Вячеслав Жуков - Охота на президента

Федор Туманов решил помочь директрисе освежить память, сказал:

– Менеджером в строительной компании «Новострой».

– Совершенно верно, – обрадовано улыбнулась добрая «Надежда Константиновна». – Строительно-ремонтная фирма «Новострой». Там Николай Ильич работает главным менеджером. А почему вы интересуетесь им, могу я узнать? Что-то случилось?

Федор посмотрел на Грека, потом на Ваняшина, решая, стоит ли директрисе омрачать приятные воспоминания о главном менеджере. Решил, не скрывать правды, сказал:

– Дело в том, что Николай Ильич Феклистов, – показал Федор опять фотографию Ника, – убит.

– О, боже! – испустила директриса протяжный стон. – Какой ужас. Такой приятный молодой человек. Столько всего сделал для нас. Какое несчастье.

Федор Туманов терпеливо выждал, пока директриса перестанет причитать, и потом сказал:

– Скажите, а вас не удивило, вдруг приходит некий доброхот и ни с того ни с сего предлагает помощь.

Директриса пожала плечами, ответив Туманову встречным вопросом:

– А почему это должно меня удивлять? Добрых людей на свете много. Тем более, что оказать помощь детям, это благое дело и оно зачтется перед богом.

Грек слегка поморщился и, отвернувшись, тихонько шепнул Ваняшину на ухо:

– Во, как сладко поет. Заслушаешься. – И заметив, что Туманов покосился на него, решил не будить в нем зверя и сразу замолчал.

Федор отчасти был согласен с директоршей интерната насчет благовидных дел, попутно раздумывая, для чего же все-таки это понадобилось именно Нику Феклистову и пришел к выводу, что вряд ли он по своей воли вот так решился приехать и отремонтировать интернат. Скорее всего, эта идея принадлежит ни ему, а тому, кто стоит за ним. И связано это, наверняка, с приездом президентской четы. Тут же Туманов попросил директоршу уточнить насчет ремонта.

– Ну, во-первых, строители «Новостроя» заменили нам двери. Отремонтировали парадное крыльцо. Покрасили стены. Побелили потолки и поменяли на полу линолеум. Поверьте мне, за такой короткий срок, это немало.

Федор ничего против устойчивого мнения директорши не имел. В конце концов, ей решать. Главное, чтобы она осталась довольна. А у него, как у опера, совсем другие задачи. Одну из двух, он уже выполнил. Директорша узнала по фотографии Феклистова. А ведь еще там у себя в кабинете, к Туманову внезапно пришла довольно странная мысль.

При досмотре, в барсетке Феклистова, нашли накладную, по которой тот получал у себя на фирме со склада линолеум, краску и прочий материал для ремонта. Вверху рукой Феклистова на накладной была приписка, что все это якобы предназначалось для детского интерната. Правда, там не было адреса. Но когда Орликов упомянул про интернат и что туда собирается приехать президент с супругой, Туманов вспомнив про накладную, призадумался. Решив проверить, не тот ли это интернат, который значился в накладной у Феклистова. Оказалось, тот.

Только пока оставалось не понятно, чего ради, менеджер выставил себя добряком, отказавшимся даже от письма на фирму со словами благодарности. Возможно, об этом что-то станет известно после посещения строительной фирмы. Жаль, ее адреса не удалось узнать у директорши интерната. И на накладной у Феклистова, адрес фирмы «Новосторой» тоже не значился.

– Давай вернемся в управление, – предложил Ваняшин, видя, что Туманов выглядит расстроенным. – Я загляну в свой диск. Там есть все московские фирмы, может и эта «Новострой» есть.

– Возвращаться, плохая примета, – шутливо заметил Грек, хотя и понимал, что другого выбора у них все равно нет.

Федор Туманов согласился с Ваняшиным.

– Ладно. Поехали. Если у тебя в диске этой шараги не окажется, придется звонить в справочную. Так хотя бы сделаем это не с мобильника, а с рабочего телефона, за который нам не придется платить, – сказал майор.

– Правильно, – охотно поддержал Грек майора, подумал немного и сказал: – Знаешь, Федор, не пойму я никак одного.

– Чего? – спросил Федор.

– Да насчет благодарственного письма, про которое говорила директорша. Якобы Феклистов отказался, сказал, что не надо никаких писем.

– А тут и понимать нечего, – уверенно заявил Туманов. – Не хотел Феклистов, чтобы она узнала адрес, где находится их фирма.

– А название фирмы? – не отставал Грек.

Федор Туманов нехотя кивнул.

– А что название?

– Как это что? – не унимался Грек. – По нему же запросто можно узнать и адрес строительной фирмы.

