Илийка. Не смолкает прибой - Анастасия Антоновна Зорич

Когда мать смотрела на него вот так печально, он не мог возражать.

— Не слушай никого, Илийка! — Она порывисто прижала к себе сына. — Тебя им не отдам, маленький мой!

Она смахнула концом платка слезинку, медленно поднялась со скамьи, взяла ведро и вышла.

В комнату белым комком влетел щенок. Илийка схватил его на руки. Он стал такой забавный! Лизнув мальчика в подбородок, щепок вдруг сердито затявкал: в окно кто-то три раза стукнул. «Михай!» — обрадовался Илийка и, прихватив щенка, выбежал на улицу.

— Михай! Уже выздоровел?

— Да. Вечером отец принес стакан красного вина, и сразу все прошло, — небрежно бросил товарищ.

— А я буду работать на заводе, — с гордостью сообщил Илийка.

— Вот хорошо! Где?

— В котельной.

— Теперь там мош Ротару. Он любит поворчать.

— Зато сказки хорошие рассказывает, — возразил Илийка. — Пойдем к нему вечером!

— Хорошо, — охотно согласился Михай.

— Только сначала зайдем в подземелье, я расскажу тебе о моем новом плане, — оживленно сказал Илийка.

— Может, завтра или послезавтра туда пойдем? — жалобно попросил Михай. Он еще не пришел в себя после недавних приключений и ничуть не жаждал новых. — У меня горло болит и грудь, нельзя никуда ходить. Лучше в другой раз.

— Нет, сегодня, — как всегда, твердо сказал Илийка, и товарищ замолчал, зная, что спорить бесполезно. Он только вздохнул и подумал, в какую еще историю хочет его втянуть неугомонный друг.

— Идем, — настойчиво повторил Илийка.

— Подожди… Вон Иляна в окно смотрит, сейчас побежит сплетничать, что я вышел из дому. Мама сказала, чтобы я еще сегодня лежал и никуда не выходил. Посидим, а когда Иляне надоест за мной подсматривать, тогда уйдем.

— Ну, ладно.

Мальчики уселись на скамейке возле ворот. Щенок вертелся на коленях Илийки и, когда его выпустили, бросился к карману Михая.

— Смотри, умный какой стал, — смеялся Илийка.

Михай иногда приносил их питомцу кость или корочку хлеба, но сегодня карманы его были пусты.

— А мастеру старайся не попадаться на глаза — ко всему придирается. Злой, как собака, — наблюдая за попытками щенка добраться до кармана, поучал Михай.

— Ну, что ты, Михай! Мой песик совсем не злой, а ты говоришь — злой, как собака…

Михай рассмеялся и посадил щенка на колени, тот опять потянулся к его карману.

— Илийка, как же так? У собаки до сих пор нет имени. Давай назовем ее Белкой, — предложил Михаи, погладив пушистую белую шерсть щенка.

— Белка? Ну, нет, кто же будет бояться собаки с таким именем? А ои должен быть сильным. Давай назовем его Волком.

— Где ты видел белого волка?

— Ничего что белый. Только Волком назовем, — настаивал Илийка. — Значит, решили: Волк, Волк!

— Ну, Волк так Волк, — согласился Михай.

— Давай приучать его к этому имени.

Михай опустил щенка на землю и стал звать: Волк! Волк! Но тот не обращал никакого внимания на зов и занялся исследованием ближайшей паучьей норы.

— Волк! Волк! — звали мальчики, но щенок даже не оглядывался.

— Ничего, привыкнет, — сказал Илийка. — Я его буду дрессировать.

Взглянув на окна своего дома, Михай обрадованно сообщил:

— Иляна ушла!

— Так пойдем же скорее! — Илийка многое хотел сообщить другу.

В подземелье Михай, разлегшись, как всегда, на сене, заговорил с напускной небрежностью:

— Нам надо было не обращать внимания на стрельбу и плыть через Днестр. — Он взглянул на Илийку, ожидая одобрения за такую храбрость. Но тот только снисходительно улыбнулся.

— Ну, ничего, — несколько смешался Михай. — В следующий раз будем решительнее. Только подождем, пока все успокоится.

— Следующего раза не будет, — задумчиво ответил Илийка.

— Как так — не будет?

— Видишь ли, я об этом говорил с одним человеком…

И торопливо, словно боясь, чтобы его не остановили, Илийка передал ему свой разговор с Петрей.

— Умный человек этот твой знакомый, — со вздохом облегчения произнес Михай. — Я сам давно думал, что у нас ничего не получится, да только тебе не говорил… Ну, вот и хорошо. Значит, через Днестр нам плыть уже не надо?… — Михай блаженно улыбнулся и лег поудобней.

— Да, я остаюсь.

— Ну, я-то один тоже никуда не пойду. Мне совсем не нужны эти приключения. Куда лучше сидеть дома. Это ты ведь меня уговаривал бежать в Россию.

— Да, но я тогда ничего не понимал… И я еще думал… — Он хотел добавить: «там отец», но промолчал.

— А все-таки мне жаль, что мы остаемся, — задумчиво проговорил Михай.

В первую минуту он очень обрадовался, что не нужно плыть через Днестр, что все страхи и волнения, связанные с побегом, позади. Однако, когда он убедился, что Илийка окончательно передумал и что он, Михай, остается на заводе крутить до одурения, до нестерпимой ломоты во всем теле ненавистную ручку сверлильной машины, ему стало не по себе. Не хотелось расставаться с заманчивыми мечтами о побеге в неведомую, чудесную страну. «Значит, все останется так, как есть, долго-долго… Будет опять придираться мастер, и хлеба вволю не поешь, и с утра до вечера крути и крути машину…»

— Что же мы будем делать? — безнадежно спросил Михай.

— Я знаю, что мне делать. Мне надо освободить отца. Он в тюрьме…

Михай приподнялся и с удивлением посмотрел на друга.

— Откуда ты это взял?

— Узнал. Ты мне поможешь, Михай? Ты не испугаешься?

— Ну конечно! А как лее иначе? Ведь мы друзья навсегда. Верно?

— Да.

— Вот видишь! Я буду тебе помогать, чем только смогу.

— Спасибо. Ты настоящий друг. Только нас ведь могут посадить в тюрьму, — предупредил Илийка.

— Друзья должны быть вместе, — твердо произнес Михай.

— Мне мой знакомый говорил: рабочие борются, чтобы лучше жилось. Они хотят сделать революцию. И мой отец этого хотел. Потому его и держат в тюрьме.

— Я тоже слышал про рабочих-коммунистов, — шепотом подтвердил Михай, — и про революцию.

— И если у нас сделают революцию, все изменится. — Илийка помолчал. — Тогда маме уже не нужно будет стирать у Думитриу. Она по ночам спать не может — так руки болят.

— Иляна выздоровеет, я перестану крутить ручку и выучусь на мастера.

— У нас тогда будет, как в Советском Союзе. Я куплю себе краски, кисти, карандаши — все, и нарисую картину. Еще куплю книгу о Спартаке и еще много книг… интересных… И все толстые, чтобы каждую можно было долго читать, — мечтательно сказал Илийка.

— Ты хочешь, чтобы революция была у нас? — в раздумье спросил Михай. Илийка вскочил на ноги.

— Хочу. Рабочие непременно сделают революцию.

И мы будем им помогать.

Михай тоже поднялся.

Илийка очень серьезно взглянул на него и положил обе руки на плечн друга.

— Послушай, Михай, давай поклянемся