Вячеслав Жуков - По следу коршуна

Академик улыбнулся, притягивая ее для поцелуя.

– Хочу тебя заверить, что они и не изменяться. Ляжь вот сюда и раздвинь пошире ноги. Мне нравится, эта классическая поза. Она очень удобная, и от нее не так устаешь.

Тогда она даже предположить не могла, что занимается любовью с Адамовым последний раз. Когда стемнело, он уехал на своем белом «Мерседесе» и вернулся поздно ночью. Маша уже спала, но была разбужена шумом. Встала с постели, подошла к окну. Увидела, как в открытые ворота въехал сначала белый «Мерседес», а за ним крытая «Газель». Сначала подумала, что Стасик привез что-то из мебели. Но когда двое парней, подняли тент с заднего борта, удивилась.

В кузове стояли синие полиэтиленовые бочки, перемазанные белой краской. Пять больших бочек.

Маша вздохнула. Совсем спятил старик. Лопнет когда-нибудь от жадности. Прет сюда все что можно. Ну, куда ему столько краски?

Она посмотрела на часы. Было почти три часа. Она сладко зевнула и прыгнула в постель. Хотелось побыстрее заснуть. Не хватало, чтобы этот идиот затребовал от нее ночного стриптиза. Пусть катится к своей городской шалашовке. Он не скрывал от нее, что в городе у него в квартире живет прислуга. Только Маша не дура ему. Прислуге той было чуть побольше восемнадцати. Тут старичок прекрасно проводил время с ней, рассказывая всякие сказочки о скором отъезде. А там в городе, потягивал свою прислугу, сделав ее такой же любовницей. Интересно, ей он плел про отъезд и про изменения своей рожи?

Маша услышала, что Станислав Валерьевич отпер своим ключом дверь и вошел в дом. Побродив на первом этаже, поднялся на второй. Хлопал дверями в одной комнате, в другой. Наверное, что-то искал. Потом зашел к ней в спальню.

Маша притворилась спящей, и Адамов ее будить не стал. Посидел немного рядом и вышел из комнаты.

«Сумасшедший. Весь в делах. Куда его несет ночью?» – призадумалась девушка, видя в окно, как белый «Мерседес» выехал вместе с «Газелью». Ворота Адамов закрыл сам.

Дня три он не появлялся, и Маша уже забеспокоилась. Хотя такое и раньше с ним бывало. Но тут у нее на душе появилось нехорошее предчувствие. Она позвонила Юрию и от него узнала, что Адамов умер. Она поверить не могла, а вернее не хотела в то, что так внезапно кончилась ее беззаботная жизнь, как и началась. И что ей теперь делать? Об этом она спросила у Юрия.

– Оставайся пока там, – сказал ей Юрий. – Думаю, об этом доме никто из братвы Академика не знает. Во всяком случаи, пока не знает. А там я к тебе приеду и мы, что-нибудь придумаем, – и он отключил сотовый. А Маша разрыдалась. Потом узнала от того же Юрия, где могила Стасика и стала привозить туда розы. Решила выполнить данное обещание. Все-таки ей он ничего плохого не сделал. Это она ощущала себя засланной шпионкой. Адамов поверил в ее любовь. А может, она и в самом деле полюбила его. Сама толком не знала. Была какая-то привязанность. И эта привязанность – деньги.

Через несколько дней ее одинокого проживания в загородном доме, ей позвонил Юрий и спросил, как до нее добраться. Радости в его голосе Маша не почувствовала. Скорее, неприятное разочарование. И когда он приехал, даже не поинтересовался, как ей тут живется одной. Его заботили только деньги, этого несчастного старика.

– О деньгах ты, конечно, так ничего и не узнала? – спросил он.

Маше ничего не оставалось, как отрицательно помотать головой.

– Не узнала, – ответила она грустно. Надоело тут торчать одной.

Она кинулась к нему, хотела поцеловать, но Юрий отстранился.

– Погоди. Надо обыскать дом. Может быть, где-то есть тайник, – сказал он озабоченно. Маша не возражала. Только, где может быть этот тайник, она не знала. Да и существует ли он вообще. Еще раньше, частенько оставаясь одна, она не раз шарила по всему дому. Заглянгула в каждый уголок, каждый закуток. И ничего похожего на тайник не нашла. Но теперь вместе с Юрием еще раз взялась за обыск, хотя заранее знала, каким будет результат. Отговаривать его не стала. Еще, чего доброго, не так поймет. Он и так взвинчен до крайности.

Когда они вместе облазили весь дом и вышли во двор, Юрий указал на оранжерею. В нее он еще не заглядывал.

– Там чего, цветочки, что ли?

– Там он выращивал свои любимые розы. Редкий сорт. Представляешь… – начала было Маша, но Юрий довольно резко остановил ее:

– Плевать. Плевать мне на розы. Понимаешь? – он плюнул под ноги и плевок растер ногой. – Мне нужны его деньги. Деньги! – повторил он, входя в оранжерею. Маша за ним не пошла. Только сейчас начала понимать, что Юрий нисколечко ее не любит. Да и раньше не любил. Просто она ему была нужна. И он легко сломал ей жизнь. И даже нисколько не сожалеет об этом. Он сожалеет о ненайденных деньгах.

