Черное солнце - Джеймс Твайнинг

— А зачем вам надо было раскапывать главный вход, когда вы могли проникнуть сюда через тот, которым воспользовались мы, и в два раза быстрее? — спросил Арчи.

— Кроме того, что грузовики — на тот случай, если придется вывозить отсюда что-то крупногабаритное, — могли подъехать сюда только через главный туннель? Это просто. Три дня назад, когда мы прибыли сюда, я еще не знал о существовании другого входа. Мой дядя сообщил о наличии только одного входа — главного, через который с его помощью пригнали сюда вагоны. О существовании второго входа, которым воспользовались вы, свидетельствовала лишь надпись на картине, вероятно, орден считал, что таким образом сюда будет легче добраться. Когда Иоганн появился здесь — одновременно с вами — и сообщил мне о вашей находке, я решил на время оставить вас в покое. Это был способ отвлечь ваше внимание и сделать так, чтобы вы нам не мешали.

— Совет никогда и ни за что не простит тебе этого, — твердо проговорил Том, — как только они узнают, на что ты решился, они сделают все, что в их силах, чтобы остановить тебя.

— Какой совет? Вот этот, что ли? — Фельц сунул руку в карман и вытащил пригоршню золотых колец, а затем презрительно швырнул их на пол. Это были совершенно одинаковые кольца с гравировкой: решетка о двенадцати клетках, и в одной из них — бриллиант. — Досадно, черт возьми. Хотел бы я видеть их лица, когда б они узнали, что я принес человечеству новый мировой порядок, который не оставит камня на камне от того, с чем они боролись на протяжении последних шестидесяти лет. Час «Хрустального клинка» настал!

Глава 95

11 января, 19.02

Гехт отвел их под дулом автомата в малый туннель, наскоро связал им руки пластиковыми лентами и повалил на землю. Ренуик пытался сопротивляться, но получил прикладом в живот и плашмя по плечу и рухнул как подкошенный. Земля была холодной, и Том ощущал с каждым ударом сердца тупую боль в раненом плече.

— Я не прощу тебе предательства, Гехт, — процедил Ренуик сквозь стиснутые зубы, — ты мне за все заплатишь.

— Сомневаюсь, Кассиус, — хмыкнул Гехт, — в следующий раз, когда я нажму на кнопку, она сработает, — он издевательски повертел пультом ДУ перед носом Ренуика, — и когда это произойдет, ты со своими дружками окажешься в эпицентре.

Он ударил Ренуика кулаком в висок и массивным перстнем рассек кожу у того над ухом. Из раны хлынула кровь.

— Ну, как оно тебе, Ренуик? — усмехнулся Арчи, когда Гехт удалился в туннель, отрядив двух охранников сторожить их. Как только Гехт скрылся из виду, охранники закурили и углубились в беседу. — Три «пе»: перехитрили, предали, посадили.

— Чем злорадствовать, Коннолли, ты б лучше подумал, как нам выбраться отсюда, — огрызнулся Ренуик, кровь сочилась из раны над ухом и капала ему на плечо.

— Нам, говоришь? — рассмеялся Арчи. — Если я что и придумаю, будь уверен, что ты этим не воспользуешься.

Воцарилось молчание. В узком туннеле отдавались эхом стук молотка, повизгивание дрелей и пил — в зале орудовали люди Фельца. Том догадался, что они скорее всего демонтируют вагон, готовясь перевезти смертоносный груз… но куда? Да куда им заблагорассудится. И это было самое страшное. Еще немного, и этого Фельца уже не остановить. Похоже, Арчи прочитал его мысли.

— А он в самом деле может изготовить из этого, как там ее, атомную бомбу?

— Сомневаюсь. — Том покачал головой. — Это невозможно без уймы дополнительного оборудования и ноу-хау. Да это ему и не нужно. Если он выставит этот уран на торги, вырученных средств вполне хватит на финансирование небольшой армии. Кроме того, всегда есть опасность, что речь пойдет о так называемой грязной бомбе — ведь он об этом сам проговорился. Ты представляешь, что будет, если такая штука рванет где-нибудь, например, в Берлине, Лондоне или Нью-Йорке.

— Вот тебе и Янтарная комната, — уныло заметил Арчи.

— Не могу поверить, что на протяжении стольких лет люди искали то, что давно сгинуло, — согласился Том.

— А твой отец верил, что существует, — вмешался Ренуик. — По-твоему, и он тоже ошибался?

— Не смей говорить об отце, — оборвал его Том.

— Не забывай, что он обратился ко мне, а отнюдь не к тебе, когда получил сведения о связи Янтарной комнаты с нацистским «золотым» поездом. — Ренуик едва заметно усмехнулся. — Я давным-давно забыл об этом, но несколько лет назад случайно наткнулся на венском аукционе на подлинник Биляка. Я подумал, что если уж одна картина выжила, несмотря на всю конспирацию Гиммлера, это может означать, что где-то сохранились и другие две, а значит, и шанс отыскать это место.

— Но найти эти две картины тебе не удалось, верно?

— Нет, я их нашел, и вполне своевременно. И не только нашел, но и заполучил в руки. Оставалось найти последнюю, и вот с ней у меня и возникли проблемы. Тогда-то я и решил опереться на вашу помощь. Подумал, что свежая пара глаз пригодится, и не ошибся.

— Но серьезных дивидендов это тебе не принесло, не так ли? — ехидно заметил Арчи. — Может, ты не замечаешь, так я тебе напомню: ты вот-вот будешь похоронен под высокой горой.

— Сейчас меня интересует только одно, — Том внимательно посмотрел на Ревика, — там, в Санкт-Петербурге, в Екатерининском дворце, ты сказал одну вещь. Ты сказал, что мой отец с самого начала знал, кто ты такой. Что он сотрудничал с тобой. Это правда?

Ренуик выдержал взгляд Тома, но в тот самый момент, когда, казалось, он собирался что-то сказать, из туннеля снова возник Гехт. Завидев его, охранники отшвырнули сигареты и встали навытяжку, а один из них несильно ткнул Арчи под ребра, чтобы продемонстрировать Гехту свое усердие. Гехт одобрительно хмыкнул.

— Принеси мне чего-нибудь выпить, — приказал он одному из охранников, — да, и если увидишь Дмитрия, скажи ему, что для взрыва все готово.

Охранник кивнул и послушно засеменил в сторону зала, едва не столкнувшись с идущим навстречу ему человеком в шлеме и куртке со светоотражающими полосами.

— Какого черта ты здесь шляешься? — прорычал Гехт, когда человек приблизился. — Ты должен быть в зале и вместе со всеми разгружать вагоны.

Человек пожал плечами и, заметив, что у него развязался шнурок на ботинке, нагнулся, чтобы завязать его. Нагнувшись, он исподлобья взглянул належавшего на земле Тома и подмигнул ему.

Это была Витюша.

Глава 96

11 января, 19.02

Том покосился на Арчи,