Чингиз Абдуллаев - Рассудок маньяка

— Кто там? — раздался из лаборатории громкий голос.

— Это я! — крикнул Дронго.

Из лаборатории вышел Алексанян. Увидев Дронго, он кивнул головой, признав в нем эксперта, который приходил вместе с Сыркиным.

— Больше здесь никого нет? — уточнил Дронго.

— Олег Сергеевич пошел в основное здание, сейчас вернется. Больше никого нет. Коренев сидит у Зинкова в его кабинете вместе с Григорьевым. Они там работают. Остальные ушли.

— У меня к вам вопрос. Я разговаривал с рядом сотрудников вашего института. Тут появилась некоторая нестыковка. Ольга Финкель рассказала мне, что вас не было в лаборатории, когда она пришла. Вы зашли следом за ней.

— Правильно. Я был в соседнем кабинете. Ну и что?

— А следом за ней у вас появилась Сулахметова, которая застала вас троих. Уже не было Зинкова. Вы не знаете, куда он выходил?

— Знаю. В свой кабинет, взять там документы.

— Вы сказали Сулахметовой, что в соседнем кабинете находится Хохлова. Вы ее там видели?

— Ах вот вы о чем. Нет, не видел. Но знал, что она должна быть в другой комнате, в той самой, в конце коридора. Игорь перед уходом подготовил материалы, которые надо было размножить на принтере. Наш лазерный принтер находится как раз в той комнате. Она там и работала.

— Вы к ней заходили?

— Нет. Но я знал, что она там.

— И когда вы видели ее в последний раз?

— Примерно часов в шесть. Она намеревалась отнести данные Раисе Асафовне, И понесла бумаги туда.

— И когда появилась Ольга?

— Примерно в то же время, вместе с ней. Но она приходила по поручению Елены Витальевны. И у нее были совсем другие бумаги.

— Значит, примерно в половине седьмого из вашего здания вышли и вошли три женщины: Ольга Финкель, Раиса Сулахметова и убитая Алла Хохлова, так?

— Да. И следователь об этом же спрашивал. Но больше никто к нам не приходил.

В этот момент дверь открылась, и в комнату буквально ворвался Шенько.

— Ты слышал, что случилось? — выкрикнул он, красный от волнения.

— Нет, — удивился Алексанян, — а что произошло?

— Убили Олю.

— Что?! — не поверил собственным ушам Алексанян. — Что ты сейчас сказал?

— Олю убили, — повторил непослушными губами Шенько. И только теперь заметил стоявшего чуть в стороне Дронго. — А вы разве не знали? — спросил он у него.

— Знал, — кивнул Дронго.

— Тогда почему вы здесь? — закричал эмоциональный Алексанян. — Надо помочь… нужно туда бежать.

— Ей уже ничем не поможешь, — сказал Дронго.

Алексанян схватился за голову.

— Я так не могу, не могу! — закричал он, выскакивая за дверь.

— У него жена умерла в прошлом году, — сообщил Шенько, — поэтому он так реагирует. Там, кажется, приехали ваши коллеги. Я видел, как они шли через проходную. Как странно, — поднял он перебинтованную руку, — она мне сделала перевязку, а сама…

Он не договорил, отходя к окну. Дронго понял, что сейчас его лучше ни о чем не спрашивать, и вышел из помещения. Во дворе уже толпились люди. На носилках несли Архипова. Очевидно, он был совсем плох. Дронго подошел поближе и услышал за спиной неприятный резкий голос:

— Ну, успокоились наконец?

Дронго обернулся. Рядом стоял Левитин.

— Я вам говорил, чтобы вы здесь не занимались частным расследованием, — жестко продолжал Левитин, — но вы меня не послушались. Теперь вы сами влипли в историю.

— В какую историю? — не понял Дронго.

— Вы единственный посторонний на территории института, зафиксированный здесь в момент совершения убийства. Значит, вы самый главный подозреваемый, — торжествующе объяснил полковник.

— Не говорите глупостей, — холодно заметил Дронго. — Неужели вы не понимаете, что преступление совершил один и тот же человек? И это как раз решающее свидетельство невиновности Мовчана.

— Это не доказательство, — торопливо сказал Левитин, — я могу подозревать кого угодно. Вы могли понять, что не сможете раскрыть это преступление, и, чтобы поддержать свое профессиональное реноме, решили специально убить вторую женщину. Таким образом снимаются подозрения с Мовчана и доказывается ваша гениальность.

— У меня есть свидетели, которые могут по минутам рассказать, где я был, — отрезал Дронго, — я не отлучался никуда ни на минуту. Даже не ходил в туалет. Поэтому доказать, что был убийцей я, будет невозможно. Или вы попытаетесь и меня посадить в общую камеру?

