Убийства в стиле Джуди и Панча - Джон Диксон Карр

по крайней мере до тех пор, пока Антрим не ляжет спать. И после того как Хогенауэр ушел… Да ведь нет ничего проще, чем прокрасться внутрь и поменять бутылочки местами. В течение десяти или пятнадцати минут Антрим прогуливался вдоль мыса. Заведение было открыто.

А теперь рассмотрим другой вариант. Кто-то забрался сюда посреди ночи, когда все были в кроватях. Миссис Антрим, кристально честная, видит Бог, дала Хогенауэру настоящий бромид, потом убийца пришел сюда и все переставил. Взгляните на это.

Г. М. по-совиному кивнул в сторону створчатого окна в правой стене. Я был ближе всех к нему, и мне не нужна была лупа, чтобы все как следует рассмотреть. Задвижка на окне была сломана, очевидно, длинным ножом, вставленным снаружи. На подоконнике было несколько длинных странных царапин.

Эвелин с растерянным видом откинула волосы назад и уставилась на Г. М.

– Что это значит? – спросила она. – Это кажется довольно простым. В конце концов, Стоун был прав. Убийца забрался сюда после того, как они легли спать…

– И все же, – сказал Г. М., – я склонен сомневаться в том, что этот замок был взломан снаружи.

Он вразвалочку вернулся в комнату, водя очками вверх-вниз по носу. В этот раз Г. М. все-таки снял панаму, что вернуло ему прежний облик. Усевшись в кресло, он посмотрел на череп, лежавший перед ним на столе; Г. М. был почти такой же лысый, как и череп; они представляли собой странную пару, смотревшую друг на друга в стерильном врачебном кабинете, освещенном неприятным светом.

– В чем я абсолютно уверен, – решительно добавил он, – так это в том, что убийца прямо сейчас находится под крышей этого дома.

Знаете, мои тугодумы, каждый раз, когда я играю в эту игру «погоня за убийцей», то обнаруживаю, что осваиваю один или два новых пути. Я кое-чему учусь. Вы назвали эту историю чем-то вроде кукольного спектакля. Как ни странно, вы правы во многих смыслах. Это действительно похоже на спектакль «Панч и Джуди» в том смысле, что все происходит наоборот. При расследовании обычного убийства мы прежде всего натыкаемся на труп на полу, а вокруг него что-то бормочут шестеро подозреваемых. Затем мы выстраиваем подозреваемых в ряд и тщательно их допрашиваем. Если бы ты, Кен, вел запись этого дела, ты бы посвятил первые шесть глав всестороннему допросу, в котором приводились бы интимные подробности о подозреваемых лицах, фиксировались бы их многозначительные улыбки и их ответы на вопрос о том, где они были ночью пятнадцатого июня. А потом ты мог бы спокойно развлекаться: отправиться домой, затеять скандал в кабинете дантиста, броситься спасать девушку (если таковая найдется) и забыть про все эти показания до тех пор, пока в конце не придется их вытащить из шляпы.

Это нормально. Но, чтоб мне сгореть, в этом деле у нас все перевернуто с ног на голову. Сначала было развлечение, арлекинада в пригороде. Ты разыграл свою веселую пантомиму еще до того, как кто-либо (включая меня) понял, что происходит. И когда мы все-таки узнали, что происходит, в этом убийстве все еще не было никакого смысла. Ну и в конце концов мы начинаем допрашивать подозреваемых.

Допросить их раньше мы не могли, потому что у нас не было необходимых улик. Было бы бесполезно спрашивать у них: «Где вы были в промежутке между такими-то часами?», потому что мы до сих пор точно не знаем, когда и как яд был передан Хогенауэру. Все сводится к этому единственному вопросу. И мы должны атаковать их новыми свидетельствами, которые были обнаружены. Эти новые свидетельства включают в себя два совершенно не связанных между собой вопроса: 1) Жив Л. или нет? 2) Как наличие или отсутствие Л. связано с фальшивыми деньгами? Ага. На первый взгляд это похоже на попытку найти связь между кактусом и ведром селедки, но когда мы сопоставим эти два факта, то получим истину. Итак, людей будут приводить сюда, одного за другим, и мы должны выяснить правду до рассвета.

– И я полагаю, у тебя есть какое-то представление о том, какова правда? – раздраженно спросил Чартерс.

– У меня? Конечно есть, сынок.

– Чепуха. Эта мистификация.

– Хочешь поспорить, да? – сказал Г. М., ухмыляясь. – Дэвис!

Этот окрик убедил сержанта Дэвиса в том, что назревают неприятности.

– Подозреваемые будут входить сюда один за другим, – продолжал Г. М. довольно вяло, – и… да, я думаю, мы начнем с миссис Антрим. Идите и приведите ее, сержант. Делайте свои ставки, леди и джентльмены. Кто виноват? Говорю вам, мои тугодумы, в ближайшие полчаса кому-то придется проявить немыслимые актерские способности.

Глава пятнадцатая

Три телефона

Г. М. был прав. Мы будто увидели всех этих людей в новом свете. Мы знали их, но в то же время не были знакомы с ними, и теперь нам предстояло узнать, какими они были на самом деле. Мне пришло в голову, что я встречался с каждым из них, когда был в каком-то маскарадном костюме и надевал на себя соответствующую маску. Было любопытно понаблюдать за реакцией миссис Антрим, когда она обнаружила Настоящего Полицейского, сидевшего за столом в обычной одежде. Г. М., очевидно, тоже так подумал.

Миссис Антрим вошла уверенным шагом. Первым человеком, на которого она посмотрела, была Эвелин, и они обменялись оценивающими взглядами. Миссис Антрим выглядела более ухоженной и опрятной, чем казалась в «Лиственницах». Ее соломенного цвета волосы были разделены пробором и гладко зачесаны за уши. Веки казались немного припухшими, но лицо казалось бесстрастным. Теперь на ней поверх белой шелковой блузки было коричневое пальто. Чартерс выдвинул для нее стул, и она поблагодарила его едва ли не игриво. Когда она увидела меня, то вообще никак не показала, что мы знакомы. Просто ее глаза стали чуть более напряженными.

– Садитесь, мэм, – прогремел Г. М. – Ну-ну, устраивайтесь поудобнее… Такая красивая и привлекательная девушка! Я говорю, нам жаль, что мы потревожили вас, ворвавшись сюда, и…

Казалось, она недоумевает, оглядываясь по сторонам.

– Ах, это? Все в порядке. Я не возражаю. Я все равно не смогла бы уснуть. Но почему вы снова позвали меня сюда? Что еще я могу сказать? Я рассказала вам все о яде. Я рассказала все, что случилось со мной сегодня вечером – прошлой ночью в Мортон-Эбботе. – Ее взгляд скользнул мимо меня. – Я также рассказала это тамошнему полицейскому, который оказался фиктивным полицейским. Я полагаю, он был одним из ваших людей. Как вы думаете, это справедливо?

– Справедливо, мэм? Что справедливо?

Она открыла было рот,