Четыре мертвых сестры - Наталья Евгеньевна Масальская

брякнул Егор, и у меня похолодели руки. Ну как он умудряется все испортить?

– Мой друг не то имел в виду, – поспешила я вмешаться в разговор, видя, как лицо Петренко потемнело от гнева. – Это он не подумав, – попыталась улыбаться я, глядя, как, засунув руки в карманы, Петренко приблизился к Егору на расстояние шага. Я напряглась, казалось, мужчины сейчас подерутся, но как исправить ситуацию, не представляла.

– Вы, молодой человек, либо глупы, либо слишком самоуверенны, – угрожающе произнес бывший следователь, глядя Москвину прямо в глаза.

– Скорее второе, – ответил Егор. – Моя задача – найти настоящего убийцу и спасти отца этой милой девушки от позора. У меня нет ни времени, ни желания обличать кого-то в непрофессионализме или лжи. Я задал простой вопрос.

– Простой, да не простой, – без прежнего напряжения в голосе ответил Петренко. Он отошел от Москвина и направился в сторону припаркованной неподалеку машины.

Сейчас я просто ненавидела Егора. Пустоголовый тупица! Трудно ему было вести себя как нормальный человек, а не как самовлюбленный кретин хотя бы пару часов?

– Савелий Андреевич, – я догнала бывшего следователя уже возле машины, – прошу вас, извините моего приятеля. Иногда он бывает невыносим. Но это потому, что я его умоляла раскрыть это дело и спасти папу, – выпалила я на одном дыхании.

Мои слова возымели действие, и Савелий Андреевич остановился, строго глядя на меня. Сзади к нам подошел Егор. Петренко скрестил руки на груди, показывая, что больше не намерен откровенничать.

– За час мы объехали два места обнаружения тел. Все они находятся на небольшом удалении друг от друга и от поселка. Получается, у нашего злодея нет машины? – продолжил Егор как ни в чем не бывало.

– Получается, так, – фыркнул бывший следователь.

– И если первую жертву нашли через четыре дня после убийства, значит, преступник за это время убил, расчленил и вывез все трупы?

– Отпечатков протектора мы не нашли ни на одном месте преступления, если вы об этом, молодой человек, – ответил Петренко нарочито вежливо. – Если вопросов больше нет, садитесь, отвезу вас к озеру, где Яну нашли. Свалились же вы на мою голову, такие умные, – недовольно проворчал он себе под нос.

До места ехали молча. Был слышен только рев двигателя и металлический лязг из багажника. Озеро, как и лес с подстанцией, находилось тут же, рядом с поселком. Мне показалось, что и дорога между ними была одна. Разве что подстанция, где нашли обгоревший труп Ларисы, была немного на отшибе. Не очень популярное место у местной молодежи в отличие от озера. Большое, гладкое, как зеркало, оно с одной стороны ограничено лесом, с другой – к воде подходит песчаный берег, густо поросший камышом. В нескольких местах оборудованы широкие подходы к воде. На большой сучковатой ветви столетнего дуба на противоположном берегу болтается тарзанка.

– Тут всегда так тихо? – спросил Егор, подойдя к самой кромке воды.

– Подождите, чуть жарче станет, и из воды местную ребятню не выгонишь, – не отходя далеко от машины, ответил Петренко.

– А в то лето, когда Яну Иволгину нашли, вроде тоже жарко было?

– Настоящее пекло.

– Почему тогда ее тело не всплыло?

– Так этот гад ее в омут бросил. На том берегу есть место нехорошее, года не проходит, чтобы там кто-нибудь не потонул, – указал рукой Петренко на плавный изгиб берега, деревья в этом месте вплотную подходили к самой воде. – Дно там нехорошее, – повторил он. – Раньше на этом месте лес был, а потом часть его под воду ушла. Ну вот, коряги да мусор всякий и остался. Тело, видать, за что-то зацепилось.

– А тело Васька нашел? – Егор подошел к Петренко. Тот был спокоен, только на его лице нет-нет да появлялась брезгливая гримаса. Я старалась не отходить далеко, готовая в любую минуту броситься растаскивать сцепившихся мужчин.

Однако, к моему великому удивлению, Егор вел себя вполне пристойно.

– Василий ее в воде увидел и помощь позвал?

– Да нет, куда там. Он ее спасать кинулся, ну и спас…

– Напомните, когда это было? В конце сентября, если я не ошибаюсь?

– Шестого октября. Тут осенью народу немного, одни рыбаки. Вот Васька-то и терся подле, а там и тело Яны увидел.

– А рыбаки?

– А что рыбаки, они ему ее из воды тянуть помогали, а когда вытянули, рванули к участковому.

– К Козимову?

– К нему, родимому.

– Вы сказали «тело Яны». Он ее узнал?

– Да на ней платье было любимое, в мелкий синенький цветочек. Его и узнал. А когда на берег тело вытащили, все причитал над ней: куколка да куколка. Ну что, удовлетворили свое любопытство? – спросил Петренко и посмотрел на нас с Егором. Похоже, он исчерпал весь свой запас дружелюбия и хотел поскорее вернуться домой, к своему самовару.

Еще один вопрос, – остановил его Егор. – Девушку опознали по шраму. Были еще какие-то детали, которые указывали на Яну?

– Озерная живность ее сильно того… – Петренко покосился на меня. – Объели, значит. Но сомнений не возникло, это была Яна. Да и веревочка со знаком воды и прядкой волос на запястье имелась. Откуда вопрос? Снова сомневаетесь в компетенции следственной группы? – сощурил он глаза, глядя на Москвина.

– Нет, просто она была без головы, пальцы рук, как вы упомянули, сильно объедены рыбами, поэтому и уточняю.

– Все мы тогда сделали правильно, молодой человек. Искать чужие ошибки – это мы все горазды. Посмотрю я, что вы через пару дней запоете, когда кончатся у вас подозреваемые. Поехали, отвезу вас в гостиницу.

– А как же место обнаружения последней жертвы обряда? – резонно заметил Москвин.

Петренко медленно развернулся.

– Об этом деле я ровным счетом ничего не знаю. Могу только место показать.

– Идет! – весело ответил Егор и, обогнав следака, первым сел в машину.

От озера до речки со сказочным названием Синявка мы ехали около десяти минут. И это с учетом того, что озеро было самой дальней точкой от поселка.

– Получается, у преступника было какое-то средство передвижения? Тут на велике полчаса пилить, не меньше, – заключила я, когда мы все трое вышли на широкий каменистый берег.

– Ну, при желании и на велосипеде можно доехать. Но вот управиться за одну ночь, учитывая, что на каждом месте преступления убийца должен был провести свой обряд, вряд ли, – ответил Петренко, оглядываясь.

Приложив ко лбу ладонь козырьком, чтобы отгородиться от солнца, Егор рассматривал похожий на слоеный торт обрывистый берег. Неподалеку, в отшлифованном ветрами и непогодой известняке, виднелся довольно внушительный провал. Кое-где на земле валялись не убранные милицией колышки с повязанными на них красными тряпками, которыми было размечено