Чингиз Абдуллаев - Идеальная мишень

— Да, — согласилась Галина, — именно поэтому Всеволод Борисович так беспокоится за сегодняшнюю встречу.

— Мне даже интересно будет встретиться с этим полковником, — сказал Дронго. — У вас есть еще что-нибудь?

— Есть, — кивнула она. — Романенко предупредил, что, по сведениям ФСБ, Кочиевский готовит группу профессионалов для выезда в Европу и поиска исчезнувшего Труфилова. Они хотят опередить вас.

— Это я уже знаю. Он мне вчера рассказывал. Вам удалось выяснить, кто такой неизвестный представитель «Роснефтегаза» с отчеством Иннокентьевич?

— Пока нет. Среди руководства и акционеров компании нет человека с таким отчеством.

— Жаль, — пробормотал Дронго, — я рассчитывал, что Жучкова сказала мне правду. Как вы думаете, удастся ли нам узнать через ФСБ возможные адреса знакомых Труфилова в Европе?

— Думаю, что нет. Мы пытались, но это невозможно. У Кочиевского есть свои выходы на ГРУ, мы таких выходов не имеем. Он может узнать адреса всех друзей и знакомых Труфилова, с которыми тот встречался в Европе. Но в ФСБ нет никаких данных о Труфилове и его возможных связях. Мы даже сделали запрос в Службу внешней разведки. Там тоже ничего.

— Ясно, — кивнул Дронго, — значит, придется идти по следам группы, которую Кочиевский отправит в Европу. Интересный он тип. Другой бы сидел спокойно и ждал, пока я найду Труфилова, а этот не желает ждать, хочет все решить сам. Ладно. Вечером я еду в «Царскую охоту».

— Я буду на месте, — поднялась Галина. Пройдя к двери, она замерла и, оглянувшись, спросила:

— Как прошла ваша поездка?

— Неплохо…

Она явно хотела задать еще один вопрос. Хотела. Но вместо этого отвернулась, прошла в коридор и вышла из квартиры, хлопнув дверью чуть сильнее обычного.

Через час за ним приехали сотрудники ФСБ, чтобы проинструктировать его, как себя вести. Еще через час они отправились в Жуковку. Рядом с рестораном они будут ждать до шести часов вечера, когда появится Кочиевский. Начиная с четырех в ресторан начали прибывать посетители. Некоторые даже здоровались друг с другом. В большом зале сидели несколько сотрудников ФСБ и бывших сотрудников ГРУ. Без пяти шесть у ресторана появились три автомобиля. Полковник Кочиевский приехал в сопровождении всей своей охраны. Похоже, опасался ареста непосредственно в ресторане. Прямо из зала он поднялся наверх, в небольшую комнату, предназначенную для встречи.

Через десять минут к ресторану подъехал Дронго. В машине, кроме него, за рулем сидел офицер ФСБ. Выйдя из машины, Дронго огляделся, понимая, как много глаз следит за ним в это мгновение, — и вошел в ресторан. Его сразу проводили наверх; поднявшись по лестнице, он оказался лицом к лицу с Кочиевским. Кроме самого полковника, в комнате находились двое его охранников.

Полковник был гораздо меньше ростом, чем Дронго, и это неприятно поразило Кочиевского. Как и все коротышки, он подсознательно не любил высоких людей.

Кивнув в знак приветствия и не протягивая руки, Кочиевский пригласил Дронго сесть. Когда они уселись друг против друга, полковник спросил:

— Что вы будете есть?

— Я не ем с незнакомыми людьми, — серьезно ответил Дронго, — скажите, чтобы нам принесли минеральной воды.

— Минеральной воды, — приказал Кочиевский застывшему в ожидании приказа официанту.

— У вас есть оружие? — спросил один из охранников Кочиевского.

— Вы боитесь, что я могу убить вашего патрона? — улыбнулся Дронго.

— Уходите, — нахмурился полковник.

— Мы его не проверили… — оправдывался один из охранников.

— Убирайтесь! — рявкнул Кочиевский. Оба охранника вышли из комнаты.

Испуганный официант принес две бутылки минеральной воды, поставил стаканы и мгновенно исчез, споткнувшись на лестнице, по которой он буквально взлетел.

— Вы, кажется, нервничаете, — добродушно заметил Дронго. — Если вы боитесь, меня могут обыскать. Я приехал без оружия.

— Не боюсь, — криво усмехнулся полковник, — я знаю, что вы не любите ходить с оружием. И уж наверняка не станете в меня стрелять..

— Спасибо. Но боюсь, что не смогу вернуть вам подобный комплимент. По моим данным, вы практикуете отстрел своих бывших друзей и знакомых. У вас, судя по всему, такое хобби.

Кочиевский сжал кулаки, отрывисто рассмеялся.

