Темная священная ночь - Майкл Коннелли

— В час ночи?

— Нет, гораздо раньше. Но вчера весь дежурный караул был задействован в операции с подозреваемым "четыре-пять-девять"[10] и до конца дежурства развернулся по периметру Парка Ла-Бреа. Сюда никого не послали, а потом на перекличке передали нам. Мы приехали, как только смогли.

Бэллард кивнула. Организация периметра вокруг подозреваемого в ограблении показалась ей подозрительной. Скорее всего, подумала она, дело переходило из рук в руки, потому что никто не хочет расследовать возможное дело о теле, которое разлагалось в закрытом доме.

— Где сейчас сосед? — спросила Бэллард.

— Дома, — ответил Дусетт. — Наверное, принимает душ и засовывает в нос VapoRub[11]. Он уже никогда не будет прежним.

— Мы должны получить его отпечатки, чтобы исключить его, даже если он скажет, что не входил в дом.

— Вас понял. Я вызову сюда криминалистов для снятия отпечатков.

Надев латексные перчатки, Бэллард вслед за Дусеттом переступила порог и вошла в дом. Дыхательная маска была почти бесполезна.

Гнилостный запах смерти сильно донимал ее несмотря на то, что она дышала через рот.

Дусетт был высоким и широкоплечим. Бэллард ничего не могла за ним разглядеть, пока не вошла в дом и не обошла его. Дом консольно возвышался над склоном холма, поэтому через стеклянную стену от пола до потолка открывался потрясающий вид на мерцающий свет городских огней. Даже в этот час город казался живым и полным грандиозных возможностей.

— Когда вы пришли, здесь было темно? — спросила Бэллард.

— Когда мы пришли, здесь ничего не было включено, — ответил Дусетт.

Бэллард приняла ответ к сведению. Отсутствие света могло означать, что вторжение произошло днем или поздно вечером, после того как хозяйка дома легла спать. Она знала, что большинство случаев вторжения в дома происходят в дневное время.

Дусетт, на руках которого были перчатки, нажал на выключатель на стене возле двери и включил ряд потолочных ламп. Интерьер был выполнен в виде открытой мансарды, что позволяло любоваться панорамой из любой точки гостиной, столовой или кухни.

Ошеломляющий вид уравновешивали три большие картины на задней стене, из серии, изображающей красные губы женщины.

Бэллард заметила битое стекло на полу возле кухонного островка, но не увидела разбитых окон.

— Есть следы взлома? — спросила она.

— Насколько мы знаем, нет, — ответил Дусетт. — Повсюду валяется разбитая посуда, но ни разбитых окон, ни очевидных мест проникновения мы не обнаружили.

— Хорошо.

— Тело здесь.

Он двинулся в коридор, выходящий из гостиной, и прикрыл рукой бандану и рот в качестве второй линии защиты от усиливающегося запаха.

Бэллард последовала за ним. Дом был одноуровневый, современный.

Она догадалась, что он был построен в пятидесятые годы, когда одного уровня было достаточно. В наши дни все, что возводилось на холмах, было многоуровневым и строилось с максимальным соблюдением норм и правил.

Они миновали открытые двери в спальню и ванную, затем вошли в хозяйскую спальню, в которой царил беспорядок – на полу валялась лампа с помятым абажуром и разбитой лампочкой; одежда была беспорядочно разбросана по кровати; бокал на длинной ножке, в котором было что-то похожее на красное вино, раскололся надвое на белом ковре, его содержимое растеклось пятном от брызг.

— Вот, пожалуйста, — сказал Дусетт.

Он указал на открытую дверь в ванную комнату, а затем отступил назад, чтобы пропустить Бэллард вперед.

Бэллард встала в дверном проеме, но в ванную не вошла. Жертва лежала на полу лицом вверх. Это была крупная женщина с широко расставленными руками и ногами. Глаза были открыты, нижняя губа разорвана, верхняя часть правой щеки рассечена, обнажая серовато-розовую ткань. Ореол засохшей крови из невидимой скальповой раны окружал ее голову на белых плитках. Фланелевая ночная рубашка с изображением колибри была задрана на бедрах и сбита в пучок над животом и вокруг грудей. Ее ноги были голыми и ступни находились на расстоянии трех футов друг от друга. Видимых кровоподтеков и повреждений наружных половых органов не было.

Бэллард могла видеть себя в зеркале от пола до потолка на противоположной стене комнаты. Она присела на корточки в дверном проеме, держа руки на бедрах. Она изучала кафельный пол на предмет следов ног, крови и других улик. На полу между телом и спальней, помимо ореола, скопившегося и засохшего вокруг головы убитой, была заметна прерывистая лента мелких мазков крови.

— Дьюс, иди закрой входную дверь, — сказала она.

— Хорошо, — ответил Дусетт. — Есть причины?

— Просто сделай это. Потом проверь кухню.

— На что?

— Миска с водой на полу. Иди.

Дусетт ушел, и Бэллард услышала его тяжелые шаги, удаляющиеся по коридору. Она встала и вошла в ванную, осторожно ступая вдоль стены, пока не подошла вплотную к телу, и снова присела на корточки.

Наклонившись, она положила руку в перчатке на кафель, чтобы сохранить равновесие, и попыталась рассмотреть рану на голове. Темно-каштановые волосы покойницы были слишком густыми и кудрявыми, чтобы она могла определить место ранения.

Бэллард оглядела комнату. Ванну окружал мраморный подоконник, на котором стояли несколько баночек с солью для ванн и догоревшие свечи.

На подоконнике лежало сложенное полотенце. Бэллард подвинулась, чтобы заглянуть в ванну. Она была пуста, но пробка с резиновой прокладкой, создающей герметичность, была опущена. Бэллард подошла к ванне, включила холодную воду на несколько секунд, а затем выключила ее.

Она встала и подошла к краю ванны. Она набрала достаточно воды, чтобы закрыть слив. Она ждала и наблюдала.

— Там есть миска с водой.

Бэллард обернулась. Вернулся Дусетт.

— Ты закрыл входную дверь? — спросила она.

— Закрыта, — сказал Дусетт.

— Хорошо, осмотрись. Я думаю, это кошка. Что-то маленькое. Тебе придется позвонить в службу контроля за животными.

— Что?

Бэллард показала вниз на мертвую женщину.

— Это сделало животное. Голодное. Они начинают с мягких тканей.

— Ты что, издеваешься?

Бэллард снова посмотрела в ванну. Половина воды, которую она набрала, ушла. Резиновое уплотнение слива медленно протекало.

— Кровотечения при повреждениях лица нет, — сказала она. — Это произошло посмертно. Рана на затылке — вот что ее убило.

Дусетт кивнул.

— Кто-то подошел и проломил ей череп сзади, — сказал он.

— Нет, — ответила Бэллард. — Это случайная смерть.

— Как? — спросил Дусетт.

Бэллард указала на множество предметов на подоконнике ванны.

— Судя по разложению, я бы сказала, что это произошло