Смерть на рыболовном крючке. Горячие дозы. Тяжкие преступления - Гоуф Лоуренс

На Кингсвее, повернув направо, они оказались на главной улице, ведущей в центр города. Движение здесь было по трем полосам в каждую сторону с низеньким бетонным разделителем посередине. Стоянок в этой части города было не много. Это был район магазинчиков, рынков подержанных автомобилей и закусочных. Билли и Гаррет чувствовали себя здесь как дома, а по этой дороге ездили тысячу раз.

Билли указал на таксофонную будку, освещенную голубоватым неоновым светом.

— Остановись здесь, — сказал он.

— Зачем? Что вам нужно?

— Я сказал: остановись, Нэнси.

Машина встала. Гаррет вышел и направился к будке. Он понял Билли без слов. Его лицо в неоновом свете было мертвенно–бледным, а вокруг глаз легли черные тени. Он сунул палец в ячейку возврата: не завалялись ли там двадцать пять центов, потом ухватил трубку обеими руками и вырвал ее вместе с проводом.

Вот так, а следующий таксофон будет только через восемь километров.

В это же время, прикурив от автозажигалки, Билли предложил сигарету Нэнси.

— Хочешь покурить?

— Нет, спасибо.

— Да не за что, — ответил Билли.

Нэнси искоса взглянула на него, встретилась с его глазами и быстро отвернулась. Он почувствовал, как кровь прилила к его щекам.

— Неприятная история с тобой приключилась, Нэнси, но сегодня тебе повезло, — сказал он.

Она в упор взглянула на него, а он провел рукой по ее длинным волосам, по стройной шее.

— Знаешь почему? — спросил Билли, кончиком ножа проковыривая дырки в коже, которой была обтянута панель приборов. Тайлер в обморок упадет, машинально отметила она, слушая его голос, звучавший мягко, почти ласково.

— Почему? — спросила она, глубоко вздохнув.

— Ну, во–первых, ты познакомилась со мной, не знаю, было ли у тебя в жизни что–то более интересное, — он ухмыльнулся, — во–вторых, не пора ли тебе выкатываться из моей новой машины?

Нэнси Краун уставилась на него округлившимися от удивления и страха глазами. Билли подтолкнул ее. Она не могла справиться с ручкой, и он помог ей открыть дверцу. Какая воспитанность! А она ему даже спасибо не сказала, потеряла всякое представление о приличии. Он смотрел, как она бежала по тротуару, не оглядываясь, только мелькали ее длинные стройные ноги. Гаррет влез в машину, и Билли рванул с места. Нэнси уже пробежала полквартала. Проезжая мимо нее, Билли помигал фарами и посигналил, она даже не обернулась. Они проехали еще несколько кварталов по Кингсвею.

— Вот и Миллер! — заорал Гаррет и пристукнул каблуками.

Билли молчал, его воображение разыгралось, и он решил, что свалял дурака. Не надо было отпускать ее, пусть бы она поублажала его. Он бы закрыл глаза и представил, что это Ким Бессинджер или, скажем, Фарах Фоссетт[7].

— Сколько взял? — спросил Гаррет.

— Как раз окупятся сигареты, которые ты у меня настрелял, дурак, — ответил Билли.

— Зато у тебя теперь целая куча кредиток. Дай мне «Визу», а остальные возьми себе.

— Нет, я тебе отдам «Итон», купи себе фотоаппарат «Полароид» и снимай порнушку со своей матушки.

Гаррет уставился в окно, на его щеках заходили желваки.

— У меня когда–нибудь лопнет терпение, — сказал он.

— Пошел ты.

Они с ненавистью смотрели друг на друга, потом Гаррет отвернулся. Билли считает себя крутым. Пижон. Ну и пусть считает. Увидим.

— Ну что дальше? — спросил Гаррет, — может, на сегодня хватит?

— Может, возьмем из машин несколько магнитофонов? Хочешь?

— Не очень.

— Мне тоже неохота. — Билли закурил. — А в нашей новой машине какой приемник?

— Не знаю, названия не видно.

— Включи, понажимай на кнопки.

«Роллинг Стоунз». Какая–то канитель на скрипке. Билли Джоэл[8]. Этот черномазый псих порезал себя или что–то в этом роде. Он, говорят, спал со скелетом. Барбара Стрэйзанд[9], черт ее возьми. Пол Маккартни. Голос у него — как будто ему в обед сто лет.

— Вынимай его, — сказал Билли.

— Прямо на ходу? С ума сошел? Меня же током ударит!

— А мы и так можем до этого доиграться.

— Ты что?

— А как же? Похищение. Крупная автомобильная кража, или как там они это называют. Можешь спереть «шеви» какого–нибудь пижона, и всем плевать. А угонишь «БМВ» какой–то девки, да еще вместе с ней… Если нас на этот раз прихлопнут, точно будет электрический стул. — Билли похлопал Гаррета по плечу.

