Я сделала ошибку - Корри Джейн

Я была весьма впечатлена. Она знала, как повлиять на него!

Джок выглядел озадаченным:

– Никогда об этом не думал.

– Что ж, предлагаю вам подумать. Лучше всего – грудь. Не только для ребенка, но и для кармана.

Он пожал плечами:

– Ну, если вы так ставите вопрос…

– Я знала, что вы примете верное решение.

Я снова расстегнула ночную рубашку. Стюарт тут же прильнул к моей правой груди, словно ждал этого.

– Видите? – улыбнулась медсестра. – Малыш сам знает, что делать.

– Спасибо, – сказала я ей, когда Джок вскоре после этого ушел, чтобы «выпить чаю у твоей мамы».

Она пожала плечами:

– Нет проблем. Я перевидала здесь множество мужей, и многие думали, что они всезнайки. Хитрость в том, чтобы внушить им, будто хорошая идея принадлежит в первую очередь им самим. Требуется практика. Но оно того стоит. – Сестра похлопала меня по руке. – Вы молодец! И отлично выносили своего милого мальчика. Никогда не скажешь, что он родился на две недели раньше срока. Получил все, что положено. Настоящий красавец! Ой, чуть не забыла, к вам посетительница. Я сообщила ей, что у вас мальчик.

Джейн! Моя подруга была здесь с огромным букетом цветов и чудесными теплыми объятиями. Слава богу, Джок уже ушел.

– Не волнуйся, – сказала она. – Я сначала позвонила, чтобы убедиться, что тут больше никого нет.

– Ты не столкнулась с ним на выходе?

– С Джоком? Нет. – И она принялась ахать при виде Стюарта. – Он совершенно божественен! Я и забыла, какие у детей крошечные пальчики. – По ее лицу потекли слезы. – Я так рада, что с тобой все в порядке. Я пришла в ужас, когда ты вот так отключилась. А теперь видишь – у тебя сын. Очень надеюсь, что и у меня мальчик. Я знаю, что Гэри тоже хочет сына.

– Я уверена, что так и будет, – произнесла я, понимая, что это глупо. Никто не мог точно знать. В конце концов, эта игра с колечком, предсказывающим пол, в моем случае не сработала. Впрочем, теперь это не имело значения. Я вспомнила слова одной из девушек с фабрики: «Ты можешь думать, что знаешь, кого хочешь, когда ждешь ребенка, но потом любишь того, кто родится».

Однако Джейн выглядела так, словно находилась мыслями где-то далеко отсюда.

– Впрочем, как говорит Гэри, это не имеет большого значения, лишь бы я не…

– Что? – спросила я.

Она слегка вздрогнула.

– Неважно. Как только встанешь и начнешь ходить, ты обязательно должна прийти ко мне в гости со своим великолепным ребенком. Я буду помогать тебе. И не беспокойся о своем Джоке. Мы найдем способ обойти его запреты, да, малыш? – Джейн погладила пальцем щеку моего сына. – А теперь мне пора идти. Гэри присматривает за Элис, но мне нравится самой укладывать ее спать. – Она коснулась моей щеки своей. – Ты молодец! До скорой встречи!

Когда Джейн ушла, я рассмотрела причудливый букет, перевязанный розовой лентой, который она принесла. Никто никогда не дарил мне раньше цветов. Белые розы! Вероятно, они стоили целое состояние. Внутри оказалась открытка. «Поздравляем всей семьей! С любовью от Джейн, Гэри и Элис».

Я быстро разорвала ее на мелкие клочки. Мне бы хотелось сохранить ее. Но я не желала расстраивать нового, более доброго Джока.

В те дни нас держали в больнице после родов гораздо дольше, чем сейчас (я не могла в это поверить, Поппи, когда ты легла и выписалась через восемь часов и с Мелиссой, и с Дейзи). Но после кесарева сечения и того количества крови, которое я потеряла, врачи сказали, что мне нужно остаться как минимум на неделю, прежде чем меня отпустят домой. Однако меня это не особо волновало, я была слишком очарована Стюартом. Я постоянно смотрела на его крошечное личико, на маленькие ручки, с трудом веря, что Господь даровал мне такое чудо. «Я сделаю для тебя все, лишь бы у тебя была счастливая жизнь, – твердила я ему. – Все что угодно».

