Бычья гора - Брайан Панович

прикинуть, сможет ли выкрутиться. Клейтон почувствовал, как в глазных яблоках нарастает боль. Он сделал еще один глоток кофе. Холодный. Оттолкнул от себя кружку.

– У тебя на нашивке написано «помощник шерифа Фрейзер», – сказал Клейтон Чокто, испытывая явное неудобство, что приходится такое объяснять.

Холли кивнул в знак согласия, поджал губы и сцепил пальцы на коленях.

– Вот тут, прямо на вашей рубашке, помощник шерифа.

– Точно, – сказал Чокто, растягивая это слово, все еще в сомнениях, но уже готовый уйти. Он отсалютовал шерифу, коснувшись шляпы, и выскользнул за дверь, как тень.

– Лучший детектив в мире, – сказал Клейтон.

– Наверное, трудно здесь найти хорошего помощника.

– Он не так уж плох, как кажется.

Холли посмотрел на дверь кабинета, затем снова на шерифа.

– А кажется он полным идиотом.

– Ну, что тут можно сказать. Он старается. Но вы правы, выбор невелик.

– Готов поверить вам на слово, шериф.

– Вы не обязаны ничему верить. И в любом случае мне наплевать. Я знаю этого парня с детства. Он мне как родной, так что я был бы признателен, если вы воздержитесь от подобных оценок в моем офисе.

– Не хотел вас обидеть, шериф. Уверен, у вас прекрасный помощник.

Клейтон отмахнулся от светской беседы, как от комара, жужжащего перед носом, и откинулся на спинку стула.

– Так вы здесь с кадровой проверкой, или, может, расскажете все-таки, чего от нас хочет ФБР?

– Я из Управления по борьбе с незаконным оборотом алкоголя, табака и оружия.

– Ясно.

Холли немного напрягся и угостил Клейтона хорошо отрепетированным суровым взглядом. На шерифа это не произвело никакого впечатления.

– Избавьте меня от этого цирка, агент. Вы выглядите как-то глуповато. Я знаю, почему вы здесь. Хотел бы, чтобы это было иначе, но увы. Как всегда. Просто приступайте к делу.

Пульсация в районе Клейтоновых глаз была уже на грани полноценной головной боли, и он чувствовал, как его воскресное утро катится к чертовой бабушке.

– Сразу к делу. Вот это я понимаю. Если в двух словах, то я здесь, чтобы вывести вашего брата из игры.

Клейтон снова отхлебнул кофе, забыв, что тот остыл, и выплюнул его обратно в кружку.

– Это, конечно ловко сказано, поздравляю. Вижу, ты старался, готовился, небось. И теперь сидишь тут и из штанов готов выпрыгнуть от радости, что можешь сказать мне такое в лицо. Даже понедельника дождаться не смог, ага.

– Видимо, вы не совсем…

– Позвольте уж прервать вас и продолжить, – сказал Клейтон и выудил из своего стола пузырек с аспирином. Он бросил в рот две белые, как мел, таблетки и проглотил их всухую, не переставая говорить. – Каждые несколько лет молодой агент ФБР или этого твоего агентства, один в один типа тебя, появляется в моем кабинете, сверкая выпученными глазами и выпячивая накачанную грудь, чтобы упечь кого-нибудь из моих братьев. Единственная разница, что на этот раз не надо спрашивать, о каком брате речь, после того как один из ваших застрелил Бакли в прошлом году, – Клейтон сделал паузу. Произнесенное висело между ними в воздухе. Потом поднял полные гнева глаза на агента. – Кстати, это как вообще, помогло вам?

– Мы не имеем к этому никакого отношения, шериф. Насколько я понимаю, это результат неразберихи на уровне штата. Полагаю, этим занималось Бюро расследований Джорджии.

– Да мне-то какая разница. ФБР-ДБР, для меня вы все одинаковые, – голос Клейтона был грубым, как руки строителя.

– Очень сочувствую вашей утрате.

– Уверен, что прямо очень сочувствуешь. Но что я хочу сказать вам, ребята, у вас и тогда-то ничего толкового не получилось, и сейчас, уверен, вы добьетесь лишь того, что под пули опять попадут невиновные.

– Вы вот сказали: «вы, ребята».

– Ну и что?

– Вы шериф. Принимали присягу соблюдать закон, так же как и я. Разве это не делает вас одним из нас?

Клейтон встал со стула и подошел к маленькому кофейнику, стоящему у раковины. Он вылил остатки из кружки и наполнил ее заново, не предлагая гостю, и подумал о том, что, ах, как неплохо было бы добавить в нее на пару сантиметров виски. Сравнительно недавно он так и поступал по утрам, и до сих пор из его кружки иногда попахивало спиртным. Он сделал не принесший ему удовольствия глоток и вернулся в свое кресло. Наклонился вперед, впервые за утро ощутив, насколько устал, и произнес Холли назубок заученную речь, которую произносил уже по меньшей мере шести другим агентам.

– Слушай меня внимательно, Холли. Я не такой, как ты. Я просто парень, родившийся и выросший менее чем в двадцати километрах от места, где ты сейчас сидишь. Я не крутой служитель закона, стремящийся спасти мир от зла, которое творят другие, – сарказм сочился из его голоса, – и меня не очень волнует, что происходит в вашем мире, агент Холли. Я провинциальный шериф в маленьком городке, делаю все возможное, чтобы уберечь жителей этой долины, всех хороших людей, от бесконечной реки дерьма, текущей с этой горы, и от всяких борзых сопляков, которым кажется, что они могут приехать сюда и показать нам, деревенщине, какие они охренительно крутые. По мне, так что вы, копы, что бандюки представляете собой одинаковую угрозу для моего округа, что отлично подходит под описание «у нас с вами ничего общего».

Клейтон откинулся на спинку стула и подул на свой кофе.

– Шериф, разве ваш округ Макфоллс не граничит с Парсонсом? Тем, что выше Черной Скалы?

– Так.

– И ваш полицейский участок отвечает за охрану порядка во всем Макфоллсе?

– Уверен, ты знаешь, что так оно и есть.

– Итак, это означает, что не только долина Вэймор, но и вся Бычья гора находится в вашей юрисдикции. А еще это значит, что всё, спускающееся с этой горы, попадает прямиком к вам. И не в моих принципах было бы не прийти сначала к вам и не спросить об этом. Не как полицейского-деревенщину, а как коллегу – сотрудника правоохранительных органов. Многие считают, что вы марионетка своих братьев и через вас они контролируют этот полицейский участок. Но я так не думаю. Я думаю, что жители этого округа проголосовали за вас, несмотря на историю вашей семьи, и это кое о чем говорит. Например, что они хотят, чтобы на этом месте были именно вы. Что вам доверяют, а для меня это важно. И нет, я не из тех, кто станет мазать собачьим дерьмом коврик под вашей дверью.

– Ничем не могу помочь, – в который уже раз устало произнес Клейтон.

– Понимаю, шериф. Извините, если повел себя как козел. Вошло в привычку.