Ловушка для стервятника - Евгений Евгеньевич Сухов

но, к сожалению, на всю жизнь останется инвалидом. Девочка оказалась очень смышленой, несмотря на полученные травмы, очнулась она совсем недавно, довольно детально описала внешность убийц своих родителей и сестер. И эти описания всецело совпадают с вашей внешностью и внешностью членов вашей банды. У нас есть серьезные основания полагать, что вы также причастны к исчезновению гражданина Дворникова. Мне продолжать? Или вы все-таки сделаете признание?

– Складно поешь, гражданин начальник, только ко всей этой бадье я не имею никакого отношения, – скривил Большак губы в едкой усмешке.

– Что ж, продолжу дальше. Мы довольно детально ознакомились с вашими делами. У вас один и тот же почерк преступления, вы его ни разу не изменили. А это проникновение ночью в квартиру через окно или дверь. Убийство всех жильцов дома, иначе – всех свидетелей, а потом вынос из дома вещей и денег. Нередко вы поджигали ограбленные дома, чтобы уничтожить улики. Старались выбирать богатые дома, хотя случались, конечно же, и промахи. Стариков Пироговых убили из-за нескольких старых сарафанов и рубашек… А семья мыловаров Заславских… Сначала ударами молотка по голове вы убили Моисея Заславского, затем ударили его жену Хасю Заславскую, а потом убили их четырехлетнего сына. – Майор Щелкунов старался излагать спокойно, делая непродолжительные паузы, сдерживал себя, чтобы не сорваться на ярость, буквально распирающую его грудную клетку. – Не знаю, кто там из вас отличился, может быть, вы, а может, и Петр Петешев. – От взгляда майора Щелкунова не укрылось, как при последних словах кадык у Хрипунова дрогнул, на какую-то секунду по его лицу пробежала нервная судорога.

– Ты, следак, вижу, большой мастер все эти сказки плести. Только я не знаю никаких Заславских.

– Может, и Петешева не знаете? – усмехнулся Виталий Викторович.

– Петра знаю… Корефан он мой близкий. Только он даже мухи не обидит.

– Вы убили Фаттаха Кашафутдинова и двух его родственниц, гостивших у него в то время. Младшей из них, его племяннице, было всего-то девятнадцать лет.

– Красочно ты, конечно, излагаешь, гражданин начальник, тут любой слезу пустит… Только я никогда ни о каком Кашафутдинове не слышал. Ничего у тебя не выйдет, не стану я на себя чужие грешки навешивать.

Подняв телефонную трубку, майор Щелкунов произнес:

– Можно начинать.

В комнату вошли два сотрудника милиции, одетые в гражданскую одежду. Чем-то отдаленно внешне они напоминали Хрипунова: одного роста, примерно такого же возраста, даже телосложение было схожим.

– Снимите с заключенного наручники. Ничего… Никуда он отсюда не денется!

Хрипунова подняли, сняли с него наручники и поставили у стены.

– Что ты удумал, начальник? Уж не расстрелять ли хочешь? – усмехнулся Хрипунов. – А я слышал, что для этого подвалы есть. А потом, ведь и вышку отменили!

– Поживете еще, вы нам еще для суда понадобитесь! Будем проводить опознания. Вы думаете, что всех убили и никто вас не видел? Ошибаетесь! Есть люди, которые вас видели и очень подробно описали, как вы выглядите… И советую не дергаться, – предупредил Виталий Викторович, – это для вашего же блага. – Повернувшись к оперативникам, сказал: – Встаньте от Хрипунова по обе стороны. – И когда оперативники заняли свои места, Виталий Викторович посмотрел на дежурного и распорядился: – Пригласите свидетельницу и понятых.

Через несколько минут в комнату робко ступила пожилая татарка. На обескровленном круглом лице – печать недавно пережитого горя. За ней вошли двое понятых: полноватый мужчина лет пятидесяти и сухонькая женщина лет сорока.