— Неплохо, — сказал он, — вы специально меня провоцируете, хотите вывести из состояния равновесия. Очень неплохо. Но это старый трюк. Давайте поговорим спокойно, без срывов, — предложил он, — в конце концов, Давид Самуилович гарантировал нам конфиденциальность и безопасность нашей встречи.

— И я должен был поверить, что вы приедете на встречу без своих людей?

— усмехнулся Дронго.

— Конечно, нет. Как и вы. Ваши люди наверняка сидят где-нибудь в ресторане. Или вокруг него.

— Не будем спорить, — согласился Дронго, — зачем вы хотели меня видеть?

— Чтобы поговорить. Я много о вас слышал. Очень много. Говорят, что вы не просто аналитик, не просто человек, умеющий разгадывать любые комбинации.

Многие профессионалы считают вас супераналитиком, человеком с компьютерными мозгами. Говорят, что вы можете найти любого преступника, раскрыть любое дело.

Удивляюсь, что вас еще не пригласили работать Генеральным прокурором страны.

— Я не веду государственных расследований, — сухо ответил Дронго, — и я не состою на службе ни в одной государственной организации. Я действительно иногда провожу частные расследования по просьбам моих друзей. И только…

— Я все знаю, — усмехнулся Кочиевский, — я даже знаю больше, чем вы думаете. Многие ваши операции стали достаточно широко известны в наших кругах.

Должен признаться, что профессионалы вас очень ценят.

— Зачем вы говорите мне столько комплиментов? Переходите к основной теме нашего разговора.

— Это и есть основная тема. Жаль будет, если такой «суперкомпьютер» разлетится вдребезги.

— Вы мне угрожаете? — спросил Дронго.

— Если хотите — да. Но у меня есть конкретное предложение. Вы отказываетесь от розысков известного вам человека и вместо этого получаете достаточно приличное вознаграждение, компенсирующее уже проведенные вами поиски.

— То есть вы хотите меня купить?

— А вы хотите сказать, что не продаетесь? Послушайте, Дронго, в нашем мире все и всегда продается. И ваши услуги тоже продаются. Вы ведь получаете гонорары за свои расследования. Вот теперь и я предлагаю вам неплохой гонорар.

Весьма неплохой, смею вас заверить.

— На что вы рассчитываете, полковник? Вы ведь наверняка изучали не только мои дела. Перед тем как встретиться со мной, вы побеседовали с психологами, которые твердо заверили вас в невозможности меня купить. И не только потому, что я такой честный или богатый. Просто я никогда не играю на стороне мерзавцев. Это, если хотите, мое кредо.

— Вы наивный романтик, Дронго, — ухмыльнулся Кочиевский, — такие иногда встречаются в нашей жизни. Я думал, что это порождение писательской фантазии, но вижу, что подобные персонажи встречаются и в реальной жизни. Только ваш героизм абсолютно никому не нужен. Это я и хочу вам объяснить.

— Вы полагаете, что меня легко переубедить?

— Нет. Убедить. Вы же аналитик. Вы верите только фактам. Поэтому я буду говорить исключительно фактами.

Кочиевский помолчал, как бы собираясь с мыслями.

— Во-первых, — начал он, — вы действительно исключительно сильный аналитик. За несколько дней вам удалось сделать то, что другим не удалось бы и за целый год. Вы специально провели беседу с Давидом Самуиловичем, чтобы под ставиться под наше наблюдение. Мы клюнули на ваш крючок. Должен сказать, что вы все продумали безупречно, никто не предвидел подобного хода. Затем вы с безупречной точностью вычислили, кто следит за вами, и вышли на Артемьева. Я верно излагаю?

— Мне интересно вас слушать, полковник, — признался Дронго, — поэтому не стану вас перебивать, подтверждать или опровергать ваши слова. Пусть каждый остается при своем мнении.

— Хорошо. Сцену с нападением на Артемьева вы разыграли просто красиво.

Надо же так рассчитать психологию бывшего офицера милиции. Учли все до мельчайших деталей. Я готов признать это одной из лучших операций, которые мне приходилось видеть в моей жизни. Вы задействовали весь арсенал — умение просчитывать варианты, подробный анализ возможного развития ситуации, психологию самого Филиппа Артемьева, его сотрудников, других людей, принимавших участие в этой операции.

Совершая нападение на Артемьева, вы заранее знали, что он вам ничего не скажет. Более того, вы предвидели, что долго не сможете продержаться в его машине. Охранники открыли стрельбу, и вы благополучно уехали. Несчастный Артемьев бросился звонить мне. Вы знали и это — просчитав его реакцию. А ваш человек, который подключился к телефону Филиппа, сумел довольно быстро определить, кому звонил Артемьев.