Четвёртый раунд - Николай Николаевич Крамной

— А почему ты решил, что он поездом поехал? — спросил капитан. — Мог и самолётом, только по другим документам.

— Мог, — согласился Друян. — Но они попусту рисковать не будут. И так наследили достаточно. Они чувствуют, что мы напали на след, потому и отправили его отсюда. Мы вот что сделаем: у меня там друг работает в уголовном розыске... Майор Усманов. Мы с ним несколько дел вместе раскручивали. Позвоним ему, сообщим всё, что нам известно, и, если там Жогин появится, он с него глаз не спустит. А здесь пока что наблюдение организуем.

— За кем? — спросил капитан.

— За Шуртовым и за больницей. Ну... и надо искать тех, кто директора магазина убил. Это люди из другой компании. Что-то они не поделили между собой.

— Опять к начальству с просьбой идти, — поморщился капитан, — начнёт ныть: «И так сотрудников не хватает. Я в твои годы. На твоём месте.»

* * *

Заведующая гастрономом при встрече с Друяном не выказала ни наигранной приветливости, ни особого волнения. Припрятанного дефицита на складе магазина не было, товара без накладных — тоже. Да и продукты в последнее время получали такие, что прятать их для знакомых и своих сотрудников не имело смысла: мороженая рыба и колбаса дешёвых сортов. Иногда — масло в пачках. А узнав, что именно интересует следователя, совсем успокоилась и пригласила Друяна для разговора в свой кабинет.

— Ребята попались хорошие, — рассказывала она Сергею Викторовичу. — Работают безотказно, не пьют, а главное — на руку чисты.

— Совсем не пьют или только на работе? — спросил Друян.

— После работы не знаю, а в магазине я их выпившими не видела. Для нашего дела это главное. Мы им вначале разные проверки устраивали, — призналась заведующая. — Склад ведь у нас большой, закоулков много, за всем не уследишь. Бери, что хочешь, и выноси под халатом на улицу.

— Ну и как, прошли они проверку? — улыбнулся Друян.

— Полностью! Я их уговаривала в заочный институт поступить. Или хотя бы в техникум. Кое-какие знакомства у меня есть, — скромно сказала заведующая, — помогли бы ребятам. Не хотят!

— А почему, не спрашивали?

— Спрашивала. Стыдно, говорят, торговать. А мешки и ящики таскать на плечах не стыдно? — с искренним удивлением спросила она следователя, ища у него поддержки.

— А Любченко у вас давно на работу не выходит? — перебил Сергей Викторович словоохотливую заведующую.

В тёмных глазах завмага мелькнула растерянность, но тут же пропала, уступив место наигранной озабоченности.

— Вы знаете, с ним что-то непонятное. Я вначале думала, что он болен, позвонила в общежитие, а комендант говорит, что его там уже несколько дней не видели. Спросила ребят, которые с ним в одной бригаде работают, плечами пожимают и всё. В торг я пока ничего сообщать не стала.

— Почему?

— Ну... у нас такое положение... за прогул премию со всего коллектива снимают. Подожду ещё немного, может, появится. Тогда отработает.

И запоздало сообразив, что следователь прокуратуры не будет приходить в магазин без веской причины, спросила:

— Что-нибудь серьёзное случилось? Может, мне собрание коллектива провести? Осудить поступок или на поруки взять. Как вы посоветуете?

— А ребята из той бригады сейчас здесь? — вместо совета спросил Друян.

— Да, сегодня их смена. Позвать сюда?

— Не надо. Я, пожалуй, поговорю с ними где-нибудь в другом месте. А то и мы вам будем мешать работать, и они себя будут чувствовать скованно. Помогите мне их только найти.

— Пойдёмте, — с готовностью поднялась заведующая с места и, проведя следователя в складское помещение, легко понесла свои пышные формы между штабелями ящиков и пирамидами мешков.

* * *

Известие о том, что с ними хочет поговорить следователь, оба грузчика встретили внешне безразлично. И именно это наигранное безразличие наводило на мысль о том, что бывшие боксёры ждали такого визита, внутренне подготовились к нему и согласовали между собой нужные им показания. Люди, не чувствующие за собой никакой вины, будут вести себя иначе. Их, в первую очередь, заинтересует, зачем они понадобились следователю. Эти — ни плотный, с покатыми плечами Толя Таран, ни сухощавый, жилистый Витёк Галей — не спросили ни о чём.

Побеседовать решили во дворе.

— Там и покурить можно и мешать никто не будет, — сказал бригадир грузчиков Таран.

— Давайте во дворе, — согласился Друян.

Устроились на пустых ящиках, сложенных у стены, с тыльной стороны магазина. Но откровенного разговора не получилось: товарищи Любченко сдержанно отвечали на вопросы следователя, курили сигарету за сигаретой и терпеливо ждали окончания явно тяготившей их беседы. Чувствовалось, что парни чего-то боятся и, чтобы ненароком не проговориться, на все вопросы неизменно отвечали: «Не знаем...» И только к концу беседы настороженность у ребят понемногу уступила место спокойствию, но до полной откровенности было ещё далеко. Они охотно рассказали Друяну свои спортивные биографии, с обидой поведали о том, что как только они перестали добиваться блестящих результатов на ринге, с ними сразу же без сожаления распрощались и забыли об их существовании. Вот и пришлось идти работать грузчиками.

— А почему вы не учились, когда... ну... славой пользовались? — спросил их Сергей Викторович.

— Почему, — хмыкнул Таран, — Самим подготовиться некогда было: то сборы, то соревнования, то чемпионаты, и так всё время колесом. А тренера сколько ни просили, чтобы помог поступить, одни отговорки слышали.

— На лапу не дали, потому и не поступили, — зло сказал второй член бригады, худощавый Галей. — Те, кто дал, давно уже дипломы имеют.

После этой невесёлой реплики ребята опять замкнулись.

— Ну а что ж всё-таки с вашим другом случилось? — решил Друян не ходить больше вокруг да около. — Почему его на работе столько дней нет? А вы даже в общежитие не сходили узнать, что с ним. Как же так, — укоризненно сказал Друян, — друзья всё же, столько лет вместе боксом занимались, да и тут в одной бригаде работали.

— Думали, приболел или «загудел», — ответил Таран. — Он в последнее время после работы часто закладывал. А бокс тут ни при чём: там каждый сам за себя отвечает. Это в футболе мяч толпой катают.

— Да и здесь тоже: каждый свой мешок на собственном