Шальное золото сибирского прииска - Олег Колмаков

– Скорее всего, отморозки спешили, не до того им было… – Марченко выдвинул очередную версию недавних событий. – …На обыск прииска у них оставалось не более получаса. Этим козлам и без того всю ночь предстояло идти по тёмной реке. Эх, как бы я хотел, чтоб они пережрались ворованным спиртом, да перевернулись или врезались в берег на полной скорости.

Зря мы ушли все вместе, надо было кому-то остаться. Пару раз пальнул бы в воздух, глядишь, и проехали головорезы мимо…

– Если б тут кто-то остался… – ответил ему Кулешов. – …Двое оставшихся, рыли бы ему сейчас могилу, пока земля не успела превратиться в мёрзлую кость.

– Суки, мать их так!.. – в гневе и отчаянии Марченко ударил кулаком в стену.

– Успокойся… – Сергей дружески потряс промывальщика за плечо. – …Тех бандосов нам уже не догнать. По-моему, самое время смириться с тем, что проведём мы ближайшую зиму, без какой-либо связи с внешним миром.

– Смотрите… – Владимир вдруг указал на окно. – …Снег пошёл.

Мужчины глянули туда, куда и обращено было их внимание. Снег не просто пошёл, он, скорее, повалил крупными хлопьями.

– Вот вам и зима… – тихо произнёс Сергей.

– Твою ж мать!.. – вдруг спохватился Марченко. – …С этим погромом мы совсем подзабыли о полуживом доходяге. Скорее, тащите его в дом, пока он копыта на улице не отбросил. Ну, а я сбегаю в соседний домик, за четвёртой кроватью.

До обеда занимались уборкой жилого помещения. Потом перекусили, немного подремали и вновь приступили к наведению порядка, по новой заколотив неиспользуемые бытовые и хозяйственные помещения. Затопили печь, и лишь после, более предметно осмотрели принесённого из тайги найдёныша.

Тот по-прежнему прибывал в бессознательном состоянии. Меж собой мужики прозвали его Пассажиром. Во время вышеозначенного осмотра на затылке Пассажира была обнаружена приличная кровоточившая ссадина и огромная гематома.

– Похоже, его огрели сзади каким-то багром или веслом. В общем, чем-то увесистым… – предположил Марченко. – …После чего, фраера сбросил в воду.

– А может он сам перелез по-пьяни через леера. К примеру, для того, чтобы сделать селфи. Да, и соскользнул в воду… – усмехнулся в ответ Кулешов. – …Полетев за борт, попутно долбанулся башкой о какой-то металлический выступ.

– Так или иначе, а у нашего Пассажира сильный жар. Походу, парень умудрился подхватить ещё и простуду. Или того хуже, воспаление лёгких… – Пётр предпочёл оставить за собой последнее слово. – …Пойду, поищу в нашей аптечке необходимые лекарства, какие-то антибиотики, жаропонижающие.

– Ребята, вам, случаем, не находите, что морда нашего Пассажира, кого-то определённо напоминает?.. – вглядываясь в лицо мужичка, подобранного на реке, тихо поинтересовался Сергей. – …Его бы побрить, отмыть, привести в чувства, глядишь, и вспомнил бы я, где видел эту самую физиономию ранее.

– Такие лица, менты называют типичными… – глянув на Пассажира, усмехнулся в ответ Марченко. – …С типичной физиономией легко в толпе затеряться. В то время как на опознании, с подобной харей будет весьма сложно. Потому как, любой терпила уверенно ткнёт в тебя: дескать, вот эту падлу он ранее где-то видел; кого-то этот самый гражданин ему определённо напоминает. За что непременно зацепиться следак, и пошло, поехало…

– Наш Пассажир, действительно на кого-то похож… – со стороны наблюдая за суетой в бытовом вагончике, вдруг усмехнулся Владимир. – …В то время как наш домик постепенно начинает напоминать сказочный «Теремок» из серии: пустите и меня переночевать.

Петруха, а ведь ты, помниться, говорил мне о том, что мы всю зиму будем вдвоём скучать. Мол, за ближайшие полгода нам не удастся встретиться на прииски ни единой живой души…

Снегопад продолжался всю ночь и весь последующий день. Потому на улицу никто и не желал лишний раз высовываться. Серёга с Владимиром практически всё это время провалялись на своих кроватях, в то время как Марченко непрерывно бродил по домику в поисках подходящего занятия.

– Вот ведь, суки… – блуждая из одного угла комнаты в другой, тяжело вздыхал Пётр. – …Сломали ноутбук. Сейчас самое время «танчики» погонять.

– Ах, вот почему, ты так эмоционально переживал поломку компьютерной техники, – усмехнулся Сергей, на секунду оторвавшись от чтения старой газеты.

– В том числе и из-за этого. А чё тут ещё делать, когда за окном завывает метель?.. – Пётр наконец-то присел на свою койку. – …В карты играть не охота. Опять же, вновь можем переругаться из-за какой-то мелочи…

– Тогда рассказывай, как вам на прииске живётся, работается?.. – отложив газету в сторону, Кулешов встал с кровати и пересел за стол. – …Чёрт его знает, как далее жизнь моя сложится. Быть может, именно с этим самым прииском и связана будет моя дальнейшая судьба.

– Рассказывать особо нечего… – махнул рукой Марченко. – …Работа, как работа.

– Что это за работа?.. – не унимался Сергей. – …Можно ли к вам устроиться? Сколько платят, и за что: за тонны, килограммы золота; или речь идёт об отработанных часах?

– Наша золотодобывающая артель относительно старая… – поддержал разговор Владимир. – …С девяносто четвёртого года. У артели четыре участка. Однако данный прииск считается самым возрастным. «Добрый» является ровесником нашей артели. С него, собственно, всё и началось.

Что же касаемо самой работы, то… Как не крути, а это весьма и весьма тяжёлый труд. Восемь месяцев вдали от родных мест и без каких-либо выходных. Работа на полигоне по одиннадцать часов – в дневное и ночное время. Тем не менее, текучки кадров практически нет, каждый держится за своё место…

– Это потому, что неплохо платят… – вновь вернулся в разговор Марченко. – …Золото, оно и есть золото – всегда в цене.

– Из специальностей… – продолжил Панов. – …У нас имеется начальник участка, комендант, геолог… Я работаю механиком, Петр промывальщиком геологических проб. Машинисты бульдозера и экскаватора, газоэлектросварщик, гидромониторщики, мотористы; электрослесарь по ремонту оборудования – в общей сложности, порядка семидесяти человек.

На каждом участке имеется столовая с пятиразовым бесплатным питанием. Завтрак, обед, ужин и два полдника. Кормят, что называется: на убой. Есть и своя баня. Короче, жить можно.

– Да, разве ж это жизнь?.. – тяжело вздохнул Кулешов. – …Вот у меня была, действительно, жизнь. Которую я, кажется, уже навсегда потерял…

К вечеру метель стихла и даже немного потеплело. Снег начал таять, превращая окрестность в сплошную раскисшую слякоть. Ну, а к утру вновь ударил небольшой морозец, превратив талую грязь в ледяной каток. Следом вновь пошёл снег. Вот такие метаморфозы готов был преподнести сибирский климат. На то он, собственно, и резко-континентальный.

– Пожалуй, самое время вернуться за оставленными в лесу канистрами и прочей лабудой… – сразу после завтрака засобирался в дорогу Марченко. – …Иначе,