Агата Кристи - Сердце огня - Роман

Граф кашлянул.

— Возможно, возможно, — сказал он негромко, — но ведь, мадемуазель, в таком случае он не стал бы красть драгоценности?

— Драгоценности! — задохнулась Мирель. — Ах, рубины…

В ее глазах появилось какое-то мистическое выражение, и граф уже в который раз подивился той власти, которую драгоценные камни имели над женщинами. Он вернул ее к действительности.

— Так что вы хотите от меня, мадемуазель?

Мирель снова стала сама собой.

— Все очень просто. Вы идете в полицию и говорите, что преступление совершил именно месье Кеттеринг.

— А если мне не поверят? Если потребуют доказательств? — не отрываясь, он смотрел на нее.

Мирель бархатисто рассмеялась и поплотнее запахнула шаль.

— Пошлите их ко мне, месье граф, — сказала она с угрозой, — я предоставлю им доказательства.

И она ушла, считая свою задачу выполненной.

Граф посмотрел ей вслед озабоченным взглядом.

— Вот фурия, — пробормотал он. — Что на нее накатило? Она знает, что делает. Интересно, она на самом деле считает, что Кеттеринг убил жену? Во всяком случае она хотела, чтобы я поверил и чтобы полиция тоже поверила.

Он улыбнулся. Конечно, он не пойдет в полицию. Судя по его улыбке, у него уже возникло несколько других планов — оставалось только выбрать. Но тут он снова помрачнел: если верить Мирель, полиция подозревает его. Может быть, это правда, а может и нет — такая женщина, как Мирель, да еще в гневе, вряд ли стала бы беспокоиться о точном соответствии собственных высказываний фактам, но с другой стороны, она, конечно, легко могла получить доступ к важной информации. В таком случае, — он упрямо сжал губы — следует принять кое-какие меры предосторожности.

Он вошел в дом и еще раз спросил Ипполита, не появлялись ли посторонние? Слуга подтвердил, что никого не было. Тогда граф прошел в спальню, к старинному секретеру, стоявшему у стены. Опустив крышку, он нажал пальцем потайную пружинку в одном из ящиков — открылось секретное отделение. Взяв оттуда пакет, завернутый в коричневую бумагу, граф с минуту постоял, как бы оценивая вес свертка, затем поднял руку к голове и выдернул, поморщившись, волосок. Аккуратно поместив его на торец крышки, он закрыл ящичек. С пакетом в руках, он спустился по лестнице, вышел из дома и направился к гаражу, где стоял его красный двухместный автомобиль. Через десять минут граф ехал по направлению к Монте-Карло. Поиграв пару часов в казино, он сходил в город, затем опять сел в машину и отправился в сторону Ментоны. Глянув в зеркальце заднего обзора, он увидел неброскую серую машину, которую уже приметил раньше. Она с трудом преодолевала подъем. Граф утопил акселератор — машину делали по его заказу и поставили гораздо более мощный двигатель, чем можно было ожидать — автомобиль полетел стрелой.

Оглянувшись назад, граф улыбнулся — серая машина отставала, а красный автомобиль несся вперед на опасной скорости, впрочем, граф был отличным водителем. Съехав с холма, он остановился у почты и, взяв пакет в коричневой бумаге, быстро открыл дверь. Спустя две минуты граф снова ехал в сторону Ментоны. Когда туда добралась серая машина, граф, будто истый англичанин, пил свой пятичасовой чай на веранде одного из отелей. Затем он вернулся в Монте-Карло, поужинал там и к одиннадцати часам вернулся домой. Его встретил встревоженный Ипполит.

— О, месье граф вернулся. Месье граф случайно не звонил мне?

Граф покачал головой.

— И все-таки, в три часа я получил приказание от месье графа прибыть к нему в Ниццу, в ресторан Negresco.

— Неужели? — спросил граф. — Вы исполнили приказ?

— Конечно, месье, но там ничего не знали о месье графе. Его там никто не видел.

— Ага, — сказал граф, — а Мария в это время, несомненно, как обычно, ушла на базар?

— Это так, месье граф.

— Ну что же, — сказал граф, — пустяки. Наверное, произошла ошибка.

Он поднялся наверх, загадочно улыбаясь. Войдя в спальню, он запер дверь и внимательно осмотрел комнату. Казалось, все расположено как обычно. Он открыл несколько ящичков и, наконец, удовлетворенно кивнул: вещи были поставлены на место почти так же, как стояли раньше, но не совсем. Ясно было, кто-то тщательно обыскал комнату. Он подошел к секретеру и открыл секретный ящичек — волоска не было. Он улыбнулся.

