Война и любовь - Сергей Павлович Бакшеев

приедут врачи. Держись, придурок.

— Мать вашу! Какого кукуя! — выругался Мешков.

Он присел, попытался нащупать у раненого пульс, услышать дыхание — тщетно. Лейтенант и поэт Игорь Колесников был мертв.

— Кто?! — яростно выдохнул майор.

Петрук кивнул в открытую дверь. В доме лежал расстрелянный здоровяк, схватившийся за автомат. Тот самый Ударник по фамилии Сивоконь. Многочисленный пули в грудь и в голову не оставили ему шансов на жизнь. На руке, сжимавшей автомат, что-то блеснуло. Мешков присмотрелся — широкое кольцо с тремя алыми камушками.

Майор вышел во двор, вдохнул свежий воздух, шумно выдохнул через нос. Спросил Петрука:

— Ты его завалил? — Капитан кивнул. — Как же так!

— Олег, я услышал крик. Забежал. Ударник ножом бил Игоря в живот. Я выстрелил, ранил гада, загнал в дом. А этот бугай выхватил автомат, ну я и разрядил магазин.

— А у Игоря шо, заклинило?

Петрук сжал веки, опустил лицо и замотал головой. Мешков шагнул за порог и присел. На полу лежали окровавленный нож диверсанта Ударника и пистолет Игоря Колесникова. Майор поднял пистолет, показавшийся ему легким, и проверил магазин. Пустой!

— Да шоб меня!

Смерть подчиненного — это и его вина. Накричал на молодого сотрудника, когда тот упустил Штанько, и вот результат. Подавленный Колесников, часто думающий стихами, забыл, что пистолет разряжен.

Примчалась машина «скорой помощи». С другой сторон улицы подкатил «Урал» Росгвардии. На узкой улочке стало шумно, из кунга «Урала» высыпали бойцы. Перед ними появился командир Бахтин, оценил обстановку и отдал команду:

— Оцепить двор! Проверить дом и постройки.

Женщина-врач разрезала одежду на груди Колесникова, осмотрела тело и развела руки:

— Поздно. Повреждена брюшная артерия.

— Дайте капитану таблетку, — попросил Мешков за Петрука.

— Я сделаю инъекцию, — пообещала врач.

Осмелевшие граждане подтягивались к дому на зрелище. Мешков разглядел Раису Петровну Войтенко, мать Бориса, убитого в бане вместе с Настеной.

— Раиса Петровна, пройдите сюда, — попросил он.

Женщина подошла к порогу, пригляделась, признала убитого Колесникова и ахнула:

— Так это же…

— Это герой! — твердо сказал майор. — Сейчас вы посмотрите один предмет. Держитесь за меня и проходите в дом.

Полицейский завел бледную женщину в дом. При виде очередного трупа Раиса Петровна вцепилась в локоть Мешкова. Он подсветил телефоном кольцо на мизинце Ударника.

— Смотрите в оба глаза. Видите кольцо? Ваше или нет?

Раиса Петровна прикусила губу и затряслась мелкими кивками. Из ее глаз покатились слезы.

— Наше. Наше фамильное. Борис для Настены взял. Я благословила.

— Точно? Подтверждаете? — переспросил полицейский.

Войтенко указала пальцем на убитого:

— Это он их? Моих Борю и Настю.

— Да, он убийца. Штанько ни при чем, — убежденно сказал Мешков.

— Ваш лейтенант отомстил, а сам… — Глаза женщины расширились от ужаса, она прикрыла ладонью рот.

— Служба такая.

Мешков вывел Раису Петровну на улицу, сам вернулся в дом, обыскал убитого. Нашел паспорт на имя Богдана Сивоконя, деньги в рублях и долларах и пробитый пулей смартфон.

В дом зашел подполковник Сотников из ФСБ в сопровождении майора Бахтина. Сотников деловито осмотрелся и потребовал отчет:

— Олег Николаевич, изложи вкратце, что тут у вас?

— Убит диверсант, перешедший границу. Он причастен к убийству, как минимум, трех гражданских и лейтенанта полиции. По документам Богдан Сивоконь, последние годы проживал на Украине, а раньше играл на ударных в местном ресторане и носил кличку Ударник.

