Убийства в стиле Джуди и Панча - Джон Диксон Карр

в том, как далеко мне следует припарковать машину. Я подъехал к обочине и закурил сигарету.

И в тот же момент чья-то рука опустилась мне сзади на плечо.

Я поднял голову и увидел полицейского, который смотрел на меня сверху вниз с каким-то грустным удовлетворением, в сумерках при свете фар я разглядел нашивки сержанта у него на руке. Впереди появился еще один полицейский, направляя луч сигнального фонаря на номерной знак.

– Вы арестованы, – сказал сержант. – Я должен предупредить вас: все, что вы скажете, будет записано и может быть использовано против вас. Это правильный номер? – добавил он, обернувшись.

– Ага, – отозвался его спутник. – «АХА-564». Это он. Немного удачи – и вот.

Затем они оба настороженно посмотрели на меня.

– Тсс! – предупредил второй полицейский после зловещей паузы. – Черная сумка, сэр. Черная сумка, на которую они велели нам обратить внимание.

– Хорошо, – сказал сержант. Он осмотрел переднюю часть машины, не найдя ничего более интересного, чем мои ноги, затем заглянул сзади, пошарил под ковриком и с триумфом извлек на свет «набор взломщика». – Вылезай, приятель. Есть какие-нибудь возражения, чтобы я открыл это?

К этому времени я (в некоторой степени) пришел в себя.

– Да, есть. Очень веское возражение. Во-первых, прежде чем арестовать человека, особенно невиновного, вы должны сказать ему, в чем он обвиняется.

– Пожалуйста, – мрачно ответил полицейский. – Для начала, вы обвиняетесь в краже автомобиля. А потом мы перейдем к хищению в крупных размерах. Поскольку вы недурно разбираетесь в правовых нормах, вам должно быть известно, что максимальное наказание за хищение в крупных размерах составляет четырнадцать лет.

– Кто обвиняет меня во всем этом?

Сержант позволил себе хрюканье, похожее на смех.

– Джентльмен по имени сэр Генри Мерривейл и полковник Чартерс, который является начальником полиции этого графства. А, Стивенс?

Секунду или две я пытался убедить себя, что это не дурной сон. Учитывая, что под руководством Г. М. я вечно попадал в какие-то истории, было ясно, что допущена ошибка, но, черт возьми, какая? Очевидно, это был «ланчестер» Г. М. Я знал его так же хорошо, как свою собственную машину. А что, если Г. М. и Чартерс вообще не выдвигали никаких обвинений? Я вспомнил, что Чартерс упоминал о своем секретаре по имени Серпос и сказал: «Искусный подражатель, если его завести».

Я уставился на сержанта гипнотическим взглядом.

– Послушайте, – начал я, – вы совершаете ошибку. С вами бесполезно спорить. Все, что я хочу сделать, – это доказать, что вы совершаете ошибку. Я выполняю очень серьезное задание начальника полиции. Давайте отправимся в полицейский участок, вы дадите мне две минуты на телефонный разговор, и я это докажу. Ни сэр Генри Мерривейл, ни полковник Чартерс не могли выдвинуть против меня никакого обвинения.

Сержант с любопытством посмотрел на меня. Затем молча забрался на заднее сиденье машины, держа руку на моем плече.

– Следи за движением, Стивенс, а ты, приятель, поезжай прямо, – велел он. – Интересно, как ты сможешь это доказать… – усмехнулся он. – Блеф не пойдет тебе на пользу, дружок. Общая тревога была объявлена двадцать минут назад из полицейского участка Торки. И два джентльмена, о которых ты говорил, пришли лично, чтобы ее объявить. Собственной персоной, приятель. Они выдвинули против тебя обвинение. Они также сказали следить за черной сумкой, которую ты носишь с собой.

– Сержант, не могут же все сойти с ума. За кого вы меня принимаете?

– Не знаю, – ответил мой похититель с полным безразличием. – У тебя, наверное, много имен. Они сказали, что ты можешь представиться как Кенвуд Блейк.

Я глубоко вздохнул и крепче сжал руль, но машина чуть не заглохла, когда мы тронулись с места. Если это был розыгрыш тех, кто отправил меня в эту экспедицию, то, черт возьми, это плохая шутка. Я не мог в это поверить. Мне также пришла в голову мысль, что полицейские ненастоящие, но потом я ее отбросил.

Полицейский участок находился на Либерия-авеню, там, где она сворачивала влево, всего в сотне ярдов или около того от главной дороги. Это был невысокий перестроенный дом, расположенный в стороне от улицы, в мощеном дворе, над дверью горела дуговая лампа. Мои похитители вывели меня из машины и с важным торжествующим видом проводили в дежурную часть. За столом сидел толстый сержант с соломенными волосами, воротник его кителя был расстегнут, он что-то писал в журнале. Часы на стене над его головой показывали без десяти минут десять. С несказанным облегчением я увидел на столе телефон.

– Поймали его, как только вышли из участка, – сказал мой сержант, а его коллега за стойкой присвистнул. – Вот черная сумка. Он хочет связаться с полковником Чартерсом. Да, мы позвоним в Торки и составим отчет. Стивенс, пусть он подождет там. – Сержант кивнул в сторону двери в дальнем конце помещения. – Ну-ну, эта часть разговора не для твоих ушей, приятель! У тебя еще будет возможность высказаться.

У меня не было выбора. Осторожный Стивенс открыл дверь в маленькую низкую комнатку с черным ходом и окном во двор. Зайдя внутрь, я высунул голову из окна. Несмотря на сумерки, фигуры и лица все еще были различимы, а на заднем дворе горела яркая дуговая лампа. Двое копов возились с двигателем полицейской машины «остин», в то время как мотоциклист наблюдал за ними. Сбежать отсюда непросто, подумал я. Затем Стивенс поспешил в соседнюю комнату (закрыв за собой дверь), чтобы послушать разговор по телефону, который обещал быть в высшей степени интересным. Так и оказалось. Я лежал на полу в крайне неудобной позе, приложив ухо к щели под дверью, и кипел от ярости.

Дозвонившись до Торки, сержант неторопливо обменялся с собеседником формальными любезностями.

– Ха-ха, – сказал он. – Да, он у нас в достаточной безопасности. Ловкая работа, а? Как вы думаете, я мог бы поговорить с полковником Чартерсом? Нет, только не с заместителем! Да, полковник Чартерс! Он лично поручил мне, чтобы я… – высокопарно заявил сержант. – Ну, тогда попробуйте по личному телефону. Он, наверное, дома. – Последовала долгая пауза. – Нет? А есть ли там джентльмен по имени Мерривейл? Нет? Есть какое-нибудь сообщение? Этот парень попытался здорово блефовать, мол, хочет с ним поговорить… – Затем сержант, казалось, онемел от удивления. – Не предъявлять ему обвинения? То есть как это мы не должны предъявлять ему обвинения? Он обвиняется…

Последовала еще одна долгая пауза, пока, казалось, шли объяснения, а затем тон сержанта изменился.

– Нет! – сказал он. – Нет? Ты не можешь так говорить! Так, так, так! И он, дурачок, наверное, думал, что у него все хорошо, я полагаю. Ха-ха-ха! – Сержант стал