Игра в убийство. На каждом шагу констебли - Найо Марш

— Что же? Постарайтесь вспомнить. Может быть, он говорил о том, каким образом попал в беду этот человек? Возможно, он был ранен?

— Ой! — вскрикнула Анджела.

— Что?!

— Вспомнила. Русский отморозил себе два пальца, и их пришлось удалить.

— Точно! — воскликнул Найджел. — Совершенно точно! А разве это относится к делу? — спросил он немного погодя.

— Это важно, невероятно важно, — произнес Аллейн очень громко. — Это наводит нас прямо на «русский след». Разрешите мне объяснить вам, что я имею в виду, говоря о «русском следе».

Произнося все это, детектив стоял лицом к собеседникам и спиной к зашторенному окну. Свет люстры ярко освещал его темную голову и широкие плечи.

— Позвольте вам сообщить, — патетически начал он, — что в субботу ночью в Сохо был убит один поляк. Он был опознан по левой руке.

Аллейн медленно поднял левую руку к люстре, зажав два средних пальца.

В течение минуты, а может быть, и больше Найджел с Анджелой сидели не шелохнувшись, не сводя глаз с его руки. Только потом они сообразили, что инспектор что-то шепчет.

— Батгейт! — бормотал он. — Там, под окном, Токарев, он подслушивает нас. В течение этой минуты я повернусь и направлюсь к балконной двери. Идите следом. Вы поможете мне схватить его за шиворот. А вы, мисс Анджела, выходите за дверь как ни в чем не бывало, быстро оденьтесь в любое, что попадется под руку, и ждите нас в «бентли».

Затем он опустил руку и громко добавил (Анджела в это время покидала комнату):

— А теперь, Батгейт, когда мы наконец одни, позвольте мне подробно рассказать все, что я знаю о русских…

Он резко развернулся и был у балконной двери раньше, чем Найджел успел вскочить на ноги. Отбросив шторы, Аллейн рванул дверь.

— Вперед! — бросил он. — Быстро!

Посыпались осколки стекла, и в комнату ворвался холодный ветер. Аллейн исчез в темноте. Следом за ним Найджел.

Глава XII

Арест и ночная поездка

Выбежав наружу, Найджел увидел, что инспектор держит доктора Токарева, а тот молча и отчаянно вырывается. Слабый свет из комнаты, то и дело прерываемый колышущимися шторами, освещал его лицо, в очках, странно безразличное. Найджел прыгнул к нему и рывком прижал к промерзшему каменному полу балкона. Инспектор Аллейн выпрямился и посмотрел назад. И в этот момент доктор сделал неожиданный рывок, ударил Найджела ногой в живот и растворился в темноте.

— За ним! — прохрипел Аллейн.

Тишину прорезала пронзительная трель свистка.

Найджел бежал не разбирая дороги. Только не в рощу, стучало у него в голове, ни в коем случае он не должен попасть в рощу. Впереди был слышен глухой топот русского. Найджел сделал яростный рывок и настиг беглеца, упав вместе с ним на землю.

— Вот так-то лучше, — пробормотал он, заламывая ему руку. — Он у меня, все в порядке! — крикнул он назад.

— Поймал! — эхом отозвался из темноты голос Аллейна. А через мгновение инспектор был уже рядом, склонившись над пленником. Тут же мигом появился констебль Банс с сильным фонарем в руках.

Токарев издал тихий стон.

Аллейн достал карманный фонарь, и узкий луч высветил Токарева. Он лежал на спине, на нем сидел Найджел.

— Возвращайтесь на свой пост, Банс, и чем быстрее, тем лучше, — приказал Аллейн. — Грин еще там?

— Да, сэр, — выдохнул Банс, — мы слышали ваш свисток.

— Я, мистер Батгейт и мисс Норт через десять минут выедем на «бентли». Держите ворота открытыми. Пропустите нас, а дальше смотрите, чтобы ни одна душа не просочилась наружу. Теперь идите.

— Да, сэр, — бросил Банс и вместе с фонарем ринулся в темноту.

— Ну а теперь, доктор Токарев, когда вам в ребра упирается дуло этого симпатичного пистолета, я надеюсь, вы начнете вести себя прилично.

— Будьте вы прокляты! Прокляты! — заикаясь, прокричал он по-русски.

Раздался резкий щелчок наручников.

— Ну вот. А теперь поднимайтесь.

Некоторое время, пока глаза не привыкли к темноте, они все трое стояли молча.

— Не думаю, чтобы у него было с собой что-то страшное, — сказал Аллейн, — но на всякий случай, Батгейт, обыщите его. Доктор Токарев, вы арестованы. В карманах брюк? В заднем кармане? Ничего? Вы уверены? Хорошо. А теперь пошли, и побыстрее. И без того потеряли уйму времени… О черт, еще и это!..

Со стороны дома были слышны голоса. На фоне окна кабинета виднелись силуэты двух фигур.

— Аллейн! Батгейт! — позвал сэр Хюберт.

— Мы здесь, — откликнулся Аллейн. — Все в порядке. Ничего не случилось.

— Ничего себе, «ничего не случилось»! — проревел неожиданно Токарев. — Я позволю себе решительно не согласиться. Произошло! И еще как произошло! Я арестован. Но я ни в чем не виноват! Я никого не убивал! Сэр Хюберт! Мистер Уайлд!

— Пошли, — кивнул Найджелу Аллейн, и они повели своего пленника в сторону дома.

Хендсли и Уайлд встретили их в квадрате света у окна.

— Наш милый гость тут немного нашалил, — объяснил Аллейн. — Пришлось надеть браслеты. Теперь поедем в участок. Ничего страшного, там у доктора второй дом.

— Доктор Токарев, — устало произнес сэр Хюберт, — что все это значит?

— Токарев! — бормотал Уайлд, обращаясь к Найджелу. — Неужели это все-таки Токарев?!

Найджелу очень хотелось расслышать в его голосе нотки облегчения. Или это было только удивление, и ничего больше.

Доктор Токарев неистово протестовал, звеня наручниками. Найджелу вдруг ни с того ни с сего захотелось смеяться.

— Сэр Хюберт, — сказал Аллейн, вклинившись в паузу между выкриками доктора, — я прошу вас и мистера Уайлда возвратиться в дом. Кратко объясните всем, что произошло.

— А что вы собираетесь делать?

— Мы будем отсутствовать некоторое время. Я попросил мисс Анджелу подвезти нас до полицейского участка. Доктор Токарев…

— Я невиновен! Спросите дворецкого Василия! Он знает, что в тот вечер, когда было совершено преступление… я расскажу вам…

— Моя обязанность вас предупредить, — прервал его Аллейн, и Найджел увидел, как он едва заметно подмигнул Уайлду, — что любое ваше высказывание может быть использовано обвинением против вас. Позднее, если вам будет угодно, можете сделать заявление. А теперь, сэр Хюберт, и вы, мистер Уайлд, прошу вас, идите. Я встречусь с вами завтра.

Они молча повернули к дому.

— Мне нужен адвокат! — продолжал неистовствовать Токарев. — Вызовите адвоката!

— В свое время, все в свое время. Уверяю вас, все у вас будет. Пошли, Батгейт. Вокруг дома к гаражу. А вас, доктор Токарев, убедительно прошу — никаких арий, никаких вариаций на тему «Смерть Бориса».

Он повел их к заднему выходу, у которого, уютно урча, уже стоял «бентли».

— Умница! — похвалил Аллейн. — Доктор Токарев, прошу в экипаж. Вы, Батгейт, садитесь