Усадьба Сфинкса - Константин Александрович Образцов

счет шел на минуты, и полицейский наряд не мог бы приехать быстрее, да и вряд ли помог бы, разве что добавилось бы еще два трупа, попробуй они помешать убийце уйти через чердак и по крышам, как тот и сделал; и решительно невозможно было бы остановить Зою, предупредить, чтобы не приближалась к дверям, за которыми убивали ее сестру – но от этого не становилось легче.

Нет, не становилось.

Она так и не попрощалась с подругой. На кладбище, в окружении онемевших от горя родственников, оба гроба, в которых нашли последний приют две сестры, оставались закрытыми. Конечно, Алина могла попросить допустить ее в морг, но видеть Зою распростертой на прозекторском столе, под беспощадно яркой хирургической лампой, обнаженной, со страшной раной, почти полностью рассекшей шею, она не хотела – представившаяся картина была слишком яркой – и потому предпочла запомнить ее такой, как в тот последний вечер у себя дома, за чаем и лимонным печеньем, когда обе они не могли и представить, что видятся в последний раз. Довольно было того, что Лера, не решившаяся ей отказать, подтвердила механическую асфиксию как причину смерти младшей сестры Зои и страшный укус на шее, почти разорвавший аорту.

В груди каменели непролитые слезы.

Когда утром от Машеньки внезапно пришло сообщение «На меня напали, я жива, сейчас в больнице», это стало как будто бы продолжением бесконечно длящегося кошмарного сна, калейдоскопическая череда ужасов которого еще пугает, но уже почти что не ранит. Алина мгновенно собралась, приехала – и вот узнала, что история Сфинкса наконец-таки завершена. В ее финале было какое-то вычурное изящество, жутковатая красота того, что продолжателем серии чудовищных преступлений оказался внук убийцы, в итоге застреленный при попытке задушить собственную сестру, едва не ставшую последней жертвой его первой охоты. Оставались вопросы мотива, методики поиска жертв, но они уже не имели значения: имелись результаты ДНК-теста, попытка удушения и укус – виктимология преступлений и modus operandi убийцы сходились тут идеально. Все было кончено.

Алина не чувствовала по этому поводу ни радости, ни облегчения. Когда несколько лет назад остыли угли пожара, уничтожившего обитель древнего некроманта в лабиринтах дворов, а ее странный напарник бесследно исчез, она чувствовала себя бодрой и злой, раненой, воодушевленной, но полной сил и готовой к новым невероятным событиям, более того, страстно желающей в них погрузиться; когда в клоаке древней подземной трясины сгинула княгиня ведьмовского ковена, Алина испытала мрачное торжество победителя, а голос, неожиданно прозвучавший тогда в динамике телефона, давал поводы для надежд; но сейчас она ощущала только страшную усталость и опустошение. Возможно, потому, что никогда еще цена, заплаченная за участие в приключении, не оказывалась настолько высокой, а свершившаяся победа совершенно не зависела от ее личных усилий, но была следствием неумолимой логики развития событий и меткого выстрела того, кто ныне казался потерянным навсегда.

Алина понимала, что теперь следует подвести черту под прошедшими двумя месяцами и жить дальше, возвращаться к обычному своему распорядку и заброшенной в последнее время работе. Нужно было хотя бы просто заставить себя снова приехать в офис. Договорившись сама с собой, она взяла несколько дней на то, чтобы набраться сил, и в понедельник с утра отправилась на работу.

Солнце раздвинуло тучи, вышло по каким-то своим делам: позолотить иглы Петропавловки и Адмиралтейства, прикоснуться неярким блеском к храмовым куполам и большим окнам на фасадах флегматичных дворцов – последний обход перед сумраком долгой зимы. Город был буднично равнодушен: еще одно осеннее утро, еще один наступивший ноябрь, городские парки снова стали прозрачными, как паутина, опять впереди полгода ледяной непроницаемой тьмы, и опять похоронены и забыты свои мертвецы.

Панорамные окна выглядели пустыми и темными, стекла покрывали снаружи пыль и сероватые потеки грязной воды, так что офис был похож на заброшенный дом, и у Алины болезненно сжалось сердце. Она не была здесь с того самого дня, как выехала по роковому адресу на Лиговском; больше двух недель сюда не приходил никто вовсе. Внутри, в прохладном полумраке, еще витали едва ощутимые знакомые ароматы – сандалового парфюма, молотых кофейных зерен, – чашки с узором из синей сетки были аккуратно составлены на тумбочке рядом с кофемашиной, в вазочке из того же сервиза осталось несколько подсохших конфет, на краю длинного стола в переговорной сложены какие-то распечатки. Алина почувствовала, как защипало глаза. Она сняла пальто, положила сумку на стол, включила свет. Лампы едва слышно загудели под потолком. Вдруг зазвонил телефон; Алина вздрогнула от неожиданности и подняла трубку. В динамике шумела улица, и юношеский тенорок скороговоркой выпалил:

– Здравствуйте, это курьер, у меня доставка по вашему адресу, подскажите, вы будете на месте в ближайшие десять минут?

Алина ответила, что никуда не собирается уходить.

Вскоре во дворе появился долговязый худой паренек в колпаке, большой куртке, как будто с чужого плеча, широких штанах и с рюкзаком. Он потерянно огляделся и, покачиваясь, стал обходить двор по широкой дуге, толкаясь в парадные и разглядывая домофоны. Алина наблюдала за его маневрами через окно и не помогала. Наконец паренек достиг двери офиса, помялся немного и через пару минут отыскал кнопку звонка. Когда Алина открыла, он извлек из рюкзака объемистый прямоугольный сверток в плотной желтой бумаге, пожелал хорошего дня и побрел прочь, спотыкаясь и наступая в лужи. Алина поднялась в кабинет, закрыла дверь, села за стол и не без труда распаковала посылку. Внутри оказалась изящно выполненная табличка. Выпуклые серебристые буквы строгого шрифта на синем фоне образовывали надпись:

ЦЕНТР НЕЗАВИСИМЫХ ЭКСПЕРТИЗ АЛИНЫ НАЗАРОВОЙ

Некоторое время она сидела, поглаживая буквы и пытаясь проглотить комок в горле. Потом сморгнула слезы и посмотрела перед собой: напротив, в зеркале двери, отражение смотрело на нее в упор. Левый глаз обводила легкая тень и была заметна припухлость на переносице.

– Ну что? – спросила Алина. – Стоило оно того?

Отражение не ответило, но только упрямо поджало губы.

– Ладно, у тебя много дел. Надо разобраться с текучкой, повесить табличку. Заказать клининг, чтобы помыли окна. Найти новую ассистентку.

Она открыла ноутбук. На глаза попалась ссылка, которую Адахамжон отправил ей и Зое в тот самый день, что стал для него последним: она вела к папке, в которой должны были содержаться материалы на Шинкарева, но которая потом оказалась пустой. Пуста она была и сейчас. Алина машинально щелкнула курсором на корневой каталог, и на экране внезапно появились несколько десятков одинаковых желтых ярлыков. Похоже, что в спешке или от волнения Адахамжон отправил им ссылку не на одну