Критическая метаморфоза - Максим Похил

— У нас гости. Если хочешь сидеть за столом — её не приноси. А оставь где-нибудь в ванной.

— Хоро… — он задумался и через пару секунд, продолжил, — А я не голоден, — Клим всё же был не прочь поесть, но ему нужно было покормить Веру, поэтому решил пойти на маленькие жертвы.

Клим забрал с куртки маленькую жестяную баночку и держал её в руках.

— Ну тогда хорошо, — сказала мать и они вместе направились в гостиную.

Идя, Клим смотрел на баночку и читал её название шёпотом, — Перепелиный фарш. Мда… — говорил он с совой, — Я даже не думал, что найду такое…

На это совёнок как будто пискнул, но возможно Климу и показалось.

— Мам?

— Да?

— А что за гости?

— Наши старые бизнес-партнёры. Помнишь семью Понник? У них ещё дочка, на год старше тебя.

— Аа… Конечно, как можно их забыть! А вы что? Опять партнёрами стали… — Клим не договорил. Они зашли в гостиную и он увидел ту самую дочку, сидящую за столом, с волосами золотого цвета и смотрящую в экран смартфона.

В зале стоял огромный стол, на котором красовались куча разнообразных блюд и деликатесов. Его отец, сидел на краю стола и увидев его, поднялся и поприветствовал Клима рукопожатием и тоже не совсем здраво посмотрел на сову, но ничего не сказал, ввиду уже собравшихся гостей.

Клим увидел взгляд отца и хотел сказать, что уже уходит, но его сбили с мысли.

— Клим, как я рада тебя видеть. Как ты повзрослел за эти годы! — сказала мать семьи Понник, Эалла Понник, — Как твои дела?

Клим быстрым движением спрятал баночку в карман джинсов цвета ртути и попытался любезно ответить на вопрос. Он только начал складывать слова в предложение и не успев сказать даже: «Спасибо за беспокойство, у меня как всегда хорошо» — раздался небольшой крик. Что не очень понравилось Лэопольду Филомэнко, он угрюмо искал источник и причину крика. Им послужила дочь семьи Понник, Елизавета. Она не сразу заметила, как Клим вошёл. Но вскоре услышав и подняв глаза на него, она увидела, кого он держит в руках и крикнула — «Сова!». Лиза подбежала к нему, со словами «Привет! Как же я тебя давно не видела» и крепко обняла его. Клим от неожиданности, насколько сильно она выросла, случайно даже прижал Веру в ладони, на что вторая ответила укусом Клима за ноготь и ринулась перелезать на плечё.

— Привет… — Клим растерялся и не смог практически больше ничего сказать.

Потом она приблизила к совёнку своё лицо, на тот момент, он уже был на плече, и гладила его двумя пальцами правой руки. Вере, видимо, нравилось, как её перья взъерошиваются, судя по реакции. Лиза настолько приблизилась, что родители Клима, сильно забеспокоились и отец громким тоном обратился к Климу: — Так, я же тебе говорил, что нельзя подходить с ним к столу, на котором едят, а тем более к гостям, она ведь может…

Подойдя к дочке, Эалла Понник посмотрела на совёнка и уверенно перебила на её мнение, Лэопольда Филомэнко, хорошей новостью: — Да почему… посмотрите на неё… это же «она», я так понимаю? — Клим чувствуя за спиной тяжелый взгляд отца, кивнул, — Мне кажется, она безопасна, — на её лице начала появляться улыбка и она добавила, — Да ещё и такая миленькая.

Услышав, Лиза развернулась к маме и тоже улыбнулась. Для Клима это были хорошие новости, но всё же он знал, что его родители, были против.

Дальше сидящий за столом мужчина, державший гранёный стакан с алкоголем, слушая и обдумывая, решил высказать свой вердикт: — Я, — отец семейства Понник, — Тоже думаю, что это безопасно, — потом небольшая пауза, за которую Лэопольд немного сменил своё отношение к Эззну Понник, — А где вы её взяли? — Эззн задал вопрос, параллельно открывая бутылку бурбона, — Купили?

— Нет, я её нашёл в лесу, — ответил Клим, — Он видимо по всему выпал из гнезда, а найти это гнездо — я не смог. Ну и оставил себе…

— Что естественно было плохой идеей, — добавила Александра Филомэнко.

— Ну да… — снова виновато Клим посмотрел, — Ладно… спасибо… я не голоден, так что…

Семья Понник удивилась. И особенно Эззн: — Ты куда-то уходишь?

— Нееет, я буду дома, на втором.

Семья Филомэнко имела свой бизнес, по большей части, в сфере продажи бижутерии и владела большими состояниями, так что их жилой дом был огромен. Он состоял с трёх этажей, в каждом из которых было всё для существования. Туалет, кухня, гостиная, ванная, игровая, личный кабинет и другое. То есть по факту, все трое членов семьи жили отдельно от друг друга.

— Ааа… так ты не уходишь… ну так отлично. А то я думал, что мы уже соврали Элизе, — отец её так называл, — Она согласилась идти сюда, только если здесь будешь ты.

Лиза быстро развернулась к отцу и смущённо посмотрела на него, из-за того, что он взболтнул лишнего. Эззл виновато улыбнулся, её мама тоже. Климу очень льстил, этот факт и они с Лизой, встретились взглядами.

— Ну тогда, если хочешь, пошли со мной, — сказал ей, — Мне нужно совёнка, покормить.

Клим подошёл к деревянным ступенькам и начал подниматься вверх. Лиза легко кивнула и пошла за ним. Когда он увидел, что она не была обута в тапочки, а только в белые тряпичные чулки, он протянул руку к одной из полок на лестничном коридоре, в основном такие полки делают для цветов или рамок с фотографией, но в этом случае там лежали самые ситуационные вещи. Клим взял оттуда одну пару бежевого цвета и опустил их к ногам Лизы.

— Вот держи, так будет теплее, — она согласилась и обула их.

Эалла улыбнулась при виде этой ситуации. А Эззн, параллельно, встал со стула и втихую выключил пультом телевизор, который всё это время выдавал свою интерпритацию новостей. Лэпольд заметил это, дёрнувшись, но промолчал.

На секунду Клим вспомнил, что закончил перестановку в гостиной третьего этажа, о чём просил его отец и решил оповестить его об этом. Но родители Клима уже не смотрели на него, вернувшись к своему разговору. Достав договор, Лэопольд и Александра обсуждали детали сделки и она что-то настойчиво ему пыталась объяснить, тыча указательным пальцем в листок бумаги. Клим понял, что сейчас не подходящее время для этого и они с Лизой поднялись на второй этаж.

Поднимаясь, Лиза решила поинтересоваться: — А у неё есть имя?

— Да, конечно — Вера.

— Вера? — они уже были на втором этаже, — Интересно… — в её голову закралась плохая мысль, но