— Ударник? Какого черта вы его пристрелили! — возмутился фээсбэшник.

Мешков вскипел:

— Он моего Колесникова положил. Парню еще жить и жить!

— А задерживать вас не учили? На Ударнике живого места нет. Вы оборвали ниточку!

— Я не швея нитки вязать!

Тимур Бахтин поспешил вмешаться:

— Давайте успокоимся. Мы все офицеры, делаем одно дело — служим Родине.

Сотников отходил медленно.

— Из перехватов мы узнали, что у Наследника есть связной с позывным Ударник. Затевается что-то крупное. Здесь, на границе! Ударник мог знать!

— Очередные диверсии, — предположил Бахтин. — Росгвардия усилит охрану электроподстанций и мостов.

— В округе есть особый объект. Подземное хранилище боеголовок к тактическому ядерному оружию. Если враг нацелился туда… Понимаешь, какую ниточку ты оборвал?

— Я объявлю своему капитану благодарность! — настоял Мешков.

Бахтин его поддержал:

— Если бы моего офицера зарезали, я бы тоже не сдержался.

Сотников погасил эмоции, перешел к делу:

— Обыск провели? Что обнаружили? Записки, средства связи — всё мне!

— Только телефон. Правда аппарат… — Мешков передал простреленный смартфон.

— Ну вот! Там могла быть ценная информация.

— Работа для ваших специалистов.

— Придется в Управление отсылать, — посетовал Сотников. — Время, время…

Мешков посмотрел на убитого Ударника и спросил:

— Юрий Михайлович, по опыту контрразведки, позывные шо-то значат?

— Как правило. Но чаще всего это такая мелочь, что не ухватить.

— Ударник играл на ударных. А Наследник?

Тимур Бахтин подсказал с улыбкой:

— Полковник Артемов ждет наследника. Я про ребенка.

Мешков оставался серьезен:

— Этот Ударник перевозил на автобусе «Ритуал» оружие диверсантов. А автобус заказывали военные. Звонил некто Артемов, но командир части заказ отрицает.

Сотников прищурился:

— Полиция не верит полковнику Артемову?

— Я верю фактам. Автобус использовали и вернули с полным баком. На нашей АЗС «Ритуал» не заправлялся. А где еще можно достать бензин? У армии и Росгвардии.

— Но-но! Мы чужих не заправляем, — заверил Бахтин.

— Мои оперативные данные это подтверждают, — согласился Мешков. — А военных мне проверить не дадут.

Майор полиции и подполковник ФСБ открыто смотрели в глаза друг другу пока Сотников принял вызов и кивнул:

— Я займусь этим.

Глава 57

Полковник Артемов получил сообщение от жены: «Началось» и смайлик: сложенные вертикально ладошки. Сердце забилось чаще. Наконец-то! Рожает. Он должен быть рядом.

Командир части передал полномочия своему заместителю и спешно покинул командный бункер, обитый фольгированным пенофолом для маскировки от тепловизоров противника. Выход из подземного укрытия прикрывали раскидистые ветви высоких сосен и натянутая ниже ветвей стальная сетка от мелких дронов.

Откинув маскировочную ткань при выходе на поверхность, Артемов столкнулся с Сотниковым.

— Я к вам, Евгений Петрович, — остановил командира части подполковник ФСБ.

— Некогда! Позже.

— Это особый случай.

— Ваши особые случаи в компетенции особого отдела.

Полковник решительно отодвинул контрразведчика и побежал к служебной машине.

— В Доляны! — приказал он новому водителю, заменившему погибшего Гладышева.

Всю дорогу Артемов нервно сжимал телефон. Хотелось подробностей, но опасался звонком помешать жене.

Наконец лес расступился, и старые стены беленой избы показались Евгению Петровичу празднично светлыми. Еще на пороге дома он услышал женский крик, а за дверью чуть не сбил кувшин с кипяченой водой. В горнице на кровати рожала Юля, жена Татьяна в медицинской одежде склонилась меж ее расставленных ног.

— Возьми Юлю за руку, — приказала жена, как опытный акушер-гинеколог.

Артемов подошел к