История другого лета - Андрей Асковд

нам развлечение и занятие. А я подумал, что так себе занятие и развлечение. Мы легли, и бабка выключила свет.

Вовка всё никак не мог устроиться. Ворочался, как говорит бабка, как уж на сковородке. Мне это надоело.

– Хватит вертеться, – ткнул я его в бок.

– Я не могу, – тихо ответил Вовка. – Мне кажется, что картошка в моей голове пустила ростки и они сейчас наружу вылезут. Там всё шевелится. Посмотри.

Я посмотрел, но ввиду того, что было темно, я, естественно, ничего не увидел. Так Вовке и сказал.

– А ты потрогай волосы, – предложил он.

Я потрогал его шевелюру, но тоже ничего странного не заметил. Разве что немытая голова после дождя казалась неприятно жирной.

– Нет там ничего, – резко ответил я и отвернулся.

– Вы что там вошкаетесь? – подала голос бабка.

– У Вовки в голове что-то шевелится, – ответил я. – Говорит, что картошка всё-таки пустила корни и расти начала.

Бабка что-то там проворчала насчёт бестолочей пустоголовых, у которых в принципе ничего в голове шевелиться не должно, потому что там ничего отродясь не было.

– Ну, показывай, – бабка включила свет.

Вовка сел на кровать и наклонил к бабке голову. Та запустила пятерню в его шевелюру и, как я, тоже поворошила там. Затем достала из неё руку и посмотрела на неё.

– Кроме капусты ничего нет, – заключила она. – Завтра голову мыть. А не то и правда там что-нибудь зашевелится. Только не картошка, а вши.

Я попробовал предположить, что вдруг у Вовки уже есть там вши. Вшей мне не хотелось, и я попросил бабку переложить меня от Вовки. Я готов был и на печке поспать. Ну или на диване в зале. Бабка ответила, что вшей никому не хочется. Но если у Вовки они и есть, то у меня тоже уже есть. Так что нечего разносить их по всему дому.

– Утро вечера мудренее, – сказала бабка и выключила свет.

Теперь мне начало казаться, что в моей голове тоже что-то шевелится. Ну или в волосах. Звать бабку проверять было бессмысленно. Всё равно оставит всё как есть до утра. Насчёт того, что утро мудренее я сомневался. Утром могло быть только уже поздно. Теперь я начал приставать к Вовке, чтобы он у меня посмотрел.

– Так! – послышался строгий голос бабки. – Кто ещё рот откроет и издаст оттуда хоть один звук, тот пойдёт спать в хлев. Туда со вшами можно.

В хлеве спать не хотелось. Даже без вшей. Мы с Вовкой решили переждать, пока бабка с дедом заснут, и потом разобраться со своими головами. Я решил, что вечер в данном случае мудренее утра.

Через некоторое время послышался характерный чередующийся храп – то от бабки, то от деда. Я осторожно слез с кровати и, прикрыв поплотнее занавеску на входе, включил в нашей комнате свет. Вовка был готов к осмотру.

После тщательного изучения его шевелюры я тоже ничего, кроме остатков капусты из щей, не нашёл. Вшей не наблюдалось. Затем Вовка проверил мои волосы. Со мной вообще всё в порядке было: ни вшей, ни, тем более, капусты.

– А у людей может картошка в голове прорасти? – Вовку не отпускала эта мысль.

Я сказал, что, насколько я знаю, таких случаев не было пока, а знаю я не очень много. Но я вспомнил, что есть история про женщину, у которой из головы змеи росли. И звали её ещё как-то необычно, вроде как Гангрена. Я рассказал эту историю Вовке. Про то, что все, кто смотрел на неё, превращались в камень.

Вовка задумался и ещё раз потрогал голову. Я успокоил его. Сказал, что змеи из его головы вряд ли вырастут, а вот насчёт картошки сомневаюсь, надо наблюдать. Вовка попросил понаблюдать сейчас и повнимательнее. Потому что у него прям явно что-то шевелится. Он прям чувствует, и постоянно хочется голову чесать.

– Вдруг они вот прям сейчас прорастают, – он запустил пальцы обеих рук в волосы и стал чесаться, как будто у него действительно были вши. – Надо что-то делать.

Мысль была одна. Сквозь волосы было мало что видно. Если там и растёт что-то, в чём я сильно сомневался, то не так-то быстро это и вырастет. Если там вши, то тем более идея подходящая.

В нашей комнате, в серванте, среди спиц и клубков с нитками, лежала ручная машинка для стрижки. Я видел, как бабка иногда ею стригла деда. Со стороны казалось, что ничего сложного. Я предложил Вовке единственный вариант – постричь его налысо. Тогда, если что-то и прорастёт, это будет сразу видно. А если вши, то таким образом мы избавимся от них. Нет волос – нет вшей.

– А ты будешь стричься? – поинтересовался Вовка.

Я почесал голову и подумал, что на всякий случай тоже надо бы. Как говорит мама: «Волосы не зубы. Отрастут». О том что, что у меня там что-то прорастёт, я не переживал, а вот из-за вшей немного беспокоился.

Взяв машинку в руку, я приготовился. Вспоминая прошлый опыт стрижки, я решил, что налысо стричь проще, чем модельно. Не надо ничего равнять и подравнивать. Стриги, пока лысая башка не покажется, и всех делов-то.

На деле оказалось всё сложнее. Машинка была явно не для детской руки. Пришлось взять её обеими руками. Дело пошло быстрее. Процесс сопровождался Вовкиным негромким ойканьем и морщеньем его лица. Не скажу, что споро, но, тем не менее, результат вырисовывался.

Сначала я выстриг волосы со лба и макушку. Вовка стал похож на плешивого деда. Потом у меня устали руки. Я даже предложил Вовке так и оставить. Если утро действительно будет мудренее, то часть волос у Вовки сохранилась, будет легче отращивать остальные. Всё-таки не совсем лысый. А если надеть кепку, то вообще ничего не заметно. Вовка посмотрел на себя в зеркало и сказал, что лучше уж лысым, чем с такой стрижкой.

– Стриги, – сел он обратно. – С кепкой сам ходи.

На самом деле я не то что с кепкой, я вообще стричься перехотел. Да и голова чесаться перестала. Я так Вовке и сказал.

– Как всегда, обманул, – надулся он.

Я в своё оправдание сказал, что у меня перестало чесаться. А если у Вовки и были вши, то, когда он станет совсем лысым, мне опасаться будет нечего. Да и с машинкой управляться не так легко, как ему кажется.

Отдохнув, я продолжил. За несколько заходов Вовка был пострижен. Не идеально, но в основном волос у него больше не было. Остатки я решил оставить бабке достричь. Завтра