Гаррет нахмурился, потом сказал с надеждой в голосе:

— Мы же в Канаде. Здесь хоть целый детский сад вырежь, не дадут больше пожизненного заключения.

— Кончай хныкать и вытаскивай приемник, — сказал Билли, — будь паинькой, слушай, что тебе говорят.

Гаррет не носил при себе ножа, но большая отвертка была с ним всегда. Он рассчитал так: если их возьмут и обыщут, то, найдя нож у Билли, его и обвинят во все грехах, а у него только отвертка. Вот и подумают, что он электрик, и отпустят восвояси. Он отбил консоль, вспорол кожу и попытался вытащить приемник из панели. Раз — два. Маккартни издал звук, как будто проглотил петарду. На сиденье полетели обрывки кожи. Раз — два. Гаррет ухватился обеими руками и дернул изо всех сил. Приемник вышел, красные и голубые проводки тянулись за ним.

— Ну как? Доволен?

— Хочешь, магазин обчистим? — спросил Билли.

— Так ведь все закрыто.

— Тут в полумиле есть «Макдоналдс».

— Я устал. Поехали домой, — покачал головой Гаррет.

— Хрен тебе.

— Надоело, устал, — канючил Гаррет. От нечего делать он открыл бардачок, увидел темные очки фирмы «Порше», документы на машину, пакетик с марихуаной — граммов десять — и бумажки для самокруток.

— Эй, посмотри, что я нашел!

— Скатай–ка мне.

Гаррет свернул сигарету и глубоко затянулся.

— Эй, а мне? — торопил Билли.

Гаррет протянул ему свою, ему почему–то не понравилось курить травку.

Билли высадил Гаррета у его дома и с места рванул по улице. Он поставил «БМВ» Нэнси Краун в переулке в шести кварталах от дома своей матери, взял приемник и пошел прочь. Небо было чистым. Низко над горизонтом висел тоненький лунный серп. Билли выругался, зашвырнул приемник в чей–то двор и вернулся к машине.

Он нашел Нэнси Краун в двух кварталах от того места, где они ее оставили. Она одиноко шла по тротуару в своем черном платье и туфлях на высоких каблуках. Он поставил «БМВ» на углу и вышел на тротуар. Она обернула к нему бледное, измученное лицо и молча остановилась. Он отдал ей ключи. Она не поблагодарила. А чего он еще ждал? Он сказал только:

— Приятно было познакомиться, Нэнси, — повернулся и ушел.

Через двадцать минут он был уже дома. Свет горел везде — было светло и пусто. Его отец умер от рака восемь лет назад. А мать, должно быть, играет где–нибудь в бинго и веселится вовсю. Билли хотелось пива, в запасе было шесть банок, но он забыл поставить их в холодильник, а теплое пиво он просто–таки ненавидел. Льда в морозилке, конечно, не было. Как всегда, мать израсходовала весь лед и не удосужилась поставить новый.

Он вошел в гостиную, плюхнулся на диван, весь в стародавних пятнах от пролитых напитков и забытых сигарет и набрал номер Гаррета. Отец Гаррета, алкаш, никогда не снимал трубку, а мать по ночам работала, так что — никаких проблем.

— Эй, у тебя все в порядке? — спросил Билли. — Пошевели своими тупыми мозгами.

— Ты о чем?

— О сегодняшней прогулочке.

— Да, все в порядке.

— Если что, позвони.

— Позвоню, Билли.

— И ни с кем ни слова об этом.

— Ладно.

— Да уж, не надо. Понял меня? Держи рот на замке.

— Конечно, Билли.

— Я тебя не пожалею.

— Я это знаю.

— И мне нужны темные очки, которые ты украл, тварь!

— Мало ли что тебе нужно.

— Тогда, как заснешь, я приду и возьму их сам, — сказал Билли, — приятных сновидений, сосунок.

Он швырнул трубку, включил на полную мощность большой телевизор, отодвинул носком сапога переполненную окурками пепельницу и, положив ноги на столик, удобно вытянулся. Телевизор он украл, как и большинство вещей, которые у него были. Он бродил по переулкам богатых кварталов в поисках коробок, которые выставляли за ограду особняков при покупке новых телевизоров, магнитофонов и прочей бытовой техники. Найдя то, что ему требовалось или просто хотелось в данный момент, он ставил машину в переулке или на стоянке, если таковая имелась, шел к двери дома и громко стучался. Если не отвечали и вокруг было безлюдно, он взламывал замок, брал то, за чем пришел, и все, что привлекло его внимание. При случае он подбирал и коробку, потому что в коробке перепродать технику можно было гораздо дороже.