На самом деле, хотя я и испытывала дискомфорт из-за швов, мне даже понравилось лежать в больнице. Было так приятно, что вокруг меня суетятся и приносят мне еду в постель! Мне также нравилось общество других мам в палате, несмотря на шум по ночам, когда все дети плакали.

Джок, конечно, не был в восторге от того, что меня нет дома. Некому было готовить ему ужин (если только мама не приглашала его к себе), а в те дни некоторые мужчины ожидали этого, даже если их женщина захворала. Однако он приходил каждый вечер после работы, надо отдать ему должное.

– Кстати… – однажды сказал муж. Время для посетителей завершалось, но его задержали на фабрике. (Он пояснил это таким тоном, который ясно давал понять, что его присутствие там было жизненно необходимым.) – Та твоя подруга Джейн тоже в больнице. С ней не очень хорошо. Наткнулся на ее муженька-выпендрежника, когда шел сюда.

– Джейн? – воскликнула я. – Что случилось? С ее ребенком все в порядке?

– Да, насколько мне известно. Но твоей подруге нет до него никакого дела. Из-за послеродовой депрессии, со слов этого хмыря Гэри. Я же говорил, что подруга из нее так себе. Что это за женщина, которая даже не взглянет на собственного ребенка?

Это было совсем не похоже на Джейн. Куда ее положили? Я огляделась. К этому времени меня перевели из отдельной палаты в общую послеродовую, но я нигде ее не видела. Я попытался встать с кровати.

– Мне нужно ее найти. Ой!

Швы все еще болели.

– Ты никуда не пойдешь, – заявил Джок, звоня в колокольчик. – Где эти чертовы медсестры?

– Они работают.

– Плохо работают! – Он поцеловал меня в макушку. – У тебя непростой случай. Они должны постоянно находиться рядом.

Потребовалось время, чтобы подошла медсестра, но когда она появилась, то поддержала Джока, к моему большому разочарованию.

– Ваш муж прав. Кесарево сечение – это серьезное вмешательство. В течение нескольких недель вам нельзя напрягаться.

Но как же я стану заботиться о Стюарте? И что насчет Джейн? Я чувствовала себя бесполезной, не будучи рядом с ней, когда она так много сделала для меня.

– Хорошо, что твоя мама живет рядом, чтобы помогать, – произнес Джок. – Я не могу постоянно отпрашиваться с работы.

Разумеется, он был прав, но лучше бы не говорил этого таким резким тоном. Тот подобревший Джок еще проявлялся в нем, время от времени. Но не такой добрый, как сразу после кесарева сечения, когда я только пришла в себя.

Как только муж ушел, мне удалось выяснить, что Джейн поместили в отдельную палату в конце коридора. Я поковыляла туда на рамке-ходунках, которую мне одолжили, но когда добралась, то увидела на двери объявление:

«Никаких посетителей».

– Боюсь, она никого не хочет видеть, – сказала одна из медсестер. – Завтра ее все равно выписывают домой.

Возможно, это означало, что ей стало лучше! В конце концов, меня выписали, но из-за «постоперационного вагинального кровотечения», как назвала это участковая медсестра (действительно сильного, иногда с большими сгустками крови), мне посоветовали оставаться дома в течение нескольких дней, пока оно не прекратится. Как же я стремилась увидеть Джейн! Но не могла никуда выйти. И позвонить ей тоже не могла, поскольку Джок отключил линию.

– Мне необходимо снова иметь телефон, – сказала я мужу. – А если Стюарт заболеет и нам потребуется вызвать врача?

– Ты права, – кивнул он, поглаживая сына по голове. – Но не пользуйся им слишком часто. Учти, мы должны быть бережливыми. Теперь у нас еще один рот, который нужно кормить. Не говоря уже о всякой одежде для ребенка.

Телефонистам понадобилось несколько недель, чтобы все наладить, но когда они это сделали, я позвонила Джейн, пока Джок был на работе.

– Алло! – раздался равнодушный голос на другом конце провода.

Сначала я подумала, что ошиблась номером.

– Это я, – произнесла я.

– Кто – я?

– Бетти.

Я не знала, что сказать. Если бы я сообщила, что знаю о ее депрессии, она могла бы расстроиться еще больше. Нам говорили об этом на дородовых курсах. Там это состояние называли «послеродовая хандра». Если становится действительно плохо, то может потребоваться медицинская помощь.