Читатель предупрежден - Джон Диксон Карр

перила лестницы, и тогда она закричала. Я выбежал в холл через пару секунд после того, как услышал ее крик. Констебль повис на перилах, извиваясь всем телом, затем поднял вверх левую руку и… Мне показалось, что он пытался оттолкнуться от перил. Но вместо этого сполз на пол и умер через несколько секунд после того, как я подбежал к нему.

– От чего? – тут же спросил старший инспектор.

– Сначала я подумал, что от разрыва сердца. Все признаки были налицо: внезапная сильная боль, судороги, потеря сознания, резкое падение температуры тела, холодный пот. К тому же в начале вечера он говорил о приступе, как будто боялся его. Но мне не понравилось, как были расширены его зрачки. Я пытался узнать у миссис Констебль о состоянии его сердца. Но у нее в тот момент ничего невозможно было выяснить. Вот как обстояло дело – сами посудите, ситуация довольно простая. По крайней мере, так казалось до приезда доктора Эджа – лечащего врача мистера Констебля.

– Понятно. И что же дальше?

– Сердце у него оказалось таким же здоровым, как у нас с вами. А страдал он разве что ипохондрией. Хуже того. Мы провели вскрытие и обнаружили, что все его органы были здоровыми, поэтому нам даже не удалось установить причину смерти.

– Но вы ведь найдете ее? Правда, доктор?

– Не понимаю.

– Да ладно вам! – сказал Мастерс и, поджав губы, громко причмокнул, словно хотел так выразить недоверие к словам Сандерса. Затем он обратился к нему снисходительным тоном: – Возможно, выглядит все и не очень хорошо, но я не вижу особых причин для опасений. У докторов всегда так. Вечно спорят о причинах смерти…

– Да послушайте же, в данном случае ничто не указывает на причину смерти! Или вам дом должен на голову свалиться, чтобы вы поняли, насколько это важно? И у докторов не всегда так.

– В таком случае как насчет яда? – предположил Мастерс с видом человека, пытающегося сделать честное деловое предложение.

– Нет.

– Даже так? Вы уверены?

– Да. Если только вы не предоставите мне загадочный неизвестный науке яд. Только я все равно не проглочу вашу наживку. – Сандерс невольно улыбнулся. – Инспектор, я готов поставить на кон свою репутацию (какой бы она ни была), что Констебль умер не от яда в любой его форме: твердой, жидкой или газообразной. Мы с доктором Эджем проводили исследования, пока у нас не зарябило в глазах, и, если какой-то тест мы упустили из вида, хотел бы я знать, какой именно. Но все равно ничего не выйдет.

Старший инспектор почесал щеку. Во взгляде у него появилось подозрение, – судя по всему, он был сильно встревожен.

– Значит, что-то здесь не так, – объявил он. – В конце концов, от чего-то же он умер. Не может человек просто так упасть и умереть, должно же что-то указывать на причину смерти?

– У Констебля это получилось, – ответил Сандерс.

– Сэр?

– Напротив, я могу назвать вам по меньшей мере три случая, когда совершенно здоровый человек может умереть так, что не останется никаких – ни внешних, ни внутренних – следов, которые указывали бы на причину его гибели.

– Но так не пойдет.

– Почему?

– Да потому, что… Боже мой! – не выдержал Мастерс и взмахнул рукой. Он вскочил и уставился в залитое ярким солнцем окно, позвякивая монетами в кармане. – Согласитесь, это может поставить нас в весьма затруднительное положение? Скажите на милость, что делать полиции, если люди начнут умирать и невозможно будет понять, от чего это происходит?

– Вот мы и подбираемся к сути проблемы. Мы пока еще не нашли разгадку, но уже близки к этому. Я написал текст заявления, можете передать его прессе, если ситуация совсем уж накалится. Между прочим, автор этого заявления не я, и его можно считать вполне авторитетным. Это цитата из Тейлора, а ему стоит доверять.

Он развернул лист бумаги, исписанный аккуратным почерком: «Среди непрофессионалов бытует предубеждение, что невозможно умереть насильственной смертью таким образом, чтобы на теле не осталось повреждений, несовместимых с жизнью. А именно: видимых механических повреждений органов или жизненно важных кровеносных сосудов. Это предположение в корне неверно, поскольку смерь может наступить из-за нарушений в деятельности важного для жизни органа и без видимого изменения его структуры»[45].

Сандерс подвинул листок к старшему инспектору:

– Вот, коротко и доходчиво. Я повторяю, что могу назвать не меньше трех способов насильственной смерти человека, при которой не останется никаких следов: ни внешних, ни внутренних.

Мастерс ухватился за его слова с азартом терьера:

– Да неужели? Насильственной смерти, говорите? Вы имеете в виду убийство?

– Да.

– Понятно, – пробурчал старший инспектор после паузы. Он уселся на стул и распрямил спину. – Честно говоря, постоянно узнаю что-то новое. Только в разговорах с вами или с сэром Генри Мерривейлом я выясняю нечто такое, что мне совсем не по душе. Значит, три способа? Ну хорошо, доктор, выкладывайте.

– Во-первых, известны случаи, когда люди умирали от неожиданного удара в верхнюю часть живота, или эпигастрий. В этот момент происходит сильное воздействие на нервную систему или нервный узел. Но никаких следов, кровоподтеков или внутренних повреждений, способных повлечь за собой смерть, не остается.

– Подождите минуту, – встрепенулся Мастерс. – Вы же не хотите сказать, что можно взять и убить кого-нибудь неожиданным ударом под дых?

– Ну, я не назвал бы этот метод надежным. Можно убить, а может и ничего не получиться. Но такие случаи известны. Если удастся сделать это без свидетелей и жертва умрет, то никто не узнает, что стало причиной смерти.

– Даже так, – задумчиво произнес Мастерс. – Но продолжайте. Какой второй способ?..

– Во-вторых, люди умирали от сотрясения мозга. Следов при этом также не оставалось. Человек получает сильный удар по голове, падает и умирает на месте или позже, не приходя в сознание. На коже головы иногда остается небольшая ссадина. Но ее может и не быть. Как может не произойти и повреждения мозга или разрыва кровеносных сосудов, а все остальные органы останутся в целости и сохранности. Но человек умрет насильственной смертью.

– Хм… Третий способ?

– И в-третьих. Нервный шок, вызванный сильным потрясением или испугом. Обычно в таких случаях смерть списывают на внезапно возникшую сердечную недостаточность. И не нужно фыркать, это неопровержимый факт, имеющий под собой веское научное обоснование. Человек действительно может упасть замертво без всяких внешних или внутренних повреждений. Есть и другие способы, но все они неприменимы в данном случае. К примеру, люди умирали без видимых повреждений при сильном ударе током, что вполне может произойти в доме с большим количеством