Критическая метаморфоза - Максим Похил

ещё первого класса. Где в момент, перед его глазами, мимолётно, пробежало одно воспоминание о причине шрама.

Где его, за дислексию, которая позже прошла, задирал один, на год старше, мальчуган. Обзывал, шпынял, дразнил. Один раз пнул так сильно, что тот покатился со ступенек и ударился об одну из них, крови почти не было, но шрам остался на всю жизнь. Из-за этого Андрей, кстати, слегка начал закрываться в себе и никто, кто бы ни пытался, не мог его растормошить. От классной руководительницы, которая почему-то не замечала агрессии у первого к Андрею, до отца Андрея, Николая Владимировича. И лишь мать смогла аккуратно разузнать причину проблемы сына. Поняв, что обращение к этому мальчику, учительнице или его родителям, не принесёт никакого толку, приняла интересное решение. Так, как она была ещё молодой, всего-то двадцать восемь, решила преподать своему сыну несколько уроков самообороны.

Купила ему боксёрский набор с грушей, показала, как бить и защищаться. Благо сама раньше в университете этим интересовалась.

«Представь, что это тот мальчик» — говорила она Андрею. «Не жди пока он ударит, как только чувствуешь опасность — бей! Или не успеешь… …чтобы наверняка, бей сразу в нос, пойдёт кровь и он отстанет». И при каждой возможности, комментировала его каждый удар по груши в стиле: «Вот так!» или «Ещё сильнее».

Так прошли зимние каникулы, а на утро в понедельник, она отвезла Андрея в школу, а в обед, когда приехала уже с супругом забирать, их встретили с воплями завуч и классная.

Причина проблемы случилась после третьего урока, когда этот самый обидчик пришёл в школу, только на последний урок. Случилось это на перемене, говорят, что как только Андрей увидел, как тот заходит в класс, подбежал к нему и ударил по лицу. А на вопрос: «Зачем ты это сделал?» — ответил, — «Мама сказала, что как только видишь его, бей в нос».

Всё конечно в итоге обошлось, пришлось извиниться перед воспитательницами, родителями и самим мальчиком, которые пообещали никуда не обращаться.

Отец Андрея всячески оправдывал сына и жену, в глазах окружающих, пытаясь загладить вину. Не брезгуя предлагать и финансовые способы устранения неурядицы. Что и получилось, в итоге. Но, как только они вышли за пределы школы, за вечер, дома, Николай не проронил ни слова, даже ужинать за общим столом не стал, просидев до утра в своём кабинете. Андрей об этом помнил чётко. Насколько напряжённые семейные вечера, у них бывали редко.

А в школе у него, всё успокоилось. Но самое главное, что тот самый обидчик, который никогда не переставал им быть, больше не лез к Андрею. И урок, он усвоил на всю жизнь.

Боль уже практически ушла. И он, окончательно направился назад в свою комнату, взяв еду з собой. По дороге к ней, Андрей решил пройти через гостевую, чтобы выключить кондиционер. И подойдя, увидел, что рядом с ним, нет пульта. В голове сидела лишь одна мысль: «он в кабинете отца». Куда естественно заходить лишний раз не хотелось. Чтобы потом у Николая не возникало вопросов к нему.

Так и поступил, «плюнул» на этот кондиционер, да и всё, не впервой уже оставлять такую жару. Другое дело, что по соседству с его кабинетом, находился и бывший кабинет матери. Ну как бывший, просто никем не тронутый, после её пропажи. Где лежали её вещи раньше и собственно продолжают лежать. Лишь время от времени, по очереди, убирается там пыль. И раз уж Андрея потянуло на такие воспоминания, он решил зайти в него.

Вошёл, включил свет и осмотрелся. Кабинет был небольшой, три на три метра. Стол, стул и несколько полок с документами. Он был оборудован лишь для редкого уединения его матери от лишних шумов.

На столе всё ещё стояла рамка с его фотографией десятилетнего возраста, кучу разной макулатуры по все возможным местам и на стуле лежала зелёная, пластмассовая коробка. Увидев её, он улыбнулся и делал это каждый раз вспоминая о её существовании.

Дело в том, что Андрей ещё в шесть лет, заметил, как его мать, Афэлия, в момент принятия бытовых и семейных решений, а именно она занималась их вопросом, а не отец, начала уходить в свой кабинет. Как она говорила: «на подумать». Занимало это у неё пару часов и при этом, на протяжении, никого к себе не пускала.

И вот раньше в детстве, он представлял себе эту картину, где Афэлия сидела с ручкой и тетрадкой, выписывала все за и против, все плюсы и минусы возможного исхода ситуации. Ведь она, в его воспоминаниях всегда принимала правильные решения.

Но где-то, ближе к шестнадцати лет, Андрей подсмотрел через проём, за матерью, которая впервые забыла закрыть дверь.

Как выяснилось, всё это время, она играла там в конструктор. Просто играла. В конструктор, который был изначально подарен Андрею, но как выяснилось, он им не заинтересовался.

Играла в своё удовольствие, и параллельно с этим, решала всевозможные семейные вопросы. И вот он, в зелёной коробке, всё ещё лежал в её кабинете.

Постояв так секунд десять, у него начал урчать живот, «выпрашивая» еду. Так по улыбавшись над забавными воспоминаниями, Андрей вернулся обратно в суровую, окружающую его реальность и снова одел угрюмую маску, пошагав обратно в свою комнату, предварительно аккурат закрыв за собой двери.

В ней он наполнил ещё раз стакан и залпом опрокинул в себя его ровную половину. Посидев с пол минуты, после выпитого, он резко полез в карман Джинсов, висящих в шкафу за смартфоном.

— Какого, блять, там числа? — сказал он в пустоту, шныряя по карманам, — Да, бляяять, — не угадал с карманом, — Та, какое там число, чтобы не забыть… — засветил экран, открыл заметки и понял, что так и не записал, — Сука… — и с грустью похрипел горлом.

Бросил девайс на стол, отведал ещё четверть напитка и развалившись в кресле, начал вспоминать вчерашний день, а именно вечернюю встречу с Элиасом. Помимо вспоминания даты, он старался обмозговать каждую сказанную фразу Элиаса, каждый его ответ, пытаясь отыскать в нём ещё хотя бы одну крупицу информации, чем он может ему помочь.

— А я вижу ты опасный… — Элиас не понимающе нахмурился, — Говорю, чего на Дэлиле решил встретиться? Могли бы у меня на районе, — спросил Андрей.

— Мда, опасный… — вздохнул, — Та мне просто сюда ближе было, а так как время не резиновое, то я решил…

— Та ничё. Главное, что ты нашёл время.

— Андрюх, а ты принёс, о чём я тебя просил? — с надеждой посмотрел на него.