– Искать вспотеешь, – заметил на это старлей Ваняшин. – Особенно, если учесть, что фирм с таким названием не одна и не две, а несколько.

Капитан Грек покосился на приятеля Леху и промолчал.

Ваняшин оказался прав, и прежде чем отыскать ту строительно-ремонтную фирму, где работал Феклистов, пришлось здорово попотеть. Фирм с такими названиями и в самом деле оказалось несколько. И ни в одной из них ни о каком Феклистове слыхать не слыхивали. Повезло операм, когда Ваняшин позвонил в последнюю.

Как выяснилось из телефонного разговора с директором фирмы, тот еще ничего не знал о смерти своего главного менеджера, а его не выходы на работу, посчитал краткосрочным отпуском без уведомления.

После того, как Федор Туманов приехал на фирму и поговорил с ее руководителем, он понял, что директор там ничто иное, как обыкновенный попка, поставленный кем-то всего лишь для отвода глаз. Хотя тот и пытался показать себя как первое лицо фирмы, но майор имел мнение, что директор тут не решал ничего, а если и решал, то по мелочевке и не более. Как оказалось, он и про ремонт интерната услышал впервые от сыщиков.

– Ну как же так? Ведь на бумагах ваша подпись, – попытался майор Туманов немного надавить на самолюбие руководителя строительной компании. Оказалось, самолюбия у того с избытком, почувствовав себя в какой-то степени обманутым своим же подчиненным, директор сначала вспылил по поводу несогласованности действий главного менеджера с ним, но потом, когда Федор сказал, что теперь уже Феклистову никакие согласования не нужны, сразу сник. Вытирая платочком с лица пот, директор проговорил со вздохом, скосив глаза на фотографию Ника:

– Наверное, я подмахнул эти бумаги второпях. А вообще, Феклистов знал что делает. Поэтому я не возражаю против ремонта интерната. Детям да еще сиротам, надо помогать, – заключил лысоватый толстячок, переместив влажный от пота платочек с лица на лысину.

Грек хмыкнул по поводу произнесенного директором слова – подмахнул, и, уставившись на того, проговорил как бы между делом:

– Вообще-то, подмахивают бабы в постелях, а вы, между прочим, лицо ответственное, руководитель и должны смотреть, чего подписываете. Ну, да это ваше дело.

Директор смутился.

– Вы скажите, если там что-то не так, мы все быстро поправим. Я пошлю людей. Дам необходимый материал… – начал он.

Федор поднял руку, чтобы директор остановился.

– Не беспокойтесь, – успокоил майор разволновавшегося руководителя. – С ремонтом там как раз все так.

– А что же тогда? – проникновенно спросил толстячок, наконец-то убрав с лысины платочек.

– Нас интересует ваше предположение, кто и за что убил Феклистова. В то, что вы до сего дня ничего не знали о его смерти, мы верим. Хотя и признаюсь, крайне удивлен, вашим поведением.

Толстячок насторожился, внимательно глядя на Туманова и стараясь не проронить ни одного его слова.

– Что вас удивляет? – спросил директор.

– Ну сами посудите, Феклистов несколько дней не появлялся на работе, а вы и не поинтересовались, где он и что с ним? Даже не позвонили ему?

– Нет, – признался толстячок. – Не позвонил.

– Вот видите. И в составе учредителей фирмы вас нет. Мы проверяли.

– А мне это и не нужно. Я честно выполняю свою работу и за это получаю зарплату. А все эти заморочки, меня ни в какой мере не интересуют, – признался толстячок, демонстративно отворачиваясь и делая вид, что очень занят. Он стал открывать и закрывать какие-то папки с кипами бумаг и даже вроде как будто забыл про сыщиков сидящих перед ним. И Федор понял, что большего им от этого попки не услышать. Он боится и не станет раскрывать рот, чтобы не очутиться в таком же положении, в каком очутился его менеджер. Поэтому, толстячок будет молчать, и ни одного нужного слова от него не вытащишь даже клещами.

– Жирная свинья, – сказал про него Грек, когда опера сели в машину. – Нужно было его в камеру сунуть к уголовникам. Вот бы им пришелся по вкусу его толстый зад. Сразу бы запел по-другому. А ты, Николаич, с ним либеральничаешь.

– А за что его в камеру сажать? – вступился Ваняшин за майора Туманова. – За то, что он ничего не знал про ремонт интерната?

– Нет, – резонно заметил Грек. – Не за это. А за то, что он скрывает правду от нас. Может, он и про ремонт был в курсе.

– Вряд ли, – сказал Ваняшин. – Я следил за его рожей. Когда Николаич сказал про интернат, у него глаза полезли на лоб от удивления. А потом глянул на фотографию Феклистова и сразу на попятную. Ясное дело, зассал.