Я сделала ошибку - Корри Джейн

После происшествия банкноты были разбросаны повсюду. Около восемнадцати тысяч фунтов удалось собрать, но остальное, по словам полиции, либо полностью уничтожено, либо украдено. Оказывается, это не редкость для зрителей на месте аварии – прикарманить то, что «плохо лежит». По иронии судьбы, если бы деньги были в новых пластиковых купюрах по пять и десять фунтов, они могли бы остаться неповрежденными. Но из-за величины суммы банкноты были крупного номинала. К счастью, в банке удалось заменить те, которые еще поддавались идентификации.

Муж бросил на меня уничтожающий взгляд:

– Ты не та женщина, за которую я тебя принимал.

Эти слова ранили больше, чем любые другие, потому что они были правдой. Я действительно не та женщина, какой и сама себя считала.

Сейчас я мысленно возвращаюсь к вечеру смерти Мэтью Гордона, когда полиция постучала в нашу дверь.

– Вы обвиняете маму в убийстве одного из моих пациентов? – пробормотал мой муж, когда офицеры допрашивали нас в гостиной. – Она даже не знала его! Мэтью Гордон был просто обычным пациентом клиники, который по случайности учился в одной театральной школе с моей женой.

Я находилась в таком же замешательстве, как и он. Я только что вернулась после того, как видела Мэтью живым и здоровым. Как же Бетти, которая еще не пришла с каких-то своих вечерних курсов, могла быть причастна к его смерти? Было самое время рассказать полиции о пакете; признаться, что я встречалась с Мэтью ранее этим вечером.

Но я слишком испугалась. Вскоре, пока полицейские еще были у нас, Бетти вернулась домой и, к нашему ужасу, была арестована и доставлена в полицейский участок.

Мы нашли даму-адвоката, которая специализировалась на делах об убийствах. Убийство! Это казалось совершенно нереальным. Но Бетти даже не отпустили под залог. До суда она содержалась под стражей в тюрьме на окраине Лондона.

Когда мы пришли навестить ее, Бетти рассказала нам то же самое, что и полиции.

– Я направлялась на занятия по ювелирному делу и случайно оказалась рядом с Мэтью Гордоном на платформе, когда он внезапно упал на рельсы. Я не знала его лично!

Полагаю, такое возможно. Когда на платформе столько людей, у вас обязательно найдется какая-то связь с кем-то из них, даже если вы сами об этом не подозреваете.

Потом свекровь разрыдалась. Она так сильно дрожала, что мы даже слышали, как у нее стучат зубы.

– Было очень страшно, когда он вот так погиб…

– Ты в шоке, мама, – произнес Стюарт. – Это просто ужасный несчастный случай.

Затем он неловко попытался обнять ее, но один из офицеров вмешался:

– Никаких прикосновений!

Однако, когда время посещения закончилось, Бетти успела прошептать мне на ухо:

– Только не говори, что ты тоже с ним встречалась…

Вот тогда я и поняла. Она знала о Мэтью.

Но откуда? И все равно я никак не могла поверить, что моя замечательная свекровь виновна в убийстве. Вероятно, произошла какая-то ошибка. Но я молчала, убежденная, что ее выпустят. В конце концов, где доказательства?

Что же касается денег, то они больше не представлялись чем-то важным. На фоне общей картины.

А вскоре все стало рушиться на глазах.

Заявление моего мужа, в котором был отражен факт, что Мэтью являлся его пациентом и когда-то учился со мной в одной театральной школе, привело к дальнейшим полицейским расследованиям. Как сообщила мне адвокат, персонал отеля в Уортинге дал показания, что мы снимали один номер на двоих. Присутствовавших на той рабочей рождественской вечеринке тоже опросили. Дженнифер сказала, что видела, как мы вместе поднимались на четвертый этаж. Я поклялась, что тогда ничего не было, но поняла, что на суде меня будут расспрашивать о том, что происходило между нами после этого.

– Вас попросят описать ваши отношения с Мэтью, – предупредила адвокат.

– Зачем? – удивилась я. – Какое это имеет отношение к делу?

– Обвинение может посчитать, что это повлияло на мотивы Бетти и подтверждает ее вину. – Она бросила на меня взгляд, который можно было истолковать и как сочувствующий, и нет. – Ваш муж знает о вашем романе?

