Приют тайных соблазнов - Татьяна Нильсен

тихо попросил деятель и увлёк полицейского в другую комнату. – Я подписывать ничего не буду, но расскажу вам своё мнение, естественно без фамилий и персоналий. Видите ли, что в ресторане, что в отеле не появляются люди случайные. Например, какой-то видный политик захотел провести вечер с женщиной, подчёркиваю – не с женой, и ему совсем не нужна огласка. Они приезжают в ресторан, потом поднимаются вместе с дамой в номер и прекрасно проводит время. Есть такие, у кого возможности в сексе равны нулю, а вот посмотреть на игрища других, ему в радость. Или, например, на фирму прилетает некий финансист-инвестор из Франции или Англии, выясняется, что предпочитает он клубничку. Нравится время провести с двумя ряжеными пионерками или хочет, чтобы его соблазнил юноша. Ну, куда его с такими предпочтениями!? Не в отель же с тонкими стенами и камерами на этажах, – мужчина спохватился. – Ох, наболтал вам лишнего! – он игриво махнул рукой. – Только всё это не уголовно наказуемо. Все люди взрослые, платят хорошие бабки за сохранение тайны. Всего доброго.

Деятель юркнул в двери, оставив обескураженного Петрищева одного. Он предполагал нечто подобное, но чтобы так спокойно и откровенно?

«Куда катится мир!» – сокрушался полицейский. Он сам не придерживался пуританского образа жизни – встречался с женщинами, весело, с удовольствием проводил вечера и ночи, но в «Персее» границы морали оказались настолько размытыми, что становилось не понятно, где же всё-таки норма. На днях Петришев специально заглянул в интернет, чтобы узнать, с кем связано название этого заведения, на экране сразу всплыла картинка могучего красавца, держащего отрубленную голову Медузы. Петрищев прочитал, что огромное изваяние сотворено руками Антонио Канова и находится в музее Метрополитен в Нью-Йорке. На Персее из одежды была только шапка, и через руку спадала длинная тряпка, но главное, что причинное место оказалось совершенно открытым для всех, и даже для тех, кто предпочёл бы это место стыдливо прикрыть. Вот таким бы существительным, производным от мужского органа, и охарактеризовал этот скрытый бордель Петрищев, но вслух делиться своим мнением не стал, не захотел выглядеть перед коллегами и персоналом грубым хамом. Следующий постоялец на просьбу предъявить документы, поднял дикий хай, предупредив правоохранительные органы о том, что в его силах создать множество проблем, вплоть до лишения погон. И причина оказалась понятной позже, когда из душа вышла юная дева, которая оказалась младше постояльца лет на сорок. Но о морали полицейские в этот раз думали в последнюю очередь. Паспорта пара всё-таки предъявила, и Петрищев выяснил, что все проживающие совершеннолетние, правда гражданка смутно напомнила ему клофилинщицу, которую проходила по сводкам несколько месяцев тому назад. Но ничего не стал допытывать полицейский, лишь в памяти зафиксировал адреса проживания обоих. Он извинился за причинённое неудобство и ретировался. Они всё-таки обнаружили ту комнату, в которой были сделаны снимки. Оперативники облазили её от пола до потолка и обнаружили в картине на стене небольшую дырочку с вмонтированной видео камерой. За картиной находилось небольшая ниша, куда эта камера и помещалась.

– А куда ведёт эта дверь? – Петрищев снова обратился к горничным, когда они снова вышли в коридор. К его облегчению, у женщин оказался голос, хоть и тихий, но внятный.

– Это служебная лестница, она ведёт в ресторан.

– Мы можем туда пройти?

– Конечно! – хором ответили женщины.

Теперь стало понятно, как из ресторана незаметно можно было попасть в нужный номер. Обеденный зал оказался не очень большим на первый взгляд, потому что разделялся перегородками на небольшие кабинеты. Помещение планировал очень грамотный дизайнер – каждая компания могла оставаться незамеченной другими посетителями. Пока осматривали второй этаж и ресторан, появились братья Селищевы. Громы и молнии не метали, упрекая в самоуправстве, сдерживались, понимая, что с правоохранительными органами лучше не спорить. Зато весь персонал попрятался по подсобкам, ожидая, что весь гнев, после ухода полиции окажется на их головах. Селищевы пригласили оперативников в свой кабинет, но туда отправился только Петрищев, остальные продолжали досмотр помещений.

***

Рафик не звонил и не договаривался заранее о встрече с доктором Иваном Петровичем Рассказовым из областного клинического центра, решил, что сориентируется на месте. В регистратуре ответили, что доктор начинает приём с двенадцати часов. Записи на сегодня уже нет, но сам Иван Петрович находится в своём кабинете на третьем этаже, а может быть совершает обход больных. Полицейский показал удостоверение и отправился на поиски кабинета. Именно таким он представлял себе настоящего доктора. Не таким, от вида которого трясутся поджилки, а мягким, душевным, которому хочется припасть на плечо и уповать на его помощь. Иван Петрович походил и на доктора Айболита, и на доктора Чехова одновременно, только в очках с дорогой, золотой оправой. Он внимательно выслушал причину, по которой господин полицейский появился в клинике и, полистав свой журнал, позвонил по телефону, и попросил принести карточку Новоскворецкого. Через пару минут вошёл крупный мужчина лет сорока, в белом халате и протянул тонкую тетрадь. На руке мужчины Рафик увидел золотой браслет и подумал, что и сам доктор и его ассистенты уважают драгоценный металл.

– Да я читал в прессе о кончине Станислава Алексеевича и, в общем-то, не удивился, если не известие о том, что его убили.

– Поясните, – Рафик опешил.

– Я начну издалека, хотя, уважаемый, рассказывать особенно нечего. Новоскворецкий появился в клинике несколько месяцев тому назад. Его интересовало лишь одно – может ли он иметь детей. Но это только сначала. Я выписал направления, он дисциплинированно сдал все анализы, и выяснилось, что никаких репродуктивных проблем у Новоскворецкого не имеется. Мне, конечно, показалось странным, что он, долгое время, находясь в браке, не имеет детей. Тогда я предложил провести обследование организма на детальном глубоком уровне, и мужчина не то, что отказался, просто захотел отложить на более позднюю дату. Через какое-то время он позвонил и спросил, можно ли установить отцовство в том случае, если ребёнок ещё не родился. В нашей клинике есть лаборатория, которая выдаст результаты буквально через два дня. Я предложил ему привезти женщину, чтобы взять кровь, но он сослался на то, что беременность протекает очень тяжело, и по соображениям безопасности будущей мамочки, он хочет сделать этот тест втайне от неё. Ну что же, хозяин-барин, я объяснил ему, что крови необходимо как минимум пятнадцать миллилитров, рассказал нюансы транспортировки и буквально через два дня он доставил материал. Уж не знаю, под каким предлогом ему удалось уговорить женщину сдать кровь. Анализы показали, что это его ребёнок. Вот такие дела.

– А вы не спрашивали кто эта женщина?

– Нет,