Поднявшись к ней на второй этаж, он хмуро глянул на широченную кровать, которую Маша разобрала специально для него.

– Я сейчас уеду, – сказал он и отстранил ее от себя, когда Маша полезла с ласками. Ему было, явно не до них. Дела не шли, и он злился.

– Уедешь? Ты не останешься на ночь? Или тебе неприятно со мной лежать на этой кровати? – спросила она, заметив брезгливость в нем.

– Не говори глупости, – отмахнулся он, но Маша поняла, что попала в точку, хотя Юрий об этом и старался не заговаривть с ней.

– Тогда мы можем лечь на диване. Если хочешь, на веранде на тахте? Я соскучилась по тебе. Мы столько не видились, – она села на разостланную постель, поближе к нему, но Юрий резко встал.

– Ты только и можешь, что трахаться. Как ненасытная сука, – закричал он на Машу. – А ты, между прочим, здесь была для другого. Ты должна была узнать про деньги. Понимаешь, о чем я говорю? Не только раздвигать ноги, чего ты очень любишь, но и узнать про деньги. Где старик их спрятал. Неужели, это было так сложно?

Маша заплакала, уткнувшись лицом в подушку, с ногами забравшись на постель. В коротких шортах и спортивной маячке, из которой выпячивались ее большие груди, она выглядела изумительно. И он подумал, что с такой красавицей Академику тут некогда было скучать. Жаль, только красавица повела себя не самым лучшим образом. Не оправдала надежд. Он посмотрел на ее стройные загорелые ноги, на круглую, завлекательную попку, и в его глазах вспыхнуло желание заняться с нею сексом. Но тут же и угасло. Если бы удалось отыскать деньги Адамова, тогда бы он мог заиметь себе девчонок и получше. А сейчас… он посмотрел на часы. И его взгляд тут же остыл. Сперва, дело. А сейчас, не стоит отвлекаться. Расслаблять ему еще рановато.

– Оставайся здесь. Я потом приеду, – сказал он плачущей Маше и вышел. Когда уходил, обернулся. Девушка все так же лежала на постели и не подняла даже головы. «Совсем от рук отбилась, сучка,» – подумал он и нарочно погромче хлопнул дверью.

Глава 25

– Ох, не люблю я вас, представителей из Москвы, – сказал Туманову майор в пятнистом камуфляже, не выказывая особого гостеприимства по поводу его приезда. – Все вы чего-то копаете. Ищите, чем бы зацепить нашего брата. А я ведь, между прочим, тут уже двадцать лет работаю. И за безупречную работу имею от начальства одни благодарности. Только, что мне от этих благодарностей?

Федор оглядел тесный кабинет заместителя начальника колонии по оперативной части майора Фетисова. Не кабинет, а сплошное убожество. И обстановочка такая, что кроме стола и шкафа и посмотреть-то не на что. Стулья – доломанные. Глядя на них, такое ощущение, будто хозяин кабинета только и делает, что целыми днями сидит на них, и до того просидел, что на каждом из стульев остались вмятины от его объемистого зада.

Туманов не стал дожидаться, пока Фетисов предложит ему сесть, сам сел. Все-таки по званию он тоже майор. А майор с майором всегда найдут общий язык, и напрасно Фетисов ершится.

– Я сюда приехал не за этим, – поспешил Туманов заверить Фетисова, чтобы тому не думалось ни о чем плохом. Майор Фетисов взглянул недоверчиво, но вскоре успокоился, когда узнал, что Федор приехал один. Значит, он не комиссия. Те по одиночке не приезжают.

– Ну, тогда другое дело, – совсем успокоившись сказал Фетисов и достал из стола бутылку водки и два стакана. – Тогда, за встречу? – предложил он. Федор отказываться не стал. Когда выпили, Фетисов сгорая от любопытства, спросил:

– И чего же тебе надо, Туманов? Говори сразу. Теперь ты для меня свой человек. А за своих я душу отдам, не пожалею.

Федор улыбнулся. И когда выпили по второму стакану, сказал:

– Не, душу не надо. Оставь себе. Она тебе еще пригодится. А приехал я к вам сюда по делу.

– По какому делу? – спросил Фетисов. Хотел разлить еще по стакану, но Туманов отказался. Фетисову хорошо. Он у себя дома. А ему ехать.

– Парень тут у вас отбывал. Радьков – его фамилия. Может, помнишь? – попросил Туманов вспомнить бывшего осужденного.

Фетисов напряг память. С этим получилась небольшая заминка. И майор выплеснул в свой стакан остатки водки, спросил у Туманова?

– Не возражаешь?

– На здоровье, – улыбнулся Туманов. Да и бессмысленно было в этой ситуации возражать что-либо. Фетисов бы все равно не прислушался.