– Нет. Только… только то, что мы с Мэтью когда-то были знакомы много лет назад.

– Скоро узнает, когда вы дадите показания. Возможно, вы захотите сначала рассказать ему.

Но я просто не смогла набраться смелости.

Тем временем Бетти отказывалась разрешить кому-либо из нас снова навестить ее в тюрьме.

– Она слишком расстроена, – пояснила адвокат. – И говорит, что это только лишний стресс для вас всех.

Когда дело дошло до суда, я пожалела, что не последовала совету адвоката и не призналась Стюарту во всем. Как она и предупреждала, обвинение действительно вызвало меня как свидетельницу, чтобы показать, каков был Мэтью и в какое сложное положение он меня поставил. Далее их поверенная утверждала, что Бетти убила Мэтью, чтобы «защитить свою семью, включая невестку, которую любила как дочь».

Меня заставили рассказать обо всех ужасах, которые творил Мэтью: преследование, домогательство, шантаж. Но я не ожидала таких личных вопросов о нас с ним. Не подозревала, что мне придется вдаваться в интимные сексуальные подробности.

Снова и снова я смотрела на публичную галерею в поисках лиц Стюарта и дочерей. Мне хотелось молить их о прощении. В какой-то момент, после особенно яркого признания, я увидела, как Мелисса и Дейзи вскочили и вышли. Вот тогда-то я и поняла, что все кончено. По крайней мере, для меня.

Вскоре обвинение вызвало еще одну свидетельницу. Виолончелистку, стоявшую рядом с Бетти и Мэтью на платформе номер три.

– Я видела, как они спорили из-за пакета, – заявила она. – У них случилась потасовка. Он врезался прямо в меня. Я почти уверена, что она толкнула его. – Свидетельница вздрогнула. – А потом раздался этот ужасный крик.

Однако «почти уверена» не является конкретным доказательством, отметила адвокат защиты.

Брата Сандры, Тома, также вызвали в качестве свидетеля, чтобы описать «характер жертвы».

– Мэтью был негодяем, – сказал он. – Дурачил людей, в том числе и мою сестру поначалу, притворяясь обаятельным. Но, на мой взгляд, он был опасным, одержимым человеком.

Когда Бетти давала показания, обвинение применило иной подход.

– Я утверждаю, что ваша невестка косвенно несет ответственность за смерть Мэтью Гордона. Вы убили его, потому что она попросила вас об этом, не так ли?

– Нет! Она бы никогда этого не сделала.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Насколько хорошо вы ее знаете?

– Очень хорошо.

– Разве не правда, что вы подслушали, как она сказала: «Я убью тебя, Мэтью Гордон» или нечто подобное в своем кабинете? И тогда вы решили сделать эту работу за нее?

– Нет. Все было не так.

Руки Бетти вцепились в край стойки.

– Вы уверены? Потому что ваша младшая внучка, которая осталась дома, тоже была в это время рядом. Она сообщила нам, что вы посоветовали ей никому об этом не говорить.

– Потому что это был просто оборот речи. Поппи не имела это в виду. Я знаю, что она так не думала.

– Значит, вы все-таки подслушивали ее.

– Ну, да. Но, как я уже сказала, она это не всерьез.

– Принимается. Ваша честь, я прошу разрешения вызвать Поппи Пейдж для дальнейшего допроса.

Я тихо ахнула. Пожалуйста, не надо больше! Словно почувствовав это, Бетти повернулась ко мне. Наши взгляды встретились. И внезапно я поняла, что она собирается сделать.

– Хорошо! – выкрикнула она. – Признаюсь! Я сделала это. Я толкнула Мэтью Гордона под поезд, но не потому, что Поппи велела мне. Моя невестка не имела к этому никакого отношения. Незадолго до того, как все произошло, я услышала разговор между ними. Этот мерзкий человек шантажировал ее. Он сказал, что Поппи должна приехать на вокзал Ватерлоо в пятницу вечером и привезти пятьдесят тысяч фунтов. Я отправилась туда без ее ведома и проследила за ним до платформы. Вот тогда я это и сделала. Я должна была помешать этому человеку уничтожить нас, не только финансово, но и морально.