Илийка. Не смолкает прибой - Анастасия Антоновна Зорич

уже готовая начать ссору, — а ты меня нарочно толкаешь, потому что вырос такой здоровенный, и вещи мои всегда хватаешь…

— Не беру я ничего, — оправдывался Михай.

— Все баночки у меня перетаскал, и лоскут большой тоже.

— Выдумываешь… — Михай запнулся, взглянув на Илийку. Злополучные баночки понадобились для смолы, а цветным лоскутом пришлось залатать рубаху перед тем, как ее просмолить.

— А если бы и взял, — сейчас же нашелся Михай. Он вообще в ссорах с сестрой проявлял большую находчивость. — Все равно, зачем было такой шум подымать?

— Перестань! Слышишь, Михай! — вмешался Илийка.

— Мне что… я могу и помолчать. — Товарищ обиженно засопел.

— Я буду кататься на карусели, а Михай нет, — как ни в чем не бывало, опять заговорила Иляна.

— Почему? — не выдержал Михай. — Почему это ты будешь кататься, а я нет?

Илийка рассмеялся. Когда его друг разговаривал с сестрой и сводил с ней бесконечные счеты, трудно было представить, что это тот самый Михаи, каким его знали на заводе.

— У меня есть деньги, — сообщила она. — А у тебя нет.

— Тебе мама всегда дает деньги, а мне ни лея… Слушай, Иляна, будь хорошей сестрой: дай половину.

— Не дам. — Иляна плотно сжала кулак и спрятала его за спину. Михай схватил ее за руку. Илийка остановил приятеля. Он кое-что придумал, они с Михаем тоже покатаются на карусели.

Из-за ограды доносилась мелодия старинной польки.

Все трое вошли в ворота.

— Вот она, вот. — Илийка указал влево, где на возвышенности стояла карусель.

— Как красиво! Вы только посмотрите, как красиво!..

Иляна даже голову склонила набок, любуясь необычайным зрелищем.

Лучи заходящего солнца зажгли уцелевшую кое-где позолоту, рассыпали светотени на пестром тряпье, спадавшем с полукруглого купола.

— Словно волшебный шатер! — воскликнул Илийка. — А кони! Если издали смотреть, они совсем как настоящие.

— Тебе тоже нравится! — обрадовалась Иляна.

Михай, пожав плечами, молча пошел к карусели.

Скрещенные доски с углублением посредине еще можно было принять за самолет, но у этих деревянных обрубков только воображение Илийки находило сходство с настоящими конями. А Михай прежде всего видел толстые подпорки у них под квадратным брюхом, свалявшуюся мочалу вместо хвоста и ноги, какие бывают у слонов на картинках.

Однако любителей верховой езды было много и среди взрослых, и среди детей.

— Я хочу покататься на лошади, — повернулась к Илийке Иляна.

— Садись на скамейку, а то еще свалишься, — буркнул Михай.

Но сестра не удостоила его ответом, даже головы не повернула.

— Кататься, наверное, очень приятно, — продолжала она — Кружишься, как будто танцуешь.

Илийка не мог ответить, насколько приятно и интересно вертеться все время по кругу, да еще в одну сторону. По выражению лиц катающихся это трудно было определить. Одни сидели с каменными лицами, точно выподняли какую-то очень нужную и не весьма приятную обязанность, другие весело переговаривались, щелкали семечки, без особого стеснения сплевывая в толпу около карусели.

Любопытные, расположившиеся вокруг вертящейся площадки, отпускали шуточки и давали всевозможные «практические», иногда довольно ехидные советы лихим наездникам.

И над всей этой шумливой толпой, заглушая говор и взрывы смеха, неслись пронзительные звуки польки.

Едва карусель остановилась, как Иляна поспешила занять место. Она крепко ухватилась за пеньковую гриву лошади и блаженно улыбнулась. Но так как зрителей было гораздо больше, чем желающих покататься, а свободных мест сколько угодно, то девочка перешла на самолет, еще через несколько минут она пересела на скамейку и в конце-концов взгромоздилась опять на рыжую ободранную лошадь.

