже не улыбнулась мне, почему не кивнула мне головой?..» — подумал Андрей.

Она поднялась и спокойно пошла прочь.

Все тут же последовали за ней, держась поодаль.

«Почему я не один? Почему мы идем вместе? Почему я с ними? Зачем они здесь? Это ведь я, я, я искал ее и нашел!» — билась в голове Андрея мысль.

Она вошла в калитку дачи, и ее мать позвала из окошка:

— Наташа! Давно пора обедать. Сколько можно тебя ждать?

«Что? Наташа, а не Тэна? Значит, Андрей, ты ее не знаешь, значит, недаром она с тобою не поздоровалась? Ну-с, что скажешь, Андрей?» — насели ребята.

Но не может же Андрей объяснить ребятам все, что происходит с ним с самой ранней весны. Он растерянно смотрит на них.

Впрочем, долго ждать объяснений ребята были не намерены, какая-то одна и та же мысль заставила их быстро разойтись по своим дачам.

По-видимому, та же мысль погнала домой и Андрея. Тут он быстро привел себя в порядок перед зеркалом, не замечая, что с веранды за ним подглядывал младший брат, разучивающий, как всегда, скрипичные упражнения.

— Мама! — крикнул Олег. — Андрей опять в зеркало смотрит.

Андрей вздрагивает и вылезает в окно.

Он бежал через весь сад, чтобы скорее вновь очутиться у дачи Наташи.

— Ага! Теперь все понятно! — ехидничал Олег.

— Ничего тебе не понятно!.. — сказала мать. Из окна было видно и ту самую дачу, куда устремился Андрей, и троицу его приятелей, спешивших со всех сторон к заветной калитке. Все они в нарядных костюмах, словно собрались куда-то на праздничный вечер. И на лицах у них один и тот же вопрос: увидят ли они ЕЕ?

Она появилась у калитки и на вопрос матери: «Наташа, ты куда?», ответила:

— Кажется, на берегу я оставила сумочку.

Тот же магнит тянет ребят за Наташей к речке. Они тоже ищут потерянную сумочку, и это