Критическая метаморфоза - Максим Похил

свою сессию, а первый уже свою — закрыл, то они вместе, по просьбе Ми́лана, ходили на её консультации. Там он, ввиду не знания ей всех студентов в лицо, научился рисовать дерево, прошу прощение, красивое дерево. Ну и естественно узнал её поближе. Человеком она была добрым, но ответственным.

Ми́лан, увидел, как та самая Лалис Погорил вещала около пятидесяти студентам какую-то информацию на счёт их же будущих экзаменов. Ми́лан прошёл немного в глубь собравшихся и стал приблизительно по середине, чтобы удобно было смотреть. И совершенно не стесняясь ничего, он начал откровенно пялиться на неё. Но по большей части его интересовало только лицо. Это он пояснял и Диме, на тех самых консультациях, что конечно второму показалось странным, так как её лицо, по его скромному мнению, далеко уступало её формам, но не стал лишнего говорить и тем более спорить, ввиду своего отсутствия к этому интереса. Сегодня Лалис накрутила себе волосы на плойке, что было очень даже красиво и нанесла на глаза тушь в небольшом количестве. Губы… Ми́лан не успел рассмотреть точный оттенок помады, ему помешал чей-то грубый и громкий голос, но очень знакомый.

Ми́лан начал оборачиваться и смотреть на других присутствующих, стоявших около него и искать причину. Сначала ему на глаза ничего неприятного не попадалось, пока он не услышал опять этот, по его мнению, мерзкий звук и уже повернулся к источнику. Справа от него, около стены сидел на стуле ещё один преподаватель, тоже довольно молодой, лет двадцати девяти и вместе с ним двое студенток, выглядящих как первокурсницы, максимум второй. Его Ми́лан знал лично и прекрасно осознавал, что это учитель. Им был Александр Михайлович, именно ему Дима покрасил инструменты под конец третьего курса. А источником оказался смех этого мужчины, он видимо смеялся над шутками, которые сам же и «травил». А вот почему звук не понравился Ми́лану, большинство людей смеётся на выдохе, а этот человек смеялся на вдохе, вы можете сами попробовать и понять, что за звук будет исходить. Ми́лан нервно посмотрел на него и постарался абстрагироваться. Снова развернулся к Лалис лицом и боковым зрением увидел несколько студентов, зло смотрящих в сторону тех троих, что мешало ему не обращать внимания.

После, он решил просто отойти, чтобы не слышать. Не вышло. Теперь уже сами студентки начали громко смеяться, а тот хохоча продолжал рассказывать. И уже сама Лалис мельком обратила на них внимание, но не подавала виду что ей мешают.

После Ми́лан резко изменил свои планы, развернулся и подойдя к нему — не стесняясь и достаточно размахнувшись дал ему неплохого подзатыльника. Удар был не сильным и тем самым не громким, услышали и заметили это только те, кто был рядом. Студентки перепугались и раскрыв глаза на максимум, выбежали с коридора. Те, кому тоже «посчастливилось» быть свидетелем этой ситуации, медленно и незаметно для всех отошли с такими же выпученными глазами, не понимая, что будет дальше. Таких было не много, максимум человек пять, все остальные остались в неведенье. Ми́лан наклонился к его уху и обычным голосом, произнёс: — По тише, пожалуйста…

И ушёл, став поближе к противоположной стене. Внезапно, Лалис и все студенты начали расходиться, вся информация ею была дана и все узнали всё, что хотели. Тот самый преподаватель встал с места и был в ярости. Ми́лан услышал скрип стула, но ему было откровенно всё равно, это даже не заставило его оторвать взгляд от Лалис заходящей в лифт. Преподаватель не мог равнозначно отреагировать на случившейся. Стоя увидев, что сие момент почти никто не углядел, расчётливо посмотрел во все глаза на Ми́лана, левой рукой поправив причёску и с красным лицом от гнева направился к лифту.

Оставшийся студены перешёптывались, время от времени бросали взгляды на Ми́лана, а потом незамедлительно ушли. Потихоньку в коридоре людей ставало всё меньше и меньше. Ми́лан начал спокойно смотреть на уходящие спины.

— Милка! — раздался громкий зов, с правой стороны коридора.

Ми́лан понял, что это обращаются к нему и с ухмылкой повернулся.

На стуле около стены, сидел Марвин и улыбчиво махал ему. Марвин, только что пришёл и ничего до этого не видел. А вот Дэриэл, стоявший у самой стены и пришедший за долго, всё чётко наблюдал, но виду не подал, просто молча поприветствовал. Ми́лан подошёл и демонстративно замахнулся около лица Марвина рукой, на что второй отреагировал позитивно и ожидая этого. Прозвище «Милка», он получил естественно исходя из своего имени и понятное дело, оно ему не нравилось. Называли его так, только друзья или враги.

— Домой идёшь? — спросил Дэриэл, держа в руках стакан зелёного чая, купившего себе, пять минут назад.

— Да, только я думаю после перемены… — зевая закончил Ми́лан и опёрся об стену, ввиду нехватки стула.

Резко вспомнив и воспользывавшись секундным молчанием остальных, Марвин легко пнул своей ногой ногу Дэриэла, чтобы обратить внимание и начал рассказывать: — Слу…шайте. И-история. Вчера на перемене хо… одил похавать. Стою в очереди, — Дэриэл услышав начало, заинтересовался, Ми́лан же хоть и не смотрел на него, а разминал кисти, но тоже слушал, — за мной стоят две подружки. Одна говорит: «Беру тут кофе на обезжиренном молоке, и есть больше не хочется и худею по не многу», — пауза, — А вторая говорит: «Да? Я тоже на диете. Ну тогда… Наверно, и я возьму. Дайте пожалуйста…», говорит продавщице, «Мне кофе на обезжиренном молоке… и пии-ирожок с мясом», — закончил и вместе с Дэриэлом засмеялся.

— Да, интересные люди, — Дэриэл.

— Но их не трудно понять, — добавил Марвин.

Ми́лан тоже хихикнул, а отсмеявшись Клынков сменил опорную ногу, на которую придавал груз всего тела и продолжил стоять. Дальше из той же аудитории, с которой вышел Ми́лан, появились ещё несколько людей и к ним подошли двое девушек. Алиса и Сабрина. И вторая сразу игриво попыталась сбросить Марвина со стула и сесть сама, она была весьма взбалмошной, но он был готов к этому и не дал себя так провести. Первая же подошла вплотную к Ми́лану и по-дружески положила на его плечё левую руку, а второй держала и читала буклет.

— Снова ты?! — спросил Ми́лан.

— Ну конечно! — Алиса.

— Что поставил, опять пять?

— Ну конечно! — уже с улыбкой.

— Ну тогда пошла отсюда, — Ми́лан легко толкнул её в сторону, а потом засмотревшись на буклет в её руках, потянул обратно и забрал его себе.

Увидев в нём пару картинок и название, Ми́лан незамедлительно поинтересовался: — Ты что себе татуировку хочешь сделать?! — не дав ей ответить, он решил