— Не свались со своего рысака! — насмешливо крикнул ей Михай, стараясь скрыть нотки зависти.

Иляне было совсем не страшно. После первого круга, поравнявшись с друзьями, она улыбнулась и помахала им рукой. После второго она уже взглянула на брата серьезно, а когда приблизилась в третий раз, на ее лице не оставалось ни тени удовольствия. Илийке даже показалось, что Иляна побледнела. А карусель вертелась все быстрее и быстрее. Вдруг девочка покачнулась.

— Посмотри! — крикнул Илийка. — С ней что-то неладно.

— Ну, что там еще? — отозвался Михай, но, взглянув на Иляну, заволновался: — Ей и в самом деле плохо… Ой, она упадет… Илийка, она разобьется!.. Что же делать? Иляна! Иляна, держись!

— Голова, наверное, закружилась…

Михай побежал за каруселью вокруг деревянной ограды, натыкаясь на людей, не спуская с сестры испуганных глаз. Илийка бежал за ним. Иляна сидит с внутренней стороны помоста и, если она не удержится на своем скакуне, то упадет туда, где вертятся эти щербатые доски… Ее может раздавить.

— Упадет! Ой, упадет она! — закричал в ужасе Михай и побежал еще быстрей, обгоняя карусель.

Илийка чувствовал, что и у него начинает кружиться голоса. Надо что-то сделать. Спасать Иляну.

— Остановим карусель, — воскликнул он, увидев, как покачнулась Иляна. — Скорее!..

Перепрыгнув ограду, он ухватился за железные прутья скамейки. Его рвануло и потащило вперед. Илийка что было сил уперся в землю. Платформа вздрогнула и пошла медленнее. Мальчик споткнулся о колышки, к которым была прикреплена проволока, тянувшаяся с купола карусели, и упал.

Михай испугался, что платформа изуродует друга.

— Отпусти руку! — закричал он, бросаясь на помощь. Ио Илийка, ухватившись другой рукой за проволоку, уже остановил карусель.

Все это произошло быстро. И только когда мальчики уже были иа платформе, окружающие поняли, что происходит, и поспешили к Иляне.

Ее усадили на скамейке в саду. Кто-то побежал за водой, вокруг охали, шумели.

Глаза Иляны были полузакрыты. Крупные капли пота выступили на лбу и подбородке. Илийка взял ее за руку. Рука была холодная и странно тяжелая. Не поднимая головы со спинки садовой скамейки, девочка взглянула на него и попыталась улыбнуться. Но улыбки не получилось.

— Выпей воды, слышишь, — грубовато сказал Михай и, приподняв голову сестры, поднес стакан к ее пересохшим губам. — Ну пей, тебе говорят. Поможет.

Выпив воды, Иляна действительно почувствовала себя лучше. Она поправила платьице, съехавший набок бантик и села удобнее.

— Ну что, прошло уже? — поинтересовался Илийка.

— Прошло, — кивнула она и виновато взглянула на друзей.

— Это из-за вас, что ли, мне нужно начинать все сначала? — Расталкивая толпу, к приятелям приблизился смуглый худощавый юноша.

— Митря? — удивился Михай, — Ты что тут делаешь?

— Я? Кручу карусель. А вы вот остановили.

— Это все она… наездница, — иронически заметил Михай, который, как только опасность миновала, опять вернулся к своему обычному тону в разговорах с сестрой.

Иляна бодро улыбнулась.

— Только деньги истратила, — укорял ее брат.

Толпа, собравшаяся было у скамейки, расходилась.

— Всегда из-за нее неприятности. Чего она увязалась? Кто ее звал? И карусель Илийка напрасно остановил, пусть бы стукнулась хорошенько, в другой раз не полезла бы. Лучше б я