Маньяк по субботам - Александр Петрович Гостомыслов

шкурок кошек. Откуда он их брал? Несомненно, у него была связь с теми, кто добывая эти шкурки. Мы доложили вам об этом человеке, и вы предложили купить информацию у Левитина. Я проявил неосмотрительность, приняв ваше предложение и не поставив охрану скорняку. Визит Крылова и решение купить информацию сильно кого-то встревожили. Левитин был вызван запиской из дома и убит. На следующий день его труп нашли в Шуваловском парке недалеко от дворца. Я это оценил, как вызов, брошенный лично мне. Начальник уголовного розыска Автовского отделения милиции Георгий Головатый и сержант Петренко из группы расследования убийства, вот они, вы с ними знакомы, начали поиск преступника.

Головатый вежливо склонил голову, а Петренко, не отрываясь, следил за подрагивающей, поцарапанной рукой Верхова, в которой он держал пиво. Может быть, сержант подозревал в нем похитителя, и его смущал портфель, стоящий у ног любителя кошек? Объемистый портфель у предполагаемого убийцы всегда подозрителен.

— К работе я привлек еще трех компетентных оперативных сотрудников, — продолжал Грай. — Они подойдут позднее, я вам представлю их. Врач-криминалист определил, что Левитин был сбит грузовым автомобилем. Других следов не оказалось. При обыске в скорняжной мастерской Головатый нашел остаток сожженной записки и на ней несколько слов. В том числе обрывок слова «кошкол». Я решил, что это может быть слово «кошколов» и послал Крылова в городской отдел по благоустройству, к кошколовам. Их в городе оказалось всего три человека. Спрашивать их было не о чем, и я велел сделать много шума, по существу, попугать и спровоцировать на какие-то действия. К сожалению, реакция оказалась быстрой — в тот же день бригадир кошколовов Кулик был убит на своем рабочем месте. И — опять никаких следов. Но почерк записки, найденной у Левитина, и рабочих записей Кулика одинаков! Головатый проверил грузовую машину-фургон кошколовов — именно она сбила Левитина, но на этом след опять обрывался. В первый день расследования был убит в своей квартире ваш товарищ Герман Еремин. Его убил кто-то из тех, кого он хорошо знал. Герман не встревожился, иначе он не подпустил бы к себе человека, которого мог заподозрить. И — опять никаких следов. Честно говоря, я отчаялся, увидел, что этого человека мне не переиграть, не поймать.

Грай пододвинул к себе наручные часы и поглядывал на них, словно в ожидании. Звякнул колокол. Я вышел и открыл входную дверь. На крыльце стоял наш новый оперативник Олег Стриж и с ним грубоватый малый в засаленной меховой куртке. Они вошли в прихожую и, пока раздевались, Олег шепнул:

— Шофер из-под Луги Борис Филиппов. Грай знает.

Я провел их в столовую, включил телевизор и плотно закрыл дверь. Быстро написал записку, положил Граю на стел. Сн прочитал ее, не переставая говорить, кивнул мне — все в порядке.

Не успел я сесть, снова звякнул колокол. Я открыл дверь — на крыльце стоял с тростью в руках… английский лорд! С дамой пригородного вида. Я его сразу узнал по описанию Сапунова, это он торговал у Шувалова кота. Я до того оторопел, что он рассмеялся:

— Гуд ивнинг, май диа фрэнд.

Я впустил их, и он представился:

— Ваш новый сотрудник Константин Васин. Вот, нашел под Лугой и привел Ольгу Земцову. Шепни Граю, она готова говорить.

Я решил, что с шофером им лучше не встречаться и, что делать, отвел их в свою комнату. Вернувшись в кабинет, положил Граю, продолжавшему говорить, новую записку.

— …послал Виктора охранять кота Надежды Молчановой, но похититель переиграл нас. Он увел кота, выманив на лестницу. А дверь подпер доской, так что Виктор не смог выйти…

Опять звякнул колокол. Я поймал на себе взгляд Грая и только теперь понял, что он весь — комок нервов, что он страшно томится в ожидании.

Я заторопился. На этот раз в дверь вошел Савелий Сапунов с женщиной в меховой шубе, на полголовы выше его. Сапунов принял у нее шубу:

— Доложи Граю — врач Елена Стешенко.

— Придется вам посидеть в библиотеке, — показал я на желтую дверь. Когда я в третий раз вошел в кабинет, все посмотрели на меня в недоумении — звяканье колокола и хождение сбивало их с толку.

— Врач, — шепнул я Граю.

— Наконец-то, — вздохнул он с облегчением, — пусть Бондарь посмотрит за гостями, а оперативников давай сюда.

Они вошли втроем, и Грай представит их:

— Опытные детективы, которых я попросил помочь нам.

— Один из них — англичанин Джон Смит! Какое право вы имели привести сюда иностранца? — вскричал в негодовании Верхов.

— Эго Константин Васин, русский, наш петербуржец.

— Но откуда у него безупречное произношение? — поддержал Верхова Шувалов. — Такое не получишь ни в одной милицейской школе.

— Константин по образованию переводчик, а стажировался в Оксфорде.

Константин поморщился.

— Ну, почему все путают? Не в Оксфорде, а в Кембридже.

— Извините, в Кембридже, — поправился Грай.

Оперативники сели на стулья рядом с Петренко и Головатым.

— Я обрисую ситуацию, в которой действовал неизвестный нам пока человек, — продолжил Грай. — Кошки теперь нужны не только для ловли мышей или семейной забавы. Породистые кошки чрезвычайно дороги. Чтобы выращивать их, в городах стали создаваться клубы любителей кошек. «Неизвестный» пришел в клуб, занимался серьезно, выдвинулся. И тут, мы можем предположить, ситуация стала похожа на те, что происходят в других клубах. То есть, «неизвестный» стал готовить раскол клуба, чтобы увести с собой часть людей и создать для себя новый клуб. Но наш «неизвестный» значительно хитрее. Он начал действовать заранее и скрытно. Имя лидера держалось в тайне. Те, кто не хотел с ним уйти, подвергались тайному нажиму и гонениям. Их котов — будущих соперников на выставках — начали уничтожать. А шкурки, чтобы не пропадало добро, пускали в дело. Это приносило доход и сплачивало новую тайную структуру. В это время Шувалов восстановил старинную породу — русские голубые. Кошки чрезвычайно дорогие, и уничтожать их неразумно. Вернувшийся кот Верхова подтвердил мою мысль о том, что методика борьбы изменилась. Где-то создавался подпольный питомник, чтобы выращивать котят русской голубой породы и продавать их. Представьте себе рекламу: «Русский голубой из дома такого-то». Дело требовало больших капитачовложений, но и прибыль могло принести значительную. Когда клуб, встревоженный пропажей кошек, обратился к нам и мы начали действовать, «неизвестный» испугался, решил спрятать концы в воду. Вот что явилось причиной смерти скорняка Левитина, кошколова Кулика и вашего товарища Германа Еремина. Они много знали и могли выдать «неизвестного». У них не было причин хранить тайну.

Верхов поставил портфель себе на колени, открыл его, загородившись локтем, достал