— Ладно, ладно, не нужно так напирать, — грубо оборвал его Левитин, — я просто высказываю версии. Вы сами должны понимать, что это крайне неприятная история. Посторонний человек на территории института, и происходит убийство.

Архипова уже унесли. Дронго проводил взглядом носилки. К ним подошел кто-то из сотрудников Левитина.

— Вас вызывают, — сказал он на ухо начальнику.

Полковник кивнул и повернулся, намереваясь отправиться в основное здание. Посмотрел на Дронго, и что-то мелькнуло в его глазах. Может, вспомнил про Чогунаш. Или просто подумал, что был слишком груб с этим экспертом. Или же расчетливо решил, что такой аналитик может ему понадобиться.

— Вы идете со мной? — вдруг спросил он.

— Да, — кивнул Дронго, — иду.

Они вошли в основное здание. Люди, собравшись в группы, — сотрудники института и работники ФСБ, Климов и бригада прокуратуры — уже работали в душевой. К Левитину подошел разом постаревший Сыркин.

— Пойдемте в кабинет Сергея Алексеевича, — убитым голосом предложил он.

— Сначала в душевую, — резонно возразил Левитин.

Полковник шел первым. Дронго чувствовал некое подобие вины, словно действительно был виноват во втором убийстве, происшедшем на территории института. Левитин вошел в душевую, не оборачиваясь. Дронго не пустили внутрь, стоявшие у дверей сотрудники и он встали у стены, понимая, что должны подождать.

Минут через десять из душевой вышли Климов и Левитин. Климов, увидев Дронго, даже не удивился. Он кивнул ему как старому знакомому. Левитин стоял молча. Очевидно, на него подействовало увиденное. Сотрудники ФСБ нечасто сталкивались с подобным зрелищем. Если для сотрудников прокуратуры трупы были ежедневной реальностью их работы, то для сотрудников ФСБ это было чрезвычайное происшествие.

Левитин пошел к лифту. Климов обернулся к Дронго.

— Вы были здесь в момент убийства? — спросил следователь.

— Да, — ровным голосом сообщил Дронго.

— Идемте с нами, — предложил Климов. — Заканчивайте, — обратился он к одному из своих сотрудников.

Они вошли в лифт вчетвером, вместе с Михаилом Михайловичем. Пока кабина поднималась вверх, все молчали. На четвертом этаже никого не было. Они прошли к приемной. Секретарь Архипова лежала на диване, около нее стояли несколько женщин. Увидев вошедших, она попыталась подняться.

— Лежите, — махнул рукой Климов, проходя к кабинету Архипова. За ним вошли остальные. Настроение было не просто подавленным. Все были совершенно огорошены.

— Итак, — подвел неутешительный итог Климов, — в институте произошло второе убийство. Второе подряд. Отсюда можно сделать несколько выводов.

Левитин молчал. Он знал, каким будет первый вывод следователя, и потому хранил молчание, глядя куда-то в сторону.

— Первый вывод, — безжалостно сказал Климов, — мы ошибались, подозревая Павла Мовчана. Он действительно не совершал первого убийства. Следовательно, и его арест и признание, которое мы получили, ничего не стоят и были ошибкой.

— Но он сбежал с места преступления, — не выдержал Левитин, — возможно, она была еще жива, и он мог оказать ей помощь.

— Вы же понимаете, что это не так. Делаем второй вывод: убийца-маньяк, о существовании которого мы подозревали, действительно существует, и это один из сотрудников института.

На это даже Левитин ничего не смог возразить.

— И, наконец, третий вывод, — продолжал Климов. — Вольно или невольно, но своими расспросами мы подтолкнули убийцу к более решительным действиям. И он совершил второе убийство. Уже сейчас ясно, что это один и тот же убийца. Судя по одежде, он не стал ее насиловать, как, и в прошлый раз. Возможно, он получает удовольствие от самого процесса убийства. Бывают и такие маньяки.

— Третий вывод подразумевает в первую очередь мою личную вину за второе убийство, — уточнил Дронго.

— Я этого не говорил, — возразил Климов, — но вполне вероятно, что убийца почувствовал некую тревогу и решился на второе убийство.

— Нет, — твердо возразил Дронго, — все совсем не так, как вы думаете.

— У вас опять собственные теории, — поморщился Левитин. — Достаточно и того, что погибла уже вторая женщина. По-моему, нужно просто тщательно все обыскать. Мы обязательно найдем убийцу, если он еще на территории института.

— Не думаю. Убийца не действовал необдуманно. Наоборот, оба преступления указывают, что он действовал наверняка. Но пока допустил только одну очень важную ошибку…