– Как вы себя чувствуете, Айгуль Асхатовна?

– Спасибо, уже лучше.

– Вы можете среди этих людей, – указал он на стоявших у стены мужчин, – узнать «милиционера», что приходил к вам с проверкой пожарной безопасности накануне убийства ваших родственников и поджога дома? Можете подойти поближе.

Женщина сделала несколько коротких осторожных шажков и остановилась напротив мужчин. Ее взгляд замер на Василии Хрипунове, остальных она как будто бы даже не замечала. Неожиданно ее старенькое лицо смялось в гримасу боли, и старушка, не стесняясь присутствующих в кабинете людей, тихо расплакалась.

– Посредине стоит. Сказал, из пожарной охраны. Сигнал поступил, проводка проверить надо… Защем бабай убил? Щеловек хороший был. День рождения у сына был. За столом сидели.

– А почему вас не было в тот день?

– У меня дежурство нощной был. Домой пришел, а там пожар! Ой, горе было! – скорбно покачала она головой.

– Спасибо, вы нам очень помогли, Айгуль Асхатовна. Можете идти. Вас проводят… Дежурный, проводите женщину. Признаваться будете? – спросил майор Щелкунов, когда женщина вышла. – Или опять будем комедию ломать? Уверяю, это вам не поможет! У нас достаточно доказательств, чтобы вы предстали перед судом. Вы ведь еще с оперуполномоченным участковым в дверях столкнулись, с капитаном Медведевым. Вашу внешность он очень подробно описал.

– Не знаю я никакого участкового, и у Кашафутдиновых я никогда не был!

– Продолжим дальше. – Посмотрев на подошедшего дежурного, сказал: – Пригласите вторую свидетельницу.

Сержант милиции тотчас вышел. Вернулся он с молодой женщиной, которой на первый взгляд было не более тридцати пяти лет; на крошечном, почти птичьем носу неловко сидели тяжелые роговые очки с толстыми стеклами, свидетельствующие о серьезном нарушении зрения.

– Здесь осторожнее, пожалуйста, – предупредил дежурный, – небольшой порожек, не оступитесь.

– Спасибо. Хорошо, что подсказали, – благодарно произнесла свидетельница. – Зрение мне сохранили, но я все равно очень плохо вижу.

Поддерживая женщину под локоть, дежурный подвел свидетельницу к самому столу.

– Здравствуйте, Хася Адамовна. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, уже лучше… Врачи сказали, что мне очень повезло, опоздай они хотя бы на несколько минут, я бы не стояла сейчас перед вами. Медперсонал очень сильно потрудился.

– А как ваше зрение?

– Уже лучше… Полностью зрение восстановить не удалось, ушла на пенсию по инвалидности… Но я уже справляюсь сама, а сегодня даже самостоятельно ходила в магазин.

– Вот и прекрасно. Нам очень нужна ваша помощь.

– Буду рада… Если это как-то поможет найти преступников, убивших моего мужа… и сынишку. – Было заметно, что она проявляет недюжинные усилия, чтобы не разрыдаться.

– Подойдите сюда поближе. – И когда женщина приблизилась, майор Щелкунов спросил, указывая на троих мужчин, стоявших вдоль стены: – Вы узнаете кого-нибудь из этих людей?

Хася Заславская сделала один шажок вперед, стараясь получше рассмотреть стоявших мужчин, потом еще один шаг, столь же короткий. Прошлась вдоль строя и вернулась к Хрипунову, равнодушно поглядывавшему в сторону.

– Это он, – негромко произнесла Заславская.

– Посмотрите повнимательнее, Хася Адамовна, – настоял Виталий Викторович. – Это очень важно.

– Разве я могу забыть человека, убившего моих самых близких людей?.. Он у меня стоял перед глазами даже тогда, когда я не видела… Это он меня ударил пистолетом в висок, – уверенно произнесла женщина дрогнувшим голосом. – Я