Маньяк по субботам - Александр Петрович Гостомыслов

Объект пробежал мимо окна и чуть не сорвал занавеску. Он хочет выброситься в окно?!

— Быстрее к Шувалову! — заорал Грай, — Сейчас мы тоже едем. Там «он»!

Я накинул на плечи Грая меховую куртку, схватил свою шапку и выбежал из дома. Встревоженный капитан Бондарь крикнул вслед:

— Вы куда?

— К Шувалову! — ответил Грай. — Подежурьте у телефона.

Не зря я каждые полчаса выходил прогревать старенькую «Ниву». Мотор сразу завелся, и мы выехали на проспект Стачек так быстро, что нас даже закрутило на обледенелом шоссе. Ехать тут недалеко, и через четверть часа мы утке остановились около семиэтажного сталинского дома напротив метро «Автово». Поднялись в лифте на пятый этаж. Там на площадке нас встретил плечистый, грудь колесом, Олег Стриж, усталый, придавленный неудачей Сапунов и взволнованный, со старинной шпагой в руке Шувалов.

— Осторожнее, не затопчите следы, — предупредил Сапунов.

Лампочки на пятом этаже, а также выше и ниже, не было. Откуда-то сверху доходил тусклый свет.

— Я действовал строго по инструкции, — доложил Сапунов — привел объект в дом. Слежки, хвоста за нами не заметил. В квартире было тихо, я пенял, что там все в порядке, и пошел позвонить вам, доложить обстановку. Но я должен был догадаться! — он ударил себя кулаком по ноге. — Я осмотрел всю лестницу, никого. Но я должен был догадаться, что он опередил нас и прячется где-то здесь. Я пошел звонить — это заняло минут семь-восемь. Он вышел из укрытия, открыл квартиру и выманил кота.

Грай посветил фонариком, осматривая следы. Около двери лежал небольшой флакончик с пульверизатором. Грай поднял его за кончик трубочки, понюхал:

— Я так и знал.

Положил флакончик в бумажный пакет и отдал мне.

— Посмотрим, может, отпечатки есть.

Снова стал светить вниз.

— Смотрите, капельки крови, — заметил Сапунов. Грай достал носовой платок, промокнул капельку.

— Еще не засохла, свежая. Интересно, кровь человека или кошки? Немедленно направим на анализ.

Шувалов впустил нас в просторную прихожую.

— Как все произошло, Александр Николаевич? — спросил Грай несколько резче, чем обычно.

— Я все делал как вы велели. Вошел — смотрю клетка с открытой дверцей, рядом миска, в которой было мясо, миска с водой, тазик с песком. Гостьи не видно. Мой Елисей учуял запах кошки, заволновался, завыл, я его пожалел и выпустил. Он тут же ее нашел, она затаилась под вешалкой. Дикая, камышовая, страшная кошка. Драться с ней пришлось бы по-настоящему. Елисей тут же начал ухаживать за дамой, вижу — влюбился. И она не прогоняет его. Вдвоем, видно, не так страшно ей.

Шувалов подвинул к двери клетку, положил на нее фонарик. Я ахнул: так вот какой сюрприз-ловушку приготовил Грай жулику — дикая камышовая кошка из Астрахани! Вот что означали его слова: «Пусть теперь кошки защищают себя сами, а я им помогу».

— С трудом утащил Елисея в другую комнату, — продолжал Шувалов, — и запер его на швабру. Дверь в коридор, видите, стеклянная, все видно. Кошка стала понимать — ничего ей не грозит, и начала успокаиваться.

В это время ручка входной двери шевельнулась. Кошка принюхалась, как вы и предсказывали, пошла к двери, как притянутая магнитом. Когда приоткрылась дверь, кошка рванулась туда. Дверь захлопнулась, и судя по шуму, началась драка. Раздались жуткие кошачьи вопли и сдавленный стон человека.

— Голос высокий или низкий, мужской или женский? — быстро спросил Грай.

— Затрудняюсь сказать определенно. Словно ребенок стонал, жалостливо так. Вы мне запретили выходить под страхом смерти. Но я не выдержал — сорвал со стены боевую шпагу прадеда и ринулся на лестницу… На площадке было уже пусто, внизу хлопнула выходная дверь, и все затихло. Минуты через две появились ваши люди.

— Обманул он нас, — вскрикнул Грай, — опять обманул! Детектив выходил на семь минут доложить обстановку, а он этим воспользовался. Ему хватило времени. Наверняка, он появился прежде нас и ловко спрятался.

— Что может сделать кот с человеком, одетым в зимнюю одежду? — усомнился я.

— Человек, идущий на опасное дело, не станет кутаться, чтобы одежда не сковывала движения, — ответил Грай. — И потом — хотел бы я увидеть эту кошку в деле.

— О! — восхищенно произнес Шувалов. — Вы бы видели ее, не уступит рыси, крепкий экземпляр. Такая налетит, как молния. Человек опешит, ему не до воровства, будет думать, как спастись. Если кошка вцепится в горло, может и задушить. В любом случае оставит метки на руках, на шее, лице, голове…

— Итак, ребята, — подвел итог Грай, — завтра ищем меченого.

В комнате на стене висела старинная гравюра — Иван Грозный с кошкой. Большая, широкотелая, с могучей рельефной мускулатурой, с кисточками на кончиках ушей, с пышной шерстью и гривой, с широкой мордой и широко поставленными глазами напряженно-внимательно смотрела на нас кошка, из глубины времен.

— Отменная кошка! — восхитился Грай.

— Похоже, сибирская — ответил Шувалов.

Рядом с гравюрой висела парадная шпага с камнями, Шувалов стал вешать на стену вторую, парную. Я попросил посмотреть. Моя ладонь не вместилась в эфес. Руки у графа были маленькие, а у меня, потомственного крестьянина, не ладонь, а настоящая лопата.

— Где же может быть наша гостья, камышовая кошка? — сам себя спросил Грай.

— Если вор не унес ее с собой, то спряталась в подвале или на чердаке. Уйти не должна — дом построен в виде кольца, — заторопился Шувалов.

Елисей все время крутился у двери. А когда мы стали уходить, вырвался на лестницу и исчез в темноте.

— Куда это он? — изумился я.

Шувалов схватил фонарик, мигом вытолкал нас и побежал наверх в темноту, на ходу крикнув:

— Подружку побежал искать! Сейчас я ему помогу.

* * *

Мы заканчивали завтракать, когда первый раз в понедельник звякнул колокол. Часы показывали восемь пятьдесят. Я открыл дверь — на пороге стоял начальник уголовного розыска Георгий Головатый. Он хмуро поздоровался, отдал мне пальто и шапку, заглянул в кабинет.

— Где Грай?

— Чай пьет.

Головатый вошел в столовую, уселся на стул напротив Грая, попытался улыбнуться:

— Доброе утро.

— Стаканчик чая? — спросил Бондарь, налил чаю в резной тонкий стакан, пододвинул сахарницу и ушел на кухню.

— Мне бы сейчас стакан водки, упасть лицом в подушку и наплакаться вволю… — горько вздохнул Головатый, грея руки на стакане. Затем выпрямился, расправил плечи и, переменив интонацию, сердито спросил: — У нас с вами уговор помогать друг другу в деле с кошками. Он еще действителен?

Мне даже жаль стало Головатого, видно, большие неприятности у человека.

— Да, — ответит Грай.

— В таком случае я хотел бы воспользоваться вашей информацией.

— Вы в тупике?

— Следов мало, все они нечеткие.