За последней чертой - Джеймс Хэдли Чейз

перевернул на спину. Потом прижал ее колени к кровати и сорвал с нее оставшуюся одежду.

Лейтенант не спешил. Когда женщина попробовала сопротивляться, отталкивая его своими маленькими кулачками, он со всей силой ударил ее в грудь, словно хотел забить гвоздь.

Де Креспедес был опытен и знал, что напряженное тело женщины не подарит ему удовольствия, поэтому нужно сломить ее сопротивление. Он сгреб тонкие запястья левой рукой, а правой принялся с силой щипать ее. Женщина открыла глаза и закричала. Де Креспедес придавил ее своей тушей и продолжал колоть жирными, короткими пальцами. Вскоре жестокая боль превратила женщину в плачущее, корчащееся на постели существо. И когда он овладел ею, она лежала тихо, и только слезы капали на подушку.

Одному из негров пришлось выйти во двор, принести ведро воды и окатить Лопеса. Солдаты продолжили пытать его, старались вовсю, но им не удалось заставить его заговорить. В конце концов они потеряли терпение и убили его.

Когда де Креспедес вышел из комнаты, подчиненные ожидали его в тягостном молчании. Он взглянул на тело Лопеса и толкнул его сапогом. Отер лицо тыльной стороной ладони и зевнул.

— Он признался? — равнодушно спросил де Креспедес. Он думал о предстоящем долгом пути в бараки.

Солдаты покачали головами, и де Креспедес, пожав плечами, натянул мундир. Он чувствовал себя очень усталым. Молча затянул на толстом животе ремень и надел фуражку, затем вернулся и опять посмотрел на Лопеса:

— Возможно, он и правда не знал про оружие. Ошибки уже и прежде случались. — Он снова пожал плечами и направился к двери.

Солдаты подняли ружья и последовали за ним. На улице лейтенант остановился.

— Женщина! Я забыл про женщину, — раздраженно сказал он и посмотрел на одного из солдат: — Займись ею. Возьми штык.

Пока они ждали под палящим солнцем, де Креспедес с сожалением думал о том, как было бы хорошо, если бы она любила его. От плачущей женщины не было никакого удовольствия. Однако он не слишком расстроился, в любом случае женщины были ему необходимы.

Когда солдат вернулся, остальные дали ему время вытереть штык, и все вместе зашагали по разбитой дороге к баракам.

ПОВОРОТ СЮЖЕТА[4]

Я познакомился с Джорджем Хемингуэем, когда отправился ловить марлиня у Ки-Уэст. Мы случайно встретились в отеле «Плаза». Я был один, а он в сопровождении большой толпы. Я впервые отважился рыбачить в открытом море и хотел испытать удачу сам. Целый год мне пришлось упорно биться, чтобы вытащить фирму из болота неприятностей, в котором она погрязла, а теперь, когда все немного утряслось, я решил, что заслужил несколько недель отдыха. Итак, я прилетел на Ки-Уэст. Я много слышал о рыбалке в тех местах и нашел, что это именно тот вид развлечений, который мне нужен.

Я положился на опыт Джоппи — одного из лучших рыбаков на побережье. Вместе мы почти каждый день выходили в море на быстрой моторной лодке. Джо был покладистым, спокойным парнем, но, наверное, и ему потребовалось все его терпение, чтобы довести начатое дело до конца. Мы рыбачили в тех водах уже почти неделю, но нам так и не удалось поймать что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее марлиня. Похоже, эти рыбы решили, что я слишком ничтожен и не заслуживаю их внимания, и даже Джоппи к концу недели начал задумчиво на меня поглядывать.

Помню, после смертельно скучного дня я сидел в баре отеля «Плаза», недоумевая, что люди находят в таком чудовищном виде спорта, как рыбалка в открытом море, когда в двери ввалилась целая толпа народу, издавая столько шума, что можно было бы распугать всех марлинов в Мексиканском заливе. Они сгрудились у барной стойки, а я, находясь в совершенно подавленном состоянии, принялся с дерзким любопытством их рассматривать.

Все девушки принадлежали к примелькавшемуся типу хрупких красавиц, каких в сезон можно увидеть в любом роскошном отеле. Их было пять, все в пляжных брюках, сандалиях и пестрых платках, повязанных вокруг высокой груди. На ходу они в своей обычной манере болтали и смеялись, а рассевшись на высоких табуретах у барной стойки, начали с ошеломляющей скоростью поглощать розовый джин.

За исключением Джорджа Хемингуэя, мужчины тоже подходили под стандартное описание. Все были в белых брюках, в шейных платках различных оттенков и в неизбежных туфлях из оленьей кожи.

Мой взгляд скользнул по этой группе и остановился на Джордже. Он немедленно привлек мое внимание, и я стал размышлять, кем он мог быть. Джордж казался личностью настолько яркой, что рядом с ним остальные выглядели тусклыми изображениями на стене. Он был высок, с мощными плечами, тонкой талией и очень длинными ногами. С первого взгляда становилось ясно, что этот человек любит наслаждения и не устает предаваться им.

Я заметил, что он платил за все напитки из потрепанного кошелька. Я с изумлением наблюдал за этими людьми и за тем, как женщины умело пытались перещеголять друг друга, чтобы оказаться в центре внимания.

Через некоторое время они покончили с напитками и решили идти на пляж. Джордж велел им отправляться, сказав, что забыл плавки в номере. Он постоял с широкой ухмылкой на бронзовом лице, глядя им вслед, а затем повернулся к лифту. Наши взгляды встретились, и, поняв, что я давно за ним наблюдаю, он подошел ко мне.

— Я Хемингуэй, — представился он. — Вы одни?

Я поведал ему о своей попытке порыбачить в открытом море. При упоминании о марлине его глаза разгорелись.

— И как ваши успехи?

— Не очень, — пожаловался я. — Я так и не видел по-настоящему большой рыбы.

Хемингуэй виновато посмотрел в окно на группу, спешащую к бассейну.

— Слушай, друг, может, завтра утром порыбачим вместе? Из моей компании никто не увлекается рыбалкой, а мне не терпится взять в руки удочку. Идет?

Я охотно согласился, поскольку уже давно понял, что зря не поехал со спутником. Раньше-то я думал, что буду слишком поглощен рыбалкой и компаньон станет помехой.

Короче говоря, мы рыбачили весь день, и этот день надолго останется в моей памяти. Похоже, Джордж знал, где водится рыба, и Джоппи был не менее взволнован, чем я.

За день, кружа по темно-синим водам Мексиканского залива, мы стали друзьями, что весьма странно, потому что у нас не было ровным счетом ничего общего. Больше всего меня увлекала работа. Я не был женат и не любил прожигать жизнь. У меня было несколько хороших друзей, большинство из которых имели отношение к бизнесу, а в свободное время я писал развлекательные