— Французская полиция стала просто великолепна, — не без иронии сказал он сам себе, — ничто не укроется от ее глаз.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

КЭТРИН ЗАВОДИТ ДРУГА

На следующее утро Кэтрин и Ленокс сидели на веранде виллы Marguerite. Несмотря на разницу в возрасте, между ними возникло какое-то подобие дружбы, хотя, по мнению Ленокс, жизнь Кэтрин на вилле должна была быть невыносимой. Гвоздем момента было дело Кеттеринг, и леди Тэмплин беззастенчиво эксплуатировала тот факт, что Кэтрин оказалась случайно замешанной в дело, и самые настойчивые протесты гостьи разбивались о самовлюбленность хозяйки. Ленокс заняла нейтральную позицию: ее явно забавляло маневрирование мамаши, но она понимала и чувства Кэтрин. Не облегчал положения Чабби: с его наивным восторгом, он взял привычку представлять Кэтрин новым знакомым таким образом:

— Это мисс Грей. Вы слышали об ужасной истории в «Голубом поезде»? Так она там была! За несколько часов до смерти Руфи Кеттеринг она болтала с ней! Вот везенье, а?

Несколько подобных разговоров этим утром привели Кэтрин в необычайно неприветливое настроение, и когда они остались одни, Ленокс заговорила:

— Не привыкли к эксплуатации? Вам еще многому надо учиться, Кэтрин.

— Жаль, что я вышла из себя, как правило, я не сержусь.

— Вам надо учиться спускать пар. Чабби просто осел, а мама хоть и не желает никому зла, но вы можете злиться на нее хоть до второго пришествия без всякого эффекта. Она широко откроет свои голубые глаза и не обратит на вас внимания.

Кэтрин не ответила, и Ленокс продолжала:

— Я такая же, как Чабби — прихожу в восторг от убийств. К тому же, я знаю Дерека, а это совсем другое дело.

Кэтрин кивнула.

— Так значит, вы обедали с ним вчера? — спросила Ленокс. — Он вам нравится?

Кэтрин с минуту подумала.

— Не знаю, — ответила она наконец.

— Он очень привлекателен.

— Да, пожалуй.

— Так что же вам не нравится в нем?

Кэтрин не ответила на вопрос, или во всяком случае, уклонилась от прямого ответа.

— Он говорил о смерти жены, — сказала она. — Он сказал, что не пытается делать вид, будто ее смерть хоть немного его печалит — это для него даже удача, по его словам.

— Вот что вас шокировало, — сказала Ленокс и замолчала. Затем добавила каким-то странным голосом: — А вы ему нравитесь, Кэтрин.

— Он угостил меня хорошим обедом, — ответила Кэтрин с улыбкой.

Ленокс не дала сбить себя с толку.

— Я заметила еще в первый вечер, — задумчиво сказала она, — он пристально смотрел на вас, а ведь вы совсем не такая, за какими он обычно волочится, скорее наоборот. Что ж, это, наверное, как религия — все рано или поздно приходят к ней.

— Мадемуазель просят к телефону, — сказала горничная Мари, появляясь в дверях. — С вами хочет говорить месье Эркюль Пуаро.

— Опять преступники и кровь — вперед, Кэтрин. Идите и пофлиртуйте со своим детективом.

Кэтрин прошла к телефону и взяла трубку. В ней послышался педантичный голос месье Эркюля Пуаро.

— Я говорю с мадемуазель Грей? У меня к вам просьба от месье Ван Алдена, отца мадам Кеттеринг. Он очень хотел бы поговорить с вами. Где вам удобнее — у вас на вилле, или у него в отеле?

Кэтрин подумала и решила, что приезжать на виллу Marguerite Ван Алдену не стоило, да и было бы неприятно: леди Тзмплин восприняла бы его визит с совершенно неуместным восторгом — она никогда бы не упустила случая поближе сойтись с миллионером. Кэтрин ответила Пуаро, что предпочтет приехать в Ниццу.

— Превосходно, мадемуазель. Я сам заеду за вами: через три четверти часа не слишком рано?

Ровно через сорок пять минут он появился — Кэтрин уже ждала, и они сразу поехали.

— Ну, мадемуазель, как дела?

Она глянула в его смеющиеся глаза и убедилась, что первое впечатление не обмануло — месье Эркюль Пуаро очень приятный человек.

— Это же наш с вами полицейский роман, разве нет? — сказал Пуаро. — Я ведь обещал вам, что мы будем вместе расследовать дело. А я всегда выполняю обещанное.

— Вы так добры, — сказала Кэтрин.

— О, вы надо мной смеетесь. Ну, так хотите узнать, как продвигается дело?

Кэтрин подтвердила, что хочет, и Пуаро быстрыми, точными штрихами обрисовал фигуру графа де ля Рош.

— Значит, вы думаете, что он ее убил, — задумчиво сказала Кэтрин.

— Такова версия.

— И вы верите в нее?

— Я так не говорил. А вы, мадемуазель, что думаете?

Кэтрин слабо улыбнулась.