Диагноз с пулей в сердце - Владимир Григорьевич Колычев

Дорога не заканчивалась, но на пути попалась рытвина, преодолеть которую Корней не смог: машина застряла. Он представил себя на месте Енисеева. Приговоренный поддался на провокацию, позволил запереть себя в багажнике, но как его оттуда выковыривать, руки-то не связаны, ноги тем более? Может, сначала пристрелить, а потом уже вытаскивать?

Корней сунул руку под одно сиденье, под другое ничего. Пистолет он нашел в перчаточном ящике, Енисеев особо его и не прятал. Ну да, у него же все схвачено.

Это был древний наган, барабан мог только крутиться, но не откидываться. Открываешь дверцу, вставляешь первый патрон, прокручиваешь барабан, заряжаешь второй… Дверцу Корней открыл, патрон в гнезде, капсюль не пробит, но не факт, что выстрелит.

Он вышел из машины, огляделся, прислушался, вроде тихо. Зевая, открыл багажник, увидел Енисеева, изобразил испуг и растерянность, отскочил на шаг. И направил на него пистолет.

— Ты кто?

— Как это кто? — вытаращился на него лейтенант.

— Ты галлюцинация!

— Да нет!

— Ты же тогда сбежал. На Василевского, пятнадцать! Задушил Альбину и сбежал!

— Никого я не душил!

— Ты просто не помнишь. Ты же галлюцинация!.. И ты галлюцинация! — Корней резко глянул на Милу.

И вдруг выстрелил в нее. Промахнулся, конечно. Зато проверил пистолет.

«Ты больной!» — Мила постучала пальцем по виску.

— Давай, поднимайся! Ты не можешь умереть! — сказал Корней, махнув на нее рукой. И навел ствол на Енисеева, который уже почти выбрался из багажника. — И ты не можешь умереть! Потому что тебя здесь нет!

— Есть!

— Кто Альбину убил?

— Я!

Енисеев все-таки вылез из багажника, но только для того, чтобы вытянуться перед ним в струнку. Он сомкнул на груди большие пальцы рук.

— За что?

— Ну, случайно…

— Не случайно. Альбина подкинула мне патрон, Альбина стала опасной, ты увез ее на Василевского, а на Белинского подбросил ее телефон… Я все знаю! Если соврешь, проверю тебя на материальную сущность. Посмотрим, ссущий ты или нет!.. Зачем Альбину убил?

— Ну, ты же сам сказал, избавиться от нее надо было.

— Почему Криулин не знает про ее труп?.. Или знает?

— Не знает… Я вывез труп. Пока патрульные с тобой возились, я вывез труп. Вернулся, погрузил в машину и вывез.

— Так просто? Посреди бела дня! На глазах у теток!

— Тетки были, — скривился Енисеев. — Они меня и срисовали. А ты сказал Криулину про Альбину, он поехал на Василевского, тетки ему все рассказали… Пришлось с Криулиным вопрос решать.

Уже вторая неделя пошла, как от Криулина ни слуху ни духу.

— Ну, так решили…

— Ты решил?

— Э-э, нет, не я!..

— Ты со мной должен был решить?

— Ну, так закрутилось все!

— Что закрутилось?

— Из Москвы группу ждут! Из-за Криулина!.. Два следователя убиты, один в психушке… Короче, не вышло у нас тихо.

— У кого у вас?

— А я не знаю! Мое дело маленькое, мне сказали, я сделал!

— Кто сказал? Абдулов?

— Да какая разница!

— Большая разница! Большая разница, кто ты, живой человек или галлюцинация! — Корней пошевелил пальцем на спусковом крючке.

— Абдулов сказал!

— Ямщикова убить?

— Ну, в общем, да.

— И ты согласился. Потому что Ямщиков приставал к твоей жене!

— Ну, из-за этого не убивают, — с сомнением в голосе рассудил Енисеев. — Но я за Таньку могу убить!

— Убил?

— Ямщикова?.. Нет, Ямщикова я не убивал.

— А кто?

Корней прицелился, поудобней укладывая палец на спусковой крючок.

— Если ты вдруг настоящий, мне все равно ничего не будет. Справка у меня есть!

— Кротов убил. Витька Кротов, с Октябрьского РОВД.

— А ты Альбину убил.

— Не хотел, честное слово, не хотел. Даже квартиру сняли, чтобы там ее держать. А ты искать ее начал…

— Получается, это я ее убил?

— Я этого не говорил!

— Значит, убили Ямщикова, убили Альбину, меня закрыли в психушку… Два убитых следователя — это слишком много, да?

— Абдулов сказал, что да, много!.. — закивал Енисеев. — С Глотковым договорился. Думал, что и с Криулиным договорился, а Криулин заартачился, Альбину начал искать…

— Ситуация вышла из-под контроля.

— Так в том-то и дело!

— Криулина убили, а со мной не вышло… Или еще не вечер?

— Да там, если честно, реальная засада. Со всех сторон обложили. Абдулов на честном слове держится, если ты меня сдашь, мне хана! И ему тоже!.. Может, договоримся?

— Конечно, договоримся! Ты пишешь чистосердечное, сдаешь все абдуловские расклады, и это засчитывается тебе как сотрудничество со следствием.

— Мне пожизненное грозит, мне сотрудничество не поможет, — опуская голову, вздохнул Енисеев. — Мне лучше сразу в могилу… Похорони меня вместе с машиной!

Он сунул руку в багажник, как будто собирался залезть в него с ногами, но вдруг разогнулся и в Корнея полетела монтировка.

Корней увернулся, но Енисеев успел обогнуть машину. Он убегал, прикрываясь своим «Пассатом». Корней всего лишь сделал пару шагов в сторону, и беглец оказался в прицеле.

«Убей его!» — крикнула в ухо Мила.

Но этим лишь заставила его опустить руку. И вовремя. Навстречу Енисееву выехал микроавтобус, из него выскочили люди в касках и мелкопятнистом камуфляже. Енисеев повернул назад, но выстрел в воздух заставил его остановиться и поднять руки.

Енисеева сбили с ног, надели на него наручники. А Корней стоял, не зная, верить ему своим глазам или нет. Как-то слишком просто все получилось. Еще час назад он сидел в парке на скамейке, никому не нужный, и вдруг все резко изменилось. Убийца фактически сам упал к нему в руки, ему даже не понадобилось бегать за ним. Ударил Енисеева, беспрепятственно вывез его в лес, легко и просто получил признательные показания. Даже следователя искать не пришлось, который занимался убийством Криулина. Этот человек сам шел к нему. Дождался, когда Корнея разоружат, вышел из черной иномарки с красной полосой и в сопровождении дородной дамы направился к нему. А разоружили Корнея вежливо, даже не накричали, всего лишь предложили бросить револьвер на землю. И он послушался. Не отстреливаться же, на самом деле, от собственных галлюцинаций.

* * *

Дверь — вещь материальная, сотворенная, существующая в реальности. Корней надавил на ручку, дверь открылась, он прошел в кабинет. Женщина в белом халате, взгляд спокойный, умный, оценивающий. Корней понимал, что эта врач может существовать в его воображаемой реальности, но смотрел на нее как на истину в последней инстанции. Доктор медицинских наук, профессор психиатрии Кольцова Елена Викторовна. Только так и нужно воспринимать эту женщину, других данностей для Корнея быть не может. Он твердо решил, что ему все равно, в