Смерть на рыболовном крючке. Горячие дозы. Тяжкие преступления - Гоуф Лоуренс

— Эдди и Джудит вроде наконец собрались пожениться, — сказала она.

— Поверю, лишь когда увижу у него на пальце обручальное кольцо, — ответил Уиллоус.

У Эдди Оруэлла, следователя из отдела убийств, был долгий и непростой роман с Джудит Ландстром. Он познакомился с ней, когда ее молодой человек попал под машину опергруппы, преследовавшей снайпера, который застрелил нескольких мирных граждан. Расследование убийств прекратилось со смертью одного из друзей Уиллоуса, полицейского Джорджа Фрэнклина.

— Ну, и как дела с агентом по продаже недвижимости?

— Похоже, она неплохо знает свое дело.

— Я тоже так думаю. Если судить по машине, на которой она ездит…

— Мы что же, шпионим?

— Я просто проезжала мимо около одиннадцати. Не могла же я не заметить «мерседес»! А сама она как?

— Похожа на девушку с обложки «Плейбоя», только еще сексуальнее.

— Какое точное описание, Джек! Да ты, наверное, полицейский?!

— Я и сам иногда думаю: а не полицейский ли я?

— Или развратник.

Уиллоус чуть отодвинулся от камина. Стало жарко.

— И что ты собираешься делать, когда она продаст дом?

— Съехать.

— А куда?

— Еще не знаю… Куплю себе хижину на берегу залива.

— Как стильно.

— Или воспользуюсь ипотекой и куплю дом в Ист–Сайде. Небольшой, с парой комнат для гостей на случай, если вдруг дети решат заехать.

— В каникулы летом?

— Да, наверное. У них на Пасху тоже неделя каникул. Может, и приедут.

Паркер взяла руку Уиллоуса и сжала ее. Он не ответил.

В следующий раз надо прийти с двумя бутылками вина, подумала она. И с целым ящиком поленьев. И может быть, придется еще перекраситься в блондинку, если уж на то пошло.

— Что это тебя так рассмешило? — спросил Уиллоус.

— Собственные мысли, — ответила Паркер.

Глава 3

Из–за угла в конце квартала показалось такси. Билли толкнул Гаррета с тротуара. Тот взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Таксист резко затормозил, потом было подрулил к ним, но тут же нажал на газ.

— Что это с ним? Совсем обалдел, что ли? — заныл Гаррет.

— Решил, что мы грабители.

— Кретин.

— А что? Мы его и правда могли ограбить.

Они встретились в полночь. Неподалеку от забегаловки, где работала Беверли, должна была состояться вечеринка, но ни Билли, ни Гаррет толком не знали где. Услышав музыку, они пошли на звуки и скоро увидели шикарный коттедж, где вовсю веселились какие–то странные люди: жирные бородатые мужчины и тощие женщины, все в черном. Нелепый парень, с лицом почти вовсе без подбородка, спросил Билли, не модель ли он. Билли предложил ему пройти куда–нибудь, где потише, чтобы спокойно поговорить. Парень привел его в спальню, и Билли тут же саданул носком ковбойского сапога со стальными нашлепками в его круглый выпирающий живот.

— Неплохо для фотомодели, слабак? — сказал он.

Выходя, Гаррет прихватил с собой бутылку «Джонни Уокера» с красной этикеткой[6]. Похоже, никто ничего и не заметил. А может быть, кроме виски и танцев, здесь было что–нибудь и посильней, так что им было все равно, что происходит.

Они слонялись по улице, прикладываясь к бутылке, пока наконец не набрели на довольно оживленный перекресток. Спрятавшись от ветра в подъезде углового дома, они сидели, покуривая ментоловые сигареты, посасывая виски, и наблюдали за проезжающими машинами. Билли было семнадцать. Гаррету — на год больше. К пиву они давно привыкли, но пить столько крепкого виски не приходилось ни тому, ни другому, и скоро огни светофора — красный, желтый, зеленый — поплыли перед их глазами, а в головах заклубился туман.

— Кажется, я — в стельку, — сказал Гаррет.

— Эти, там, на вечеринке, как же я их ненавижу, — пьяно отозвался Билли.

Красный свет зажегся в очередной раз, и на переходе резко затормозил фургон кремового цвета. За рулем сидел пожилой мужчина.

Грохоча сапогами, они выскочили из подъезда. Гаррет вцепился в дверцу, где обычно сидит пассажир, но она не поддалась. Тогда он побежал к задней двери. Заперта. В это время Билли дергал и пинал сапогами дверцу со стороны водителя.

Старик наконец опомнился, и фургон рванул через перекресток, обдав Билли и Гаррета струей выхлопных газов.

— Кретин! — заорал вдогонку Гаррет.

Вернувшись в свое укрытие, они долго спорили, не вызовет ли старик полицию и не стоит ли им спрятаться где–нибудь в другом месте, пока у светофора мягко не остановился черный «БМВ». Из машины слышалась музыка. За рулем сидела женщина.

— Если дверь заперта, — крикнул Билли, — бей ногой. Высади ее к чертовой матери.

От выпитого виски они сначала согрелись, но теперь начался обратный эффект. Они были точно в холодильнике, им казалось, что внутри их костей, словно в пустых трубах, свистит ледяной ветер. Подбежав к машине, Гаррет схватился за дверцу, и она распахнулась с такой легкостью, что он чуть не упал. Билли скользнул на сиденье, Гаррет ввалился следом и тут же включил печку. Женщина что–то кричала им, но они не обращали на нее никакого внимания. Билли наугад тыкал пальцем в кнопки панели приборов, музыка внезапно оборвалась, и тут их почти оглушил визг этой дуры.

— Убирайтесь вон из моей машины! Какого черта вам здесь нужно? Убирайтесь вон отсюда!

Билли показал ей нож, и она замолчала, будто ее тоже выключили.

— Вот так–то лучше, — сказал он. — Я что, глухой? Кстати, когда вот так орут, глухому позавидуешь.

— Дай выпить, — сказал Гаррет и пристегнул ремень безопасности — он вечно трясся за свою шкуру. Зажегся зеленый свет.

— Вперед, дамочка, — сказал Билли.

Машина медленно поползла через перекресток.

— Быстрее, — приказал Билли.

На сиденье лежала дамская сумочка из черной мягкой кожи с каким–то хитрым замочком. Билли вспорол ее ножом, — станет он еще возиться с замками!

— Ну как, она богатенькая? — поинтересовался Гаррет.

В сумочке было восемнадцать долларов мятыми купюрами и пригоршня мелочи монетками по десять и двадцать пять центов.

— Что это ты столько мелочи с собой таскаешь, милашка? — спросил Билли.

— Что? — еле слышно отозвалась она.

— Почему у тебя столько мелочи? На игровые автоматы, что ли?

— Для оплаты стоянки.

Билли подсел к ней вплотную, наклонился, вдохнул запах ее духов.

— На углу повернешь направо, — сказал он, рассовывая деньги по карманам своей кожаной куртки.

В сумке были еще всякие кредитные карточки: «Виза», «Мастеркард», платиновая карточка «Америкэн экспресс», кредитки трех бензозаправочных станций, карточки крупнейших магазинов. «Хольт Ренфрю». «Аберкромби и Фитч». «Пластмасса всех цветов». Понятно, почему у нее нет с собой наличности. Она на эти карточки может всего накупить выше крыши.

Билли рылся в сумке, пока наконец не нашел ее чековую книжку. На чеках очертания города на фоне неба и имя владелицы: Нэнси Краун. Она живет на Пойнт–Грей–роуд в доме 3682; он понятия не имел, где это. Телефон: 734–8217. Билли оторвал один чек и сунул в карман рубашки, кто знает, вдруг он ему понадобится, да и адрес тоже. Может, он позвонит ей как–нибудь и, если ее не будет дома, подгонит к подъезду грузовик и вывезет все, что у нее там есть.

Он посмотрел на ее водительские права. Было темно, а шрифт мелкий, зато фотография лучше, чем на его правах, — он там словно десятилетний молокосос. Он протянул Гаррету книжечку, тот открыл окно и выбросил ее, даже не взглянув.

Нэнси Краун, подчиняясь приказам Билли, вырулила на извилистую дорогу, ведущую к большому стадиону, который был построен для известной бейсбольной команды. Потом они выехали по мосту Кэмби–стрит к ратуше, а оттуда на Двенадцатую авеню и дальше на восток — на Кингсвей. Билли вслух восхищался ее ногами. Положив руку на спинку ее сиденья, касался ее длинных светлых волос. Она сидела очень прямо, стиснув зубы и глядя перед собой. Она отлично водила машину, Билли не мог не признать этого.