Посредник - Хэнк Дженсон

скажешь, где Андерсон, понял? Ты понял?!

— Я не знаю. Не знаю.

— Ты мне скажешь, иначе я убью тебя.

— Мне больно. Я больше не могу. Я не знаю, где Андерсон.

Меня не оставляла мысль, что, может быть, в эту самую минуту Андерсон убивал Джин. Я опять приподнял Лэнгдейла и ударил. Удар пришелся в висок. Наверное, я зря так сильно его ударил. Теперь он лежал без сознания. Таяло драгоценное время. Дрожащими руками я достал сигарету и закурил. Через некоторое время Лэнгдейл застонал. Я пошел к машине, достал фляжку с бренди, вернулся к Лэнгдейлу и заставил его сделать несколько глотков.

— Ты скажешь мне? — спросил я, убирая фляжку в карман пиджака.

— Ради Бога. Я не могу… У меня что-то сломано… Я…

— Где Андерсон?

— Я не знаю. Ты зря меня мучаешь. Я не знаю, где он.

— Я не шучу, Лэнгдейл. Ты должен мне сказать, иначе я тебя убью.

— Нет, Дженсон, я не знаю.

— Где Андерсон?

Он молчал. Мне не хотелось смотреть на его окровавленное лицо, я пошел к машине и выключил подфарники. В это мгновение Лэнгдейл решил воспользоваться ситуацией и скрыться от меня. Я догнал его, и мы повалились на землю. Я был сверху.

— Ты должен мне сказать, — хрипел я, тяжело дыша. — Не вынуждай меня убивать тебя, Лэнгдейл.

Я уже почти впадал в истерику из-за его глупого упрямства.

— Я… не знаю… Андерсон… — еле прошептал он и снова потерял сознание.

Пот ручьями тек по лицу и заливал мне глаза. И тут я тоже разразился рыданиями отчаяния. Я поднялся, на дрожащих ногах дошел до машины и, тяжело дыша, повалился на нее.

— Будь ты проклят! — сказал я громко.

Немного отдышавшись, я снова склонился над Лэнгдейлом. На этот раз я влил ему почти треть содержимого фляжки и долго хлопал по щекам. Он застонал.

— Послушай, Лэнгдейл.

— О, Господи, — завыл он. — Не надо!

— Говори! Ты должен мне сказать.

— Я не знаю… Оставь меня…

Я понял, что он «сломался».

— Тебе лучше сказать, Лэнгдейл, — продолжал давить я, хотя уже почувствовал облегчение, — иначе мне придется убить тебя.

— Он убьет меня, — заплакал он. — Не заставляй меня говорить. Он убьет меня. Он псих.

— Ты думаешь, я не убью?! Говори, скотина!

— Я скажу… Но он убьет меня.

— Где он? — страшным голосом спросил я.

— Причал Хайсон, — простонал Лэнгдейл. — Там старый склад. Он там…

— Ты поедешь со мной и покажешь.

— Я не могу. Я умираю от боли.

— Можешь. Ты мне все покажешь, гад.

Теперь я уже обращался с ним аккуратно. Я помог ему подняться и сесть в машину, влил в него остатки бренди, и мы поехали.

14

— Вон тот старый склад, — сказал Лэнгдейл. — Ты должен защитить меня, Дженсон. Он убьет меня.

Я выключил двигатель, полез в «бардачок», достал свой револьвер. Лэнгдейл с закрытыми глазами сидел обессиленный рядом. Я раздумывал. А вдруг он наврал мне. Я уйду, а он исчезнет. Мне ничего не оставалось, как оглушить его рукояткой пистолета. Немного поколебавшись, я положил пистолет на место. Самое лучшее было бы позвонить в полицию, но на это ушло бы много времени, а мне дорога была каждая минута.

Я вышел из машины и направился по узкой темной аллее в сторону заброшенного склада. Дверь была плотно закрыта, окна зарешечены. Сердце мое лихорадочно колотилось, когда я пошел вдоль стены к боковому входу. Там дверь была тоже закрыта изнутри. Я пошел дальше. Каждый мой шаг отзывался громким эхом. Теперь уже я был у заднего входа в склад. Нащупав дверь, я нажал на нее, и она поддалась. Едва я перешагнул порог, как в лицо мне ударил яркий свет фонарика. Я поднял руки, чтобы защитить глаза.

— Вот так и держи руки, приятель, — произнес голос за фонариком. — Что ты здесь делаешь?

Я набрал полную грудь воздуха. Это был мой единственный шанс, и я не мог его упустить.

— Я хочу поговорить с Андерсоном.

Наступило молчание. У меня по спине побежали мурашки. Я знал, что сейчас этот человек держал в руке направленный на меня пистолет и пытался угадать, ловушка это или нет.

— Мне нужен Андерсон, — повторил я, чтобы хоть как-то снять напряжение. — У меня нет оружия. Я пришел один. Меня послал Лэнгдейл.

— Иди вперед. Сейчас посмотрим, с чем ты пожаловал, приятель.

Я шел по грязному полу среди сломанных старых ящиков по освещаемому сзади коридору. У дальней стены был лестничный пролет, ведущий куда-то вниз.

— Спускайся.

Я осторожно спустился. Внизу коридор сворачивал налево. В конце коридора была видна полоска света под дверью.

— Открывай дверь и входи.

Я был готов ко всему. В одно мгновение окинул взглядом помещение. Это был большой подвал, покрытый многолетней пылью и грязью. С потолка свисала лампа без абажура. Видно подвал пытались приспособить под жилище. Здесь стоял большой деревянный стол, на котором лежали остатки обеда, стояли бутылки из-под спиртного и разная посуда. У стола находились два стула и две железные кровати с соломенными матрасами и грязными одеялами. На одной из кроватей, опершись о подушку, лежал мужчина в пропотевшей нижней рубашке и босиком. На висках виднелась седина. Он наблюдал за мной тяжелым подозрительным взглядом. Второй мужчина выглядел гораздо моложе, лет под двадцать пять, мощный, с непроницаемым выражением лица. Он внушал опасение и нагонял страх. По всей видимости, тот, что на кровати, — Андерсон.

Джин полулежала у стены. Очевидно, она была в прострации и не воспринимала происходящее…

— Какого черта, — проворчал Андерсон, зло глядя мимо меня.

Тот, что привел меня, быстро проговорил:

— Я обыскал его. Он «чистый». Он знал, что ты здесь. Спросил тебя. Сказал, что его послал Лэнгдейл.

Андерсон быстро встал с кровати и посмотрел мне в глаза. Он был чуть повыше меня и шире в плечах. От него несло чем-то неприятным.

— Значит, тебя послал Лэнгдейл? — спросил он, и в голосе его звучали угрожающие нотки.

— У меня информация. Тебе она очень нужна.

Андерсон впился в меня взглядом. Где-то в глубине его зрачков сверкнул безумный огонек. Не сводя с меня глаз, он сказал молодому:

— Возьми-ка его на мушку, Дач.

Молодой перестал массировать костяшки пальцев, сунул руку под матрас и вытащил оттуда огромный револьвер.

— А ты проверь на улице, Лэнни.

Я повернул голову и первый раз посмотрел на этого Лэнни. Он был широкоплечим, несколько толстоватым, а лицо было вполне нормальным, даже приятным.

— Сядь, чтобы я мог тебя рассмотреть, — проговорил Андерсон, тяжело дыша и показывая на кровать.

Я сел.