Сломанная стрела - Кэмерон Кертис

Глаза Рин сверкают в тусклом свете. Она идёт по коридору, который мы приняли за второй этаж. Она проходит мимо лестницы, игнорируя её. «Слишком очевидно», — говорит она. «Это будет длинный пролёт, он приведёт нас в подвал».

Я начинаю понимать замысел архитекторов и инженеров, построивших этот замок. Вся конструкция призвана обеспечить защитникам укрытия.

Обманывать и направлять по неверному пути вторгшиеся войска.

Рин заходит за угол и опускается на колени у куска струганного дерева. Она нажимает на доску, которая со щелчком откидывается вниз. Остаётся углубление, достаточно широкое, чтобы ухватиться за него пальцами. Она отходит назад, широко расставив ноги. Дергает за ручку и в награду видит люк, открывающийся в проход. Внизу – лестница.

«Пойдем», — говорит Рин.

Мы спешим вниз по ступеням и оказываемся в другом проходе, который продолжается вокруг скрытого этажа. Должно быть, это этаж сразу под двором замка.

одна из которых выходит на балкон, выходящий на бомбохранилище.

«Это всё, куда нас ведёт проход», — говорит Рин. «В какой-то момент нам придётся выйти на пол».

Мы идём по проходу в поисках удобного выхода на пол. Рин останавливается у массивной деревянной панели длиной десять футов сбоку прохода. Я дезориентирован, не знаю, где восток, где запад. Достаю компас и изучаю его. Не знаю, как он поведёт себя под землёй, окружённый слоями породы. Уверен, что поблизости нет крупных металлических конструкций.

Мы стоим спиной к северной стене. Если компас не ошибается, мы уже обошли половину замка.

Рин нажимает на одну из панелей, и она поддаётся. Эта панель не сдвигается. Она складывается, одна из сложной системы экранов. Мы затаили дыхание. По ту сторону тихо. Я следую за Рин на секретный этаж. Мы в длинном коридоре, по обеим сторонам которого расположены комнаты.

Этот этаж занимает большую площадь, чем любой другой в замке. Это тщательно продуманный административный центр, занимающий площадь, равную площади всего замка. Офисы с картами, мониторами и настольными компьютерами. Всё вокруг тёмное. Здание ещё не запущено. Я понимаю, что оно мне напоминает.

Похоже на площадку аварийного восстановления операционного центра.

Конго должен спланировать перенос сюда своего центра управления после совершения государственного переворота. В самом замке предусмотрено место для жилых помещений во вспомогательных зданиях. Личные покои Конго могут остаться в донжоне.

Интересно, когда же оживет этот командный центр.

Мы доходим до конца коридора. Проход разветвляется налево и направо. Конечно же, он должен огибать бомбохранилище. Оно находится по ту сторону двери. Я делаю шаг вперёд и отодвигаю деревянную панель.

Бомбохранилище освещено так же ярко, как и тогда, когда мы его покинули.

Прожекторы, установленные на лесах, освещают

Центр в ярком сиянии. Японские учёные в белых халатах исчезли. Комната опустела.

В центре трёхстороннего помоста – широкая лужа, перекрывающая железнодорожные пути. Путь, ведущий к проходу и лесу за ним. Пол камеры промок от дождя.

Колёсная люлька исчезла. Бомба исчезла.

При виде голого пола у меня все сжимается.

Я оставляю Рин на балконе и спускаюсь по ступенькам на пол зала. Конечно же, Сорю не терял времени даром и выкатил бомбу в грузовик. Бомба уже на пути в Фукуоку.

Рин стоит, опираясь руками на перила. Я медленно поворачиваюсь. Вот вход в проход. Решётка, ведущая в ливневую канализацию. Под балконом находится более традиционная дверь. Тяжёлое дерево, большие металлические петли. Она открывается внутрь, в комнату. Она скрыта тенью балкона.

Мой первый инстинкт — позвонить Штейну. Я тянусь к телефону, открываю главный экран.

Раздаётся голос Конго, эхом отражаясь от стен. Он обращается ко мне по-английски: «Где Штейн?»

Мой большой палец застывает на кнопке быстрого набора.

Генерал стоит на балконе с Рином и двумя своими телохранителями. Капитан и сержант держат табельные пистолеты наготове. Они направляют их на Рина. Айкидо эффективно для самообороны, но не под прикрытием двух вооруженных мужчин.

Мой большой палец тянется к кнопке блокировки экрана. Телефон гаснет.

«Она в Токио, генерал».

Тяжёлая дверь распахивается. Входит Ямасита Мас, как всегда щеголеватый. За ним стоят якудза, вооружённые...

Стерлинги и катаны.

«Хотел бы я тебе верить, Брид», — Конго спускается по лестнице. Его телохранители подталкивают Рина за ним. «Положи оружие на землю, или мы убьем Такигаву Рина».

Остаётся только тянуть время. Я сгибаю колени и ставлю «Стерлинг» на мокрый каменный пол.

Якудза выходят вперед и забирают у меня оружие.

Обыщите меня и найдите SIG за поясом. Забрав мой телефон и всё моё оружие, они отступают, оставляя место Генералу и его оябуну. Конго и его телохранители подходят. Сержант держит Рин, приставив оружие к её спине. Широко раскрыв глаза, она смотрит на меня, словно ищет ответы. Жаль, что у меня их нет.

Конго протягивает руку. Якудза даёт Генералу мой телефон, и тот смотрит на экран безопасности. «Разблокируй», — говорит он.

Я ничего не говорю.

Капитан бьёт меня кулаком по лицу, и я шатаюсь. Удар не слишком силён. Он делает шаг в сторону и вонзает мне левый кулак в живот. Он выбивает у меня ноги из-под ног, и я падаю на мокрый пол. Я перекатываюсь на бок. Прежде чем я успеваю встать на ноги, он бьёт меня ногой в рёбра. Я чувствую, как расходятся межрёберные мышцы.

Конго что-то говорит Ямасите Масу. Оябун хрюкает и машет двоим своим людям. С моего места на полу я узнаю двух мускулистых якудза из вестибюля офисного здания оябуна в Отэмачи. Мощные плечи, мощные глыбы мышц. Один из них — ходячая гора с оторванным мизинцем.

SERE — Тренировка выживания, сопротивления и уклонения

— учит тебя, что здоровый мужчина или женщина могут выдерживать удары по туловищу бесконечно. Поэтому необходимы другие методы пыток. Сегодня вечером это кажется особенно трудным, потому что Сорю начал процесс несколько дней назад острым носком своего ботинка.

Мужчины по очереди держат меня, пока один из них использует меня для отработки ударов руками и ногами. Я принимаю один удар за раз, убеждая себя, что выдержу ещё один. Они бьют меня полчаса, пока нетерпение Конго не берёт верх.

Конго отмахивается от мужчин. Я остаюсь на земле, использую это время, чтобы собраться с силами. Я говорю себе это. Правда в том, что я не думаю, что смогу подняться.

«Брид, ты расскажешь мне то, что я хочу знать». Генерал смотрит на меня сверху вниз. «Полагаю, ты общался со Штейном. Тебе понравилось наблюдать за смертью твоего друга?»

С моего